У соседей открыт сезон вручения литературных премий

В июне финишировал "Национальный бестселлер" - литературная премия, имеющая девиз "Проснуться знаменитым". На нее номинируются прозаические произведения, впервые опубликованные на русском языке в течение прошедшего календарного года или рукописи, вне зависимости от времени написания. Понятно почему "Нацбест" называют премией открытий. Кроме того, она еще и хронологически действительно открывает премиальный сезон в РФ, ведь потом идут "Большая книга", "Русский Букер". 

Грех не дать

Нижегородец Захар Прилепин  с книгой "Грех" - роман в рассказах - в этом году стал победителем "Нацбеста". До того он дважды входил в шорт-лист этой премии - в 2005 и 2006 годах. В предисловии к "Греху" замечено, что Прилепин пишет "заразительно", потому что он полон жизни и энергии. У него все свое: своя настоящая, невыдуманная жизнь, и, что важно, не столичная, а какая-то общечеловеческая. За исключением любви к литературе, собственного голоса и дара, он - просто человек, молодой (ему нет еще и 33 лет), но много повидавший и на многое способный, очень цельный и начисто лишенный пафоса.

Герой всех восьми рассказов "Греха" - один. Он - подросток, изнемогающий от любви в последнее лето детства, он же - усталый Сержант, спасающий своих солдат где-то в Чечне, он же - вышибала в клубе, он же - могильщик на кладбище. Все его ипостаси объединяет жажда "легкости при главном выборе", но чем старше герой становится, тем яснее он понимает, что с годами он потерял право умирать тогда, когда ему захочется. Как цельная книга "Грех" получился сильнее предыдущих прилепинских. При этом и каждый рассказ по отдельности у Прилепина хорош, а умение писать рассказы требует особого, редко встречающегося дара.

Об авторе

Прилепин стал знаменит в одночасье, после выхода романа «Патологии» (2004) о войне в Чечне. Он служил в ОМОНе, участвовал в боевых действиях в первую, страшную кампанию 1996 года. Второй его роман «Санькя» вышел в 2006-м. Прилепин - финалист премий «Нацбест-2005» и «Букер-2006». Он главный редактор регионального аналитического портала «Агентство политических новостей - Нижний Новгород». Член Нижегородского отделения запрещенной Hационал-большевистской организации. При этом во времена президентства Путина был приглашен и присутствовал на встрече молодых писателей с замглавы президентской администрации.

Вот ответы Прилепина на вопросы анкеты, опубликованные изданием "Time out".

  - Самая недооцененная, на ваш взгляд, книга столетия? (ХХ век)

  - Леонид Леонов «Пирамида». Роман-наваждение в трех частях, вышедший в 1994 году и являющийся в известном смысле итоговым - как в русской литературе, так и в мировой. Книга эта, скорее всего, была придумана в общих чертах еще в 30-е годы, к концу 70-х она была готова, и потом, почти 20 лет, Леонов ее правил, стремясь сформулировать абсолютный знак для понимания истории жизни человека на Земле. Все, что было в человеческих силах, он сделал. На фоне «Пирамиды» многое из того, что считается самой важной литературой столетия, кажется призрачным.

  - Самая переоцененная книга столетия? (ХХ век)

  - Александр Солженицын, «Архипелаг ГУЛАГ». Сегодня эту книгу стоит переиздавать с многочисленными комментариями. Должно быть уточнено, где именно Александр Исаевич преувеличил приводимые им данные и где сведения, предоставленные им, спорны в силу существования иных исторических источников. В таком виде монументальный труд Солженицына может быть даже полезен. Но вообще, как выясняется, историческому мифу (в данном случае - национальному мифу о времени правления Сталина) не страшна никакая литература.

Есть еще хорошая плохая книга Пастернака и плохая хорошая книга Булгакова, но слишком многие их ругали (но куда больше, и столь же незаслуженно, хвалили).

  - Если бы в школьной программе решено было оставить только одну книгу, какую бы выбрали вы?

  - Пушкин, «Капитанская дочка».

  - Над какой книгой вы плакали?

  - Если б я умел, я бы проплакал весь «Тихий Дон».

  - Какую книгу вы могли бы назвать любимой?

  - «Вечер у Клэр» Гайто Газданова.

  - Прочтя какую книгу, вы испытали острое сожаление, что не вы ее написали?

  - Я испытываю непоправимую грусть, что не написал и никогда не напишу «Мертвые души» (пусть даже наброски ко второму тому). Или «Тихий Дон». Но сожалеть об этом - все равно что сожалеть, что не ты автор Библии.

Еще я хотел бы написать «Иосиф и его братья» - и больше никогда ничего не писать.

Я с удовольствием написал бы несколько романов Генри Миллера, Хемингуэя, Фицджеральда. Присвоил себе авторство десятка рассказов Буковски, или романа «Обещание на рассвете» Ромена Гари, или книги «История мира в 10 1/2 главах» Джулиана Барнса.

Иногда приходит в голову странная мечта об идеальном писателе, который создал бы, условно говоря, и лучший семейный роман, и лучший военный, и лучший эпос, и лучшую, допустим, приключенческую книгу, и еще много всего. Скажем, один автор написал бы и «Хаджи-Мурат», и «Дети капитана Гранта», и «Сад расходящихся тропок», и «Братья Карамазовы», и «Усвятские шлемоносцы».

А может быть, даже «Сексус» и «Горячий снег».

Зачем мне, правда, нужен такой автор, я не знаю... Но как было бы здорово, если б им был я.

Участники "короткого списка"

То есть литераторы, находившиеся в непосредственной близости к Прилепину. Некоторые литературные обозреватели считают, что если бы "Греха" не было в шорт-листе "Нацбеста", то премию стоило бы отдать Александру Секацкому, петербургскому философу, написавшему книжку-мистификацию "Два ларца, бирюзовый и нефритовый". "Ларцы" - это якобы перевод случайно открытой "шпаргалки" для кандидатов на чиновничьи должности в средневековом Китае. Притчи-вопросы касаются самых разных вопросов - от государственного устройства до уз дружбы, от методов воспитания детей до сути и назначения человеческого ума.

"Национальный бестселлер" следует веянию времени и включает в короткий список второй год кряду "сетевого" автора. В этот раз в качестве образца прозы, минующей издательства, но имеющей собственный круг читателей и почитателей, оказался не то роман, не то повесть "Мезенцефалон" новосибирца Юрия Бригадира. Автор - системный администратор и действующая модель алкоголика, человек остроумный и наблюдательный, написал что-то вроде истории одного года из своей жизни. В "Мезенцефалоне" полно мата и жаргона, технических деталей и скорбей человека пьющего.

Биография Александра Проханова "Человек с яйцом", написанная литературным критиком и обозревателем Львом Данилкиным в этом году оказалась номинирована на "Нацбест". Сама идея жизнеописания мифописателя и колоритнейшего трибуна хороша.

В романе "Спать и верить" Вячеслава Курицына, выступающего под псевдонимом Андрей Тургенев, перемешаны куски настоящих мемуаров ленинградских блокадников и буйный вымысел автора, который сделал руководителем осажденного города человека по имени Марат Киров. Писатель Тургенев подослал к прожорливому Кирову четырехпалого безумного НКВДшника, альпинистку - врагиню народа. В этот хаос еще воткнуты красавица-машинистка Варенька, схемы обмена карточек и продуктов на черном рынке и миллион еще каких-то штучек, которые забавляют, но не радуют. Видно, в случае текстов о блокаде правда жизни все еще куда сильнее правды искусства.

"Люди с чистой совестью" - это маленький роман или большая повесть Анны Козловой, единственной женщины в команде финалистов "Национального бестселлера". Это злющий текст про, разумеется, нелюдей - политтехнологов и политиков, проживающих жизнь в своем замкнутом не то террариуме, не то экзотариуме. Захар Прилепин написал об этой книге так: "Ане Козловой, наверное, однажды придется понять, что этими чудовищными энергиями нельзя питать свою прозу долго". С чудовищностью нельзя не согласиться, а вот проза ли это - вопрос.