Что приключается, если рядом с человеком поселяется парочка хитроумных проказников

Представителей семейства врановых по праву считают самыми умными птицами (наряду с попугаями). В случае гибели человечества как цивилизованного вида этих пернатых-интеллектуалов прочат даже на роль носителей следующей цивилизации. Впрочем, речь идет в основном о воронах, но их близкие родственники сороки не уступают им в сообразительности

Своим птенцам на съедение сороки иногда приносят чужих деток

Когда мы переехали в новое дачное общество, рядом с нашим участком, на углу соседнего, уже росли две высокие сосны, в кроне одной из них громоздилось безалаберное гнездо. Такие делают сороки, которые в вопросах обустройства не склонны к перфекционизму. Какое-то время чета белобоких существовала параллельно с нами, но момент пересечения наших жизненных траекторий был неотвратим. Не могут такие любознательные птицы не заинтересоваться происходящим прямо под их «балконом». К тому же мы сами способствовали тому, что они стали частенько заглядывать в наши владения, оставляя для них с воробьями размоченный хлеб.

На глазах этих сорок заброшенный много лет участок преображался, менялся ландшафт, вырос дом.

Так уж вышло, что пришлось трубу дачной печки выводить наружу не по прямой, а с изгибом. Не хотелось металлическим цилиндром пронзать мансарду, вот и получилось два колена. Впрочем, тягу это не очень ослабляло, огонь горел жарко, и дом быстро протапливался до состояния пустыни Негев. Но, чтобы тяга была настолько хороша, трубу сделали очень высокой. В нашем дачном околотке, пожалуй, она самая высокая. Это важная деталь для понимания происходившего потом.

Сороки, к тому времени совсем уж свыкшиеся с нашим соседством, этой высокой блестящей штукой заинтересовались, но до поры не наглели настолько, чтобы как-то пользоваться нашей трубой. К тому же в холодное время оттуда все время пахло дымом, вряд ли птицам такие запахи нравятся. А вот когда в доме установили котел, печкой пользоваться перестали, она оставалась только как запасной вариант отопления, на всякий аварийный случай. За несколько лет неприятный для птиц запах ослаб настолько, что они решили: эту штуку надо использовать по полной!

То, что хитроумные сороки смогут нам преподнести такой сюрприз, мне и в голову прийти не могло. По окончании прошлого дачного сезона мы решили отопление не включать, а во время периодических зимних визитов на дачу топить печку.

В один из холодных октябрьских дней я привычно положила в топку немного дров, пучок хвороста и добавила для быстрой растопки сосновую кору да смятую газету. Пронаблюдав, как загораются газета с корой, прикрыла печную дверцу в предвкушении такого уютного печного тепла. Да только дым красивыми кучерявыми струями стал ползти в комнату, а не полетел в небо из трубы.

В тот день мои попытки затопить печь окончились полным фиаско. Это вызвало у меня недоумение, поскольку печью пользовались не так долго, чтобы труба успела забиться гарью. Версия с пробкой холодного воздуха не годилась.

В следующий приезд я уже вооружилась крепким стальным тросом 8-метровой длины, который, к слову сказать, просунуть в трубу можно было только снизу. Труба действительно расположена так, что подобраться к ней сверху можно только имея пропеллер, как у Карлсона. Но знакомого Карлсона у меня нет.

Работенка была та еще, но мне нужно было непременно докопаться до истины. Сразу стало ясно, что труба самым натуральным образом забита: трос ощутимо упирался в некую пробку. Тогда я подумала, что какая-то мертвая птица, размером с голубя, свалилась в трубу, и ее труп перекрывает просвет. Прокрутила трос, насколько это было возможно, и резко выдернула его. В чрево печки из трубы выпал камень и пучок травы. При следующем рывке троса я добыла осколок коричневого бутылочного горлышка, металлическую пружинку и еще больший пучок травы.

Наконец-то из трубы стала виться струйка дыма. Оставалось дочистить трубу немного (там явно еще что-то было), но в тот день я уже устала от работы трубочиста. Посчитав, что победа за мной, отложила наведение лоска до следующего раза. Но выиграть бой - не значит выиграть войну.

В следующий приезд, всего через несколько дней, я обнаружила, что труба вновь забита камешками и бог знает чем еще, что не дает даже миллилитру дыма выйти наружу традиционным путем. В тот день, потратив немало усилий на борьбу за печную тягу, я позорно сдалась. По крайней мере, на время. Тягаться с такими упорными диверсантами короткими набегами непросто.

По пестрому ассортименту припрятанного в трубе, несложно догадаться, чьих лап это дело. Сороки склонны к барахольству, тащат все, что кажется им интересным. Но, чтобы они складировали свои сокровища в печных трубах, о таком я нигде не читала. Впрочем, врановые не устают поражать своими придумками, так что удивительное всегда рядом.

Часто в сорочьих кладовых находят ювелирные украшения, блестящие монеты, они же склонны собирать все блестящее. Но наши сороки на злато-серебро не падки, они увлекаются геологией и ботаникой. Поэтому мои усилия по чистке трубы не будут вознаграждены чем-то ценным. Хоть бы двести тенге кинули за то, что мы их столько лет подкармливаем.

Впрочем, обвинить наших пернатых соседей в неблагодарности нельзя. Причем благодарность они проявляют весьма оригинальным способом. Иногда на дощатый настил вокруг беседки с неба падают «подарочки» от них. Такие случаи не редкость, сороки и вороны именно за хорошее отношение что-то дарят человеку (а знакомых людей они узнают по глазам, это доказано). И вот опять же они от всей души делятся с нами тем, что считают ценным.

Вот эту отрезанную лапу сорока бросила нам в благодарность

И что же падало с неба? Рядом со мной пару раз внезапно шлепались маленькие убитые мышки. Чаще всего сбрасываются нам под ноги кусочки мяса, порезанные для шашлыка и явно похищенные у приехавших отдохнуть дачников. А один раз возле беседки приземлилась отрезанная куриная лапа. Не знаю, где сороки ее взяли, возможно, украли в расположенной неподалеку Альжанке. Для нас им ничего не жалко.

И что ж, ругать их после этого? Как можно? А трубу я попытаюсь еще прочистить, авось удастся. Труба - дело житейское, как сказал бы Карлсон.

Чтобы проделать дыру в можжевельнике у сорок ушла примерно неделя

Не все, правда, находят такое соседство веселым. Прошлой весной наш большой густой можжевельник привлек внимание самца славки-завирушки. Ему не пришлось долго себя рекламировать, с таким-то прекрасным кустом и зеленым участком. Быстро нашлась самочка, составившая ему пару, и вот уже мы заметили, как в крону можжевельника то и дело ныряют завирушки. Эти мелкие птахи любят вить гнезда в можжевельнике, потому что его густые колючие ветви - отличная защита от врагов. С помощью камеры-эндоскопа удалось даже сфотографировать вылупившихся птенцов, и мы с нетерпением ждали, когда же мальцы начнут покидать гнездо.

Этим славкам-завирушкам не удалось дожить до взрослости

Но не только мы заметили активность пары славок у можжевельника. Как-то в кроне обнаружилась вмятина размером с мелкую сову, с каждым днем она все больше углублялась в направлении крошечного гнездышка. А потом мы стали свидетелями атаки сороки на можжевельник. Только в тот раз колючий куст не дал ей проникнуть к цели. Очень мы надеялись, что птенцы успеют вылететь из гнезда, ведь они подрастают всего за две недели. Но упорство сорок принесло результат до того, как птенцы научились летать. Всех их белобокие разбойники повытаскали для того, чтобы прокормить своих детей. Очень жаль, что молодые завирушки прожили так недолго и не успели повзрослеть. Их родители не стали делать вторую кладку в нашем можжевельнике, место это стало небезопасным. А в густоте ветвей по-прежнему лежит малюсенькое гнездышко, свитое славками-завирушками из сухих травинок.

Две недели назад возле дровницы мы обнаружили одну из сорок мертвой и захоронили ее в зарослях малины. Отравилась ли она чем-то, стала ли жертвой болезни, неизвестно. Теперь из пары осталась только одна птица. А вторая видела, где лежало тело ее «половины». Сейчас она мечется над нашим участком с тревожно-печальным стрекотом. Определить, самец это или самка, практически невозможно, но факт остается фактом: семейная пара перестала существовать. Сороки предпочитают моногамность, хранят верность одному партнеру. Это не исключает возможности создания новой семьи, в принципе, но сороки могут очень долго горевать по своей второй половине. Кто знает, как сложится дальнейшая судьба нашей белобоки. Но подкармливать мы ее будем, не взирая на все прежние хулиганства и разбой. А с трубой как-нибудь разберемся. Труба - дело житейское.

 Фото автора