Что определяют межэтнические отношения после распада СССР?

Период развала СССР сопровождался серьезными конфликтами на межэтнической основе. Этот шлейф сопровождает новые республики до сих пор, вынуждая политиков постоянно заниматься национальным вопросом. Но достаточно ли глубоко они «копают» в стремлении снять социальную напряженность в этой сфере?

Чем «спекулировал» Ленин?

Читая тексты Доктрины национального единства Казахстана и недавно опубликованной статьи Владимира ПУТИНА «Россия: национальный вопрос», не можешь найти убедительного ответа на простой вопрос: почему при советской власти подобных конфликтов не было? Может быть, сейчас именно этим опытом и следует воспользоваться?

Владимир Путин отвечает по-своему. В упомянутой статье он выдает такой перл:

- Что касается пресловутого национального самоопределения, которым, борясь за власть и геополитические дивиденды, не раз спекулировали политики самых разных направлений - от Владимира Ленина до Вудро Вильсона, - то русский народ давно уже самоопределился. Самоопределение русского народа - это полиэтническая цивилизация, скрепленная русским культурным ядром.

Не знаю, чем «спекулировал» Вильсон, но относительно Ленина хочу напомнить, что, провозглашая независимость, все бывшие союзные республики руководствовались тем самым правом наций на самоопределение (вплоть до отделения), которое создатель РСДРП начал отстаивать еще с начала XX века. Именно под его давлением в свое время по этому принципу формировался будущий СССР, и когда дело довели до необходимости оформить «развод», этот процесс прошел в правовом поле. Правда, Ленин говорил лишь о праве на самоопределение и возможности входить в союз и выходить из него только на добровольной основе, с прямым участием граждан в принятии такого решения. Неужели Путин именно по этой причине записал Ленина в популисты и, значит, отрицает право наций на самоопределение? Если его самого теперь не назовут «русским шовинистом», буду сильно удивлен.

То, что теперешний глава российского правительства свалил в одну кучу самоопределение русского народа и народов национальных окраин бывшей царской империи, вряд ли показатель плохого знания истории России. Судя по тому, как он объясняет развал Советского Союза, тут причина, скорее, идеологическая. Причем им не осознаваемая.

- Продекларировав 20 лет назад суверенитет, тогдашние депутаты РСФСР в запале борьбы с «союзным центром» запустили процесс строительства «национальных государств», причем даже внутри самой Российской Федерации, - пишет Путин. – «Союзный центр», в свою очередь, пытаясь давить на оппонентов, начал вести закулисную игру с российскими автономиями, обещая им повышение «национально-государственного статуса»… Очевидно одно: их действия в равной степени и неизбежно вели к развалу и сепаратизму. У них не нашлось ни мужества, ни ответственности, ни политической воли, чтобы последовательно и настойчиво отстаивать территориальную целостность Родины.

В словах этих есть боль, но нет объяснения. Наличие мужества и прочих человеческих достоинств - вещь хорошая,  но решающую роль в поведении политиков играют не они, а интересы. Ответить на вопрос, кому был выгоден распад СССР - значит объяснить, что тогда произошло, и понять, почему мы получили именно такие последствия, а не другие.

Конфликт загнали вглубь

Распад огромной страны - явление сложное и порождено множеством причин политического, экономического и социального характера. Они переплетены, поэтому сложны для анализа. Без их условного расчленения не обойтись. В данном случае, на мой взгляд, более продуктивно за основу брать не политику, как это делает Путин,  а экономику.  Переход от административной экономики к свободным рыночным отношениям невозможен без передачи государственной собственности в частные руки. В чьи именно? Тогдашняя советская управленческая элита была заинтересована раздать общее имущество по национальным квартирам. Там без притязаний ушлых москвичей его легче разнести по комнатам, чтобы не обидеть «своих».

Так на постсоветском пространстве начали формироваться национальные государства. Нужна была своя идеология. Она появилась. За основу взяли критику досоветского и советского прошлого, пытаясь доказать «объективную закономерность» обретения данным народом своего суверенитета. Поскольку набор этого бреда часто носил антирусский характер, официальные власти такую идеологию формально не признавали, но и не спорили с предлагаемыми постулатами. Под бормотание новоиспеченных борцов за «чистоту национальной истории» элита продолжала растаскивать самые лакомые куски общесоюзного пирога.

Придумали и новый инструмент национальной политики. Им стал государственный язык. Его главную функциональную роль превратили в политический фактор. Где-то незнание государственного языка стало причиной отказа в гражданстве, где-то невладение госязыком негласно препятствует продвижению по госслужбе. А чтобы у представителей некоренных этносов не возникали поползновения попасть во властные структуры, используя декларированное равенство гражданских прав, исполнительная власть начала жестко контролировать все кадровые продвижения. Включая те, где это происходит через избирательный процесс.

Самое неприятное - дискриминация идет вопреки принятым законам, а значит не позволяет некоренным народам вести борьбу за свои права легально. Реальное неравноправие, порожденное практикой формирования национальных государств на постсоветском пространстве, загоняет межэтническую конфликтность вглубь. И эта перманентная напряженность даст о себе знать в самые  драматичные для страны моменты.

Фото gdb.rferl.org