Удивительно, что, несмотря на всю свою крутизну, спортсмен и шоумен признаваться в собственных недостатках нисколько не стесняется. «Я соткан из слабостей, - с ходу заявляет он, и тут же принимается за их перечисление. - Я позволяю себе пить вино, могу выкурить сигару, очень люблю поесть, тем самым нарушая спортивный режим, кулинария тоже моя слабость. Мне 44 года, и я не вижу смысла в чем-то себя ограничивать, тем более что научился соблюдать баланс: и здоровье сохранить, и получить удовольствие от жизни».

Появление на свет дочки Ксюши Турчинский считает самым важным событием в своей жизни и самым волнительным.

- При рождении Ксюши я не присутствовал, потому что уж очень слабонервный. Переживал в это время в «Детском мире». Мы планируем еще детей - сколько получится, причем не важно кого. Это будут дети, рожденные в любви. Уж мы с женой постараемся.

- Я никогда не был слабым и хилым, - расправляя и без того широченные плечи, говорит он. - 20 лет занимался борьбой и через нее решал все свои проблемы. А ведь когда-то мне нравился цирк: я с детства собирал фотографии цирковых силачей и сам хотел стать цирковым артистом. Но... Когда я после армии пришел к Валентину Дикулю, цирковые очень мало зарабатывали, а я должен был кормить семью. Да и вообще хотел нормально получать!

- Я самый настоящий подкаблучник, - радостно сообщает Турчинский. - Как и любой нормальный мужчина, я считаю, что не нужно реализовывать себя как воина в семье - это можно делать вне дома. Дома же с женой и дочкой я мягкий и пушистый, как половик. 365 дней в году я ухаживаю за ними...

- Когда мне позвонили с приглашением на проект «Цирк», моя 8-летняя дочь сидела рядом. Я ей говорю: вот, мол, приглашают в цирк. А она как закричит: «Папа, соглашайся, конечно!» Она у меня умная и добрая девочка. Я отказался и от танцев, и от фигурного катания, и от «Короля ринга». А вот цирк - это святое. Хоть там и очень сложно...

- А что для вас в цирке сложнее всего?

- Так, как на клоунаде, я еще не уставал никогда. Или когда ты раз пятнадцать прокрутишь один и тот же 15-минутный номер со всякими там кульбитами, кувырканиями, прыганьями. Это жесть! Что-то и вовсе не смотрится в моем исполнении. Если Тимур Батрутдинов в воздух взлетел, и у всех сплошная романтика в глазах, то едва я поднимаюсь в воздух, все думают: «Господи, хоть бы он не брякнулся и никого не задавил!»