Почему в борьбе с коронавирусом мы безоговорочно подчиняемся ВОЗ, санврачам и не признаем ошибок

Вы заметили странность: заболеваемость ковидом в области держится на довольно высоких цифрах, регион балансирует между желтой и красной зоной, а острой тревоги по поводу коронавируса стало меньше. Наша истерика устала. Страх утомился. И это время психологического штиля в преддверии новых волн заразы, которые прогнозирует ВОЗ, мы решили использовать для разбора полетов. Все-таки год живем в состоянии пандемии. В собеседниках у нас врач Игорь ВАСИЛЕНКО, который сам переболел, вытащил с того света отца, находящегося на грани жизни и смерти, и который не принимает массы вещей, составляющих у нас стратегию борьбы с коронавирусом.

 

Игорь Василенко: «Человек не должен становиться терпимым к безосновательным ограничениям» / Фото Ксении РЕБИК

- Игорь Викторович, вот сейчас скажут, почему «НГ» в собеседники выбрала нарколога...

- Наверно, потому что мне есть что сказать. Кроме того, я три года в Караганде трудился на скорой. В Костанае заведовал отделением, в котором был реанимационный блок для тяжелых наркоманов, бок о бок работал с реаниматологами. Это я к тому, что знаю, что такое тяжелые больные, умирающие пациенты. И сейчас у меня сумка для выездов укомплектована с учетом потребностей таких больных. Там, в частности, есть все для неотложной помощи, кстати, есть кислородный баллон и маска. Так что я в теме и в профессии.

 - Да, про реанимационные навыки - это уместно. Ведь с прошлого марта вся информация по коронавирусу у нас связана со смертями. Столько людей ушло.

- Вот это самая болезненная точка в теме. Во всяком случае, для меня. Относительно ковида обсуждается многое, но все минуя главное - само лечение больных. Как-то так получилось, что первую скрипку в противостоянии пандемии играют главные санитарные врачи. Все в нашей жизни определяют их постановления. Маски везде, в том числе и на свежем воздухе, заваренные подъезды, запирание в домах, ограничение на передвижение, табу на прогулки и занятия спортом - перечисляю только самые выдающиеся из санкционированных ими мер, которые однозначно принесли больше вреда, чем пользы. 

- Но все же с благими намерениями. Все, чтобы разъединить людей, исключить массовые скопления, а значит, снизить риск заражения. Вы не согласны?

- Нет, хотя я нисколько не ковид-диссидент. И вовсе не сторонник того, чтобы люди сейчас собирались большими компаниями, обнимались, пили водку, чихали друг на друга. Опасность заражения есть, это объективно. Но ведь не до маразма же доходить. Что нужно в Ухане, глупо у нас. Это я про маски на улицах говорю. Там 12 миллионов населения, они на улице толпятся, как мы в автобусе. Им нужно. У нас бессмысленно.

Дезинфекторы на улицах - символ всего избыточного, что было санкционировано в пандемию / Фото из архива «НГ»

 - Говорили, что все определяется особенностями COVID-19. Его высокой контагиозностью, вирулентностью. Еще его победное шествие объяснялось тем, что о нем на старте пандемии почти ничего не было известно. Неизвестно, по какому принципу он выбирает жертв, непонятно, почему люди умирали сразу после улучшения, уже готовые к выписке, не ясно, почему пациенты стремительно тяжелели в стационаре при полном комплексе протокольного лечения …  Собственно, на эти вопросы и год спустя ответов слышать не доводилось. 

- Я как раз об этом. О полном отсутствии серьезного профессионального обсуждения вопросов, касающихся клиники заболевания. Но давайте по порядку. Насчет того, что ничего не было известно. Я не вирусолог, но врач и человек, который хочет сам быть здоровым и беспокоится о здоровье близких. Поэтому когда пошли первые новости из Уханя, я читал их внимательно и сразу отдавал предпочтение источникам, где информация была от врачей и для врачей. Ведь люди искали ответы, вели исследования. Уже в апреле я, например, ознакомился с докладом, который на заседании ученого совета Дальневосточного федерального университета сделал заведующий лабораторией, доктор биологических наук Михаил Щелканов. Он этот вирус разложил по клеточкам от и до. Его геном сначала же китайцы прошерстили, а потом этот университет взялся за генотипию.

Щелканов докладывал об особенностях, имелись спорные вещи, потому что не хватало на тот момент практической составляющей. Однако уже было сравнение с прежними коронавирусными инфекциями - SARS-CoV-2, MERS-Cov. У второй летальность была высоченная - более 34%, прогнозировалось, что у COVID-19 она будет значительно ниже, так и оказалось  - 3,6%. Контагиозность, то есть способность заражать, у вируса гриппа выше, чем у ковида. Но ажиотажа вокруг него больше. Почему? Первое - из-за агрессивности, которая является следствием того, что этот вирус пришел в человеческую популяцию из среды животных, он в наших организмах ведет себя злее. Второе - из-за осложнений. COVID-19 садится на ангиотензинпротеазу - энзим, белок АСЕ-2, который расположен на клетках альвеол в легких. Вирус поражает их нижние отделы, к первым симптомам присоединяется пневмония, нетипичная, которая должна лечиться с учетом этого. Вся эта информация еще весной была в открытых медицинских источниках.

- Но конец весны и лето были как раз самыми тяжкими у нас. Не так?

- Не только у нас. Плохо было в Европе, Америке, соцсети заполняли страшилки вроде рефрижераторов в Италии, которые не успевали вывозить трупы. Здравоохранение разных стран задыхалось, при этом большинство их следовало рекомендациям ВОЗ. Сегодня можно сделать вывод - неэффективным рекомендациям. Тот же Щелканов считал, что объявленная 11 марта пандемия была крайне преждевременной. Но ВОЗ сделала это, началось введение неких ее требований. Я посмотрел устав организации на сайте. В состав входят представители около 150 стран, это не суперврачи, а именно представители. Кстати, знаете, кто стоял у истоков Всемирной организации здравоохранения? Братья Даллес - один глава ЦРУ, другой - госсекретарь США. А статус ВОЗ очень удобен для открытого сбора множества данных. Ну это к слову. Что такое ВОЗ для меня как для врача? Организация, которая дает рекомендации, а я вправе использовать их или нет. На усмотрение свое как клинициста либо на усмотрение значимых для меня специалистов в моей стране, соседней. Я работал с ООН по программе контроля над наркотиками и преступностью в качестве эксперта. И я знаю, что это: мое мнение как эксперта выслушивается, но ляжет ли оно в основу рекомендаций или нет, это еще вопрос. Многое зависит от того, совпадает ли оно с общей политикой международной организации или нет. ВОЗ, безусловно, может заказывать исследования и давать рекомендации, опираясь на их результаты. Но это все равно будут рекомендации, а не приказы и указы. Но сегодня почему-то организация здравоохранения стала неким божеством, которое что скажет, то большинство и делает. При этом на протяжении пандемии ВОЗ неоднократно меняла свои позиции. И заявления от нее были разные, и прогнозы по количеству волн инфекции и  по тому, какой будет иммунитет. Вы зайдите на их страницу, почитайте. Но самая больная тема - лечение. ВОЗ выпускает терапевтические рекомендации, ее протоколы разлетаются по всему миру. А смертность растет. ВОЗ рекомендует… А на основании чего? На тот момент ведь запрещены вскрытия больных. И каким же образом без патологоанатомического исследования можно определить патогенез: осложнения заболевания и причину смерти. Каким образом без вскрытия можно оценить, как работали назначения. Методом тыка? А давайте назначим противовирусный препарат. А давайте шарахнем сразу, раз пневмония, антибиотики. Даже эффективные протоколы лечения, выпущенные МГУ, от первых до тех, что действуют сегодня, менялись раз пять.

Подъезд дома реально заварили из-за ковидного случая. Кто пришел в гости, там и остался / Фото из архива «НГ»

 - Игорь Викторович, не поверите, но даже мы, неспециалисты, обсуждали запрет на вскрытие умерших от ковида. Ведь когда-то в интересах науки и общества чумных покойников исследовали. Кроме того, что в России, если я правильно помню, вскрытия погибших от коронавируса все-таки производили.

- Да. И именно российские медики разработали один из самых действенных протоколов лечения. В частности, я имею в виду протокол специалистов университетской клиники МГУ. В его эффективности я убедился.

 - Болели?

- Сам еще в феврале прошлого года, до объявления пандемии. Три дня температуры и какой-то нестандартный кашель. Но отлежался, через неделю пошел на тренировку. У моего маленького сынишки вообще лишь попершило в горле. А вот родители, люди пожилые, позже заболели серьезно, особенно отец. Возраст за 80 лет плюс целый букет сопутствующих болезней сделали его мишенью для вируса. Он очень быстро затяжелел, как говорят врачи. Его состояние за двое суток от начала болезни стало критическим. Я тем не менее решил лечить его дома.

 - Почему не в больнице?

- В это время наши профессиональные группы уже были полны сообщений, что протоколы работают плохо. Писали практики. «Это лекарство не идет. И это». «Коллеги, ради бога, подключайте противосвертывающие препараты…» Ну и в таком духе.  А я еще продолжал читать врачебные статьи. Наткнулся на ролики, которые выкладывали в YouTube для врачей кардиолог, доктор медицинских наук, консультант в клинике МГУ Симон Мацкеплишвили и другие его коллеги. Он давал при этом ссылки на лекции, которые были построены на основе исследования реальных больных, их протоколов лечения. Короче, все это заставило меня принять решение оставить отца дома. Пригодилось еще и то, что мой друг и коллега вел в Караганде ковидных больных. Созванивались ежедневно, советовались. Он считал риск домашнего лечения очень высоким. Я был уверен, что он не выше, чем в больнице. Отца я вытащил, точнее, вся наша семья постаралась, мама и сестра - врачи. Бегает сейчас лучше прежнего.

2020 год. Карантин. Так встречали вахтовиков с Тенгиза. С поезда - в провизорный госпиталь / Фото из архива «НГ»

 - Как лечили?

- По уже упомянутому протоколу МГУ. Все лекарства нашел в наших аптеках. Среди них препараты, используемые для лечения в других сферах, нежели вирусная инфекция, но  специалисты изучили их и нашли, что популярное отхаркивающее и мочегонный препарат обладают, кроме того, действиями, очень важными в лечении ковида. Но в газете рецептов давать не буду. Самолечением заниматься не стоит. Я все-таки врач, имеющий опыт интенсивной терапии. Скажу только самое важное. Не использовал противовирусные препараты, не было антибиотиков на первом этапе, мы не возили отца на компьютерную томографию. Нет смысла в фиксировании того, какая часть легких выключена из процесса дыхания. Есть смысл в постоянном контроле сатурации, то есть отслеживании, как та часть легких, которая работает, насыщает кровь кислородом. И нужны усилия по выправлению этого состояния. В моей терапии присутствовал кислород. Я говорил, что у меня был баллон и маска, был собран и использован аппарат для ингаляции увлажненным кислородом.И на первом же этапе подключал гормоны, без которых нельзя было преодолеть тяжелое состояние. Впоследствии и россияне, и американцы подтвердили высокую значимость в ковидной терапии гормональной составляющей уже с первых дней, не дожидаясь перевода на ИВЛ.

Рассказываю это не для того, чтобы показать, как я крут, а для того, чтобы сказать, что болезнь поддается лечению даже с такими степенями риска, как у отца. Есть грамотные рекомендации, есть опыт. Есть также опыт восстановления после ковида, все склеротические изменения в легких, произошедшие во время болезни, обратимы. Дикая слабость, изматывающий кашель - это все поддается терапии, она разработана. И, на мой взгляд, именно это надо обсуждать профессионалам, об этом говорить, спорить, определять, на что тратить деньги в первую очередь, где узкие места. Навскидку могу сказать - на пульсоксиметры надо было тратить, на то, чтобы не было дефицита медицинского кислорода. Баллон-то, скажем, у человека есть, но его надо где-то еще заправлять.

 - Игорь Викторович, вы действительно считаете, что все это надо обсуждать?

- Конечно. Не сочтите за вызов, но я бы и на уровне минздрава в таком обсуждении участвовал. По вопросам лечения. Кроме того, хотел бы объяснения услышать, почему у нас так много бессмысленных, а то и противозаконных запретов для людей во время пандемии. Ведь ничего же не кончилось. Санитарный врач - не в обиду ему будет сказано - это санитарный врач. Это не клиницист, не выпускник лечебного факультета, санитарный был без права лечения. Они должны смотреть за соблюдением противоэпидемических мер. И только. Либо пусть объяснят мне доходчиво, почему я должен делать то, что вы требуете. Почему дебаты не проводятся по всем этим запретам, с которыми мы год живем, год ими бизнесу под дых бьем, год не даем людям заниматься спортом в привычном режиме? Кстати, совершенно зря закрыли спортзалы. Там стоят такие мощные вытяжки, что никакой опасной концентрации вируса быть не может. Вот я свою позицию по поводу ненужности этого запрета обосновал. Что вторая сторона скажет?

Когда метадоновую программу в Казахстане запускали, мы с коллегой Александром Лазаревичем Катковым в прямом эфире спорили с целой командой врачей, журналистов, общественников. Это была война. Честная. Во благо. Как там говорится: - Парни, вы за что деретесь? - За правду, дедушка… В дебатах рождается истина. Если есть

заблуждения - объясните. Если вас опровергли - признайте ошибки и не повторяйте. Человек не должен становиться терпимым к тому, что его безосновательно в чем-то ограничивают. Основанием может быть объяснение. Профессиональное. А не просто запрет, потому что новое постановление приняли.

 - Не могу не задать вопрос о вакцинации. Будете прививаться?

- Отвечаю только за себя. Никому ничего не навязываю. Нет, вакцинироваться не буду. Во-первых, я переболел. Получил естественный иммунитет. Так что нет смысла. Во-вторых, я не верю в качество вакцин, которые все были произведены в ускоренном темпе. Дальше - с точки зрения рациональности тоже никакой пользы. Если я привьюсь, то для меня будут отменены все действующие сегодня запреты? Да нет же. ВОЗ вон снова рекомендует ношение масок, правда, теперь уже не медицинских, а тряпичных. Зачем? Ну смешно, честное слово. Не смешно, что стратегия той же организации явно «подсаживает» население на системную  вакцинацию. Причем добровольной ее можно считать лишь отчасти. Если завтра я не смогу выехать за пределы страны, то вынужден буду сделать прививку.

Все жаркое лето работники скорой помощи ездили на вызовы в такой защитной амуниции / Фото из архива «НГ»

 - Что-нибудь позитивное в завершение разговора можем найти?

- Помните, я говорил, что вирус, который нас так треплет, не человеческий, а пришел от животных. Вирусологи в этой его природе видят залог того, что он, циркулируя в нашей популяции, неминуемо ослабеет. Дальше - совет. Занимайтесь спортом, физкультурой, гуляйте, двигайтесь. Интенсивные тренировки способствуют выработке гормонов и росту иммунной защиты, а это полезно в противостоянии коронавирусу. Из обнадеживающего - за время пандемии в моем близком кругу проболело 18 человек. Тяжело лишь один. Но даже его удалось вытащить дома, без ИВЛ, без дорогостоящей стационарной реанимации. Благодаря тому, что использовался адекватный терапевтический протокол. Кстати, и остальным на разных этапах течения болезни я при необходимости подключал препараты из него. То есть я имел право и возможность выбрать и использовать правильную терапию. Нужно, чтобы таким правом свободно пользовались и специалисты в лечебной сети.

 Досье «НГ»

Игорь Василенко - уроженец Рудного, выпускник Карагандинского мединститута 1987 года по специальности «лечебное дело», диплом с отличием.

В 1987-2001 гг. работал в Костанайском областном наркологическом диспансере в качестве психиатра-нарколога, с 1992 года по 2000-й заведовал в диспансере стационарным отделением. С 2001 года - врач-нарколог консультационно-диагностического центра «Надежда» ОФ «Помощь».

С 2007 года кандидат медицинских наук.

С 1997 года эксперт, технический консультант, советник международных программ по борьбе с наркоманией и ВИЧ/СПИД.

Женат, трое детей, увлекается экстремальными видами спорта. Спортивный стаж - около 40 лет.