К 100-летию со дня рождения директора Кустанайского проектного института Льва Купермана

Лев Александрович Куперман

«Строитель номер один». Так был назван Лев Александрович Куперман в одной из многочисленных статей, посвященных этому человеку. И не случайно. Работавший долгие годы директором Кустанайского проектного института, Лев Александрович был заслуженным строителем РК, лауреатом премии Совета Министров СССР, награжден 11 орденами и медалями и многими иными наградами, среди которых ордена «Знак Почета» и «Трудового Красного знамени». Главной же наградой за многолетний труд стало то, что им и его коллективом было сделано для города и области.

Перебирая семейный архив, его дочь Ольга наткнулась на открытку, подписанную друзьями: «Называться Вашим другом - это честь, а общение с Вами - великий дар судьбы». Могут ли сравниться с такими словами самые высокие государственные награды? Откуда же родом «строитель номер один», который на долгие годы своей жизни стал нашим земляком?

Он уроженец Ростова-на-Дону. Родился 18 октября 1924 года в семье работника железной дороги Купермана Александра Иосифовича. Мама Ревекка Мордуховна была портнихой. Брат Марк, на 12 лет младше Льва, впоследствии пошел по стопам старшего брата, став инженером-строителем.

В школе Лев играл в Ростовском Молодежном народном театре, собирался в театральный институт. И уже в Кустанае, когда его внук Лева учился в школе, Лев Александрович увлеченно помогал ему ставить спектакли для всех домашних праздников.

Война, как и у миллионов советских людей, перепутала все жизненные планы. Враг стремительно наступал, и семья была эвакуирована в город Нальчик Кабардино-Балкарской АССР, что и спасло всем жизнь в годы массового истребления евреев нацистами, оккупировавшими обширную часть страны.

Авиазавод

Здесь Льву Куперману 18 лет. После окончания школы был мобилизован на авиазавод в Куйбышев

В 1942 году Лев окончил школу и был сразу мобилизован, а родители эвакуировались дальше, под Новосибирск, и долгое время не знали, где сын. Он же как перспективный специалист оказался на эвакуированном из Воронежа Куйбышевском авиационном заводе, где выпускали штурмовики «Ил-2». На завод часто приезжал сам Ильюшин, и молодому Куперману доводилось не раз встречаться с этим легендарным авиаконструктором.

Эвакуация была срочной - сроки диктовала война. Строили землянки, но работники завода целыми сутками находились на работе, так как фронт требовал самолеты и нужно было запускать производство. Жили на казарменном положении... Неделями не уходили домой. Очень много было подростков 14-16 лет. Чтобы им стать к станку, нужно было подставлять ящики.

Свою трудовую жизнь на заводе Куперман начал с контрольного мастера механического цеха, чему предшествовала учеба на краткосрочных курсах. В 1943 году инициативный и знающий сотрудник вошел в состав заводского Комитета комсомола, затем стал его секретарем и занимался этой деятельностью до самого конца войны. Занимался успешно, его намеревались двигать по партийной линии. Но он предпочел иной жизненный путь и сумел настоять на своем. В 1946 году вернулся на родину и поступил в известный всей стране РИСИ - Ростовский инженерно-строительный институт. В 1951 году окончил с «красным» дипломом инженера-строителя и по распределению, будучи уже отцом, поехал в Харьков, крупнейший индустриальный центр Украины, в институт «Гипрококс».

Институт

Студент РИСИ, Ростов-на-Дону, 1948 г.

В 1954 году как член партии был направлен на освоение целины в Казахстан. И летом того же года оказался в Кустанае, к которому прирос на всю свою жизнь. Хотя начало было непростым. Три с половиной года пришлось провести без семьи, без жилья. Льва Александровича сразу назначили на должность главного инженера строительного треста, что предполагало бесконечные разъезды по огромной области с разметкой будущих совхозов, получивших названия тех городов, откуда прибыли специалисты-первоцелинники: Киевский, Харьковский, Московский... Ездили на газике, который в народе прозвали «бобиком», в котором зачастую приходилось и ночевать.

В 1955 году Льву Александровичу поручили организовать первый в области проектный институт, директором которого он проработал 27 лет. Как руководитель и человек с активной жизненной позицией многократно избирался в партийные и советские органы города и области. На протяжении 25 лет был членом горкома партии, 10 лет - членом обкома, 22 года - депутатом горсовета и 12 - членом его исполкома. Все это отнимало массу времени и приходилось по вечерам и дома засиживаться за разборкой почты.

Высоко отзывался о Купермане и прислушивался к его мнению первый секретарь обкома Андрей Михайлович Бородин, который умел ценить специалистов не за угодливость, а за профессионализм. Ценили и любили Льва Александровича и в его коллективе. Наверное, потому, что и он сам умел ценить людей.

- Это руководитель от бога, - вспоминает Раиса Петровна КРАВЧЕНКО, машинистка отдела оформления, проработавшая с Куперманом 27 лет. - Он жил и работал для людей. С ним можно было поговорить на любые темы, в том числе и на семейные. Лев Александрович никогда не повышал голос на сотрудников, любые конфликты он решал мирно.

Его заботу о людях иллюстрирует эпизод, связанный с отправкой на сельхозработы в Тургай молодых сотрудниц института. Условия жизни там оказались, мягко говоря, тяжелыми. Да и как специалисты они были там особенно не нужны - на току остатки зерна подметали. И при этом руководство совхоза, вопреки обязанности, не сообщило в институт о прибытии на место и устройстве девушек. Лев Александрович забил тревогу, дал отцу Раисы Кравченко грузовую машину и всех сотрудниц забрали в Кустанай.

После этого случая Куперман категорически отказался посылать своих сотрудников на такие «сельхозработы», несмотря на неприятности и давление на него обкома партии. Это мужество человека и профессионала, умевшего ценить людей и само дело выше инструкций и требований руководства, он демонстрировал не раз.

- Есть категория руководителей, - размышляет Ольга КУПЕРМАН, - которые хороши только для своей семьи, живущие по принципу «все в дом». Мой папа не из их числа. Вот поэтому мне сложно разделить его работу и дом. Он был един во всех ипостасях. Я еще не встречала человека, который был бы обижен на него за что-то. Наоборот, все, с кем его сводила жизнь, всегда высказывали мне свою благодарность за его к ним внимание.

И не случайно работавшая с ним почти четверть века Светлана Васильевна ЛАЧУГИНА вспоминает: «Этот человек навсегда остался для нас примером добропорядочности, интеллигентности и высокого интеллекта. Благодаря таким людям расцвел и хорошеет наш город».

Город

Любимым детищем для него стал проектный институт, жизненно необходимый для растущего целинного города с пыльными бурями и периодически утопающими в грязи улицами.

«Трудно было даже представить себе, что увиденное здесь можно назвать цивилизованным и благоустроенным городом, - вспоминал Лев Александрович. - А ведь город Кустанай имел статус областного центра. Если не считать двухэтажной застройки ряда кварталов, прилегающих к бывшему заводу химического волокна, то практически другого капитального строительства не велось. Город в основном был представлен одноэтажной застройкой частного сектора, без всякого благоустройства, без развитой сети торгового и культурно-бытового обслуживания населения». Отдельные объекты такого рода в большинстве своем размещались в неприспособленных бывших купеческих зданиях. В городе отсутствовали благоустроенные дороги и тротуары, коммунальное хозяйство, централизованная система тепло- и газоснабжения, пассажирский транспорт, а также надежное энергоснабжение и телефонизация. Зелени было очень мало, в основном карагачи. Очень слабыми были мощности малочисленных строительных организаций, а строительные материалы и конструкции вообще не производились. Вспоминается такой пример: из шлака, образованного после сгорания угля в квартальных котельных заводского района, на месте изготавливались шлакоблоки, из которых возводились стены немногочисленных двухэтажных домов, расположенных в этом же районе. Что это был за строительный материал, можно судить по тому, что после нескольких лет эксплуатации пришлось стены этих домов укреплять металлическими стяжками.

Планомерная застройка уже современного города началась практически с нуля: «вначале отдельно стоящими зданиями, затем целыми кварталами и впоследствии микрорайонами с полным набором объектов жизнеобеспечения».

Институт неоднократно реорганизовывался, менял названия и окончательно стал именоваться ГПИ «Кустанайгорсельпроект», имея в своем составе две мастерские: городскую и сельскую. Было построено по собственному проекту большое пятиэтажное здание с гаражами, мастерскими, фотолабораторий и столовой. На первом этаже руководитель института приютил редакцию областной газеты «Ленинский путь».

Уже само создание работоспособного коллектива оказалось делом непростым. Специалистов набирали далеко за пределами Казахстана, для чего самому Льву Александровичу приходилось отправляться и в Москву, и в Ленинград. За 14 лет штат увеличился с 20 до 500 сотрудников.

Институт обеспечил генеральными планами застройки строительство 12 районных центров, 187 центральных усадеб, 216 отделений совхозов и многих типовых и уникальных зданий. При этом, в отличие от более позднего времени, проекты стремились привязать к местности и превратить в целостные ансамбли. Среди наиболее известных индивидуальных проектов в областном центре - здания аэровокзала и Нацбанка, Дом культуры на 500 мест в районе КЖБИ, почтамт, 9-этажный дом со стоматологической поликлиникой, здание аэровокзала, корпуса педагогического и сельскохозяйственного институтов, кинотеатр «Кустанай», снос которого вызвал в свое время целую волну протестов.

Проектировались и строились детские сады, школы и современные жилые здания. При этом подчас приходилось действовать вопреки навязываемым стандартам. Как писал журналист Семен СУХАНОВ, Куперман вместе с коллегами подолгу размышлял, как улучшить тот или иной проект, не опасаясь ни возможных выговоров, ни нелицеприятных бесед за «излишества» в виде лоджий или больших кухонь, появлявшихся взамен былых, крохотных. Так что живущие в квартирах люди и не знают, что их лоджии или большие кухни были не положены по типовым проектам, а сделали это и добились исполнения сотрудники института и, естественно, его руководитель, который принимал непосредственное участие в размещении всех крупных объектов городов и поселков области, и, обладая феноменальной памятью, до последних дней жизни занимался своим любимым делом.

В период же руководства институтом он, как зарисовали авторы книги «Наследники» К. Бухметов и Н. Дегтярев, походил на капитана корабля: «Спокойно, неторопливой походкой, проходил по коридорам, высокий и стройный, с приветливым выражением лица, предупредительно здоровался и с инженером, и с чертежницей, и с рабочей архива. Не повышая голоса, делал замечания, давал указания и поручения, даже ошибки поправлял без лишних эмоций. Словом, он был интеллигентом в полном смысле этого слова. И, удивительное дело, его побаивались, в его кабинет шли с робостью, даже главные инженеры проектов прежде, чем нести на утверждение свою работу, тысячекратно ее проверяли, боясь допустить ошибку или оплошность. Авторитет его был несомненен».

При этом Лев Александрович обладал солидной эрудицией. «Уверен, - писал один из его коллег, - что никто в институте не мог соперничать с ним в знании предмета их деятельности...»

«Ни дня без работы!»

Таким запомнился Лев Александрович многим знакомым и коллегам. Но это не значит, что сама жизнь его после достижения высот протекала безоблачно. Рынок с хаотической застройкой и слишком уж частым господством денег над логикой и здравым смыслом вызывал у специалиста, наверное, такое же чувство, как любительское бреньканье на гитаре у профессионала-музыканта. Поэтому-то и пришлось ему еще до выхода на пенсию оставить руководство институтом. Слишком уж неудобными иногда бывают специалисты. Но созданное им и его коллегами осталось неотделимой частью истории области и в немалой мере ее настоящего. А это уже дорогого стоит.

Нужно отметить, что вынужденный уход вовсе не означал прекращение трудовой деятельности, ведь до пенсии оставалось 2 года. Купермана приняли в систему «Кустанайэнерго» на одну из ведущих должностей в сфере экономики. И он, не будучи экономистом по специальности, прекрасно справлялся с совершенно новым для себя кругом обязанностей. Здесь же он и оформил персональную пенсию республиканского значения, положенную в Советском Союзе за соответствующие заслуги.

Но девиз всей жизни Льва Александровича - ни дня без работы! Сидеть на пенсии? Это не для него! Как только предоставилась возможность, он снова начал осваивать новое для себя дело, вступив на должность директора Кустанайского филиала «Казстройсистема» Госстроя Каз. ССР. Под его руководством предприятие успешно работало и было на хорошем счету по Казахстану. Наступили времена, когда такие огромные ЭВМ, как ЕС-1022, уже сменялись персональными компьютерами. Но Куперман и после этого не остался не у дел: начал работать в городской архитектуре, где многие сотрудники прошли школу проектного института, который так и называли «институтом Купермана». В атмосфере уважения коллег, обращавшихся к нему по всем вопросам как к ходячей энциклопедии, он и работал вплоть до ухода из жизни 8 ноября 2003 года.