Инфографика Эдуарда ВОЛКОВА

Аналитик Петр Своик - об экономическом разделе Послания президента Токаева

Из 5 направлений Послания самым насыщенным оказался раздел «Развитая и инклюзивная экономика». Возможно, именно поэтому он и вызывает больше вопросов. Ответить на некоторые из них «НГ» предложила известному экономическому и финансовому аналитику Петру СВОИКУ.

П. Своик: «В Послании много о чем не говорится, но, будем надеяться, подразумевается» / Фото из архива "НГ"

 Ревизии наследства нет, но… 

- Петр Владимирович, читая Послание Касым-Жомарта Токаева, невольно сравниваешь его с аналогичными документами первого президента и замечаешь, что оно по-своему интересно. Чем это объяснить?

Тем, что на этот раз предложены новые подходы?

- То, что Послание кажется интересным, объясняется тем, что второй президент попытался не затрагивать экономику как таковую: ее состояние, накопившиеся проблемы. Он не хотел подвергать ревизии то, что ему досталось в наследство. Но старался выбрать что-то такое на тему экономики, чтобы кто-то сказал: «О, это интересно».

Какова была стилистика предыдущего президента? Он обязательно начинал с международной обстановки, говорил о глобальных вопросах, о вызовах, которые стоят перед Казахстаном, о возможностях, потом - об успехах. И только на базе этого шли поручения, что надо делать. Токаев не мог сказать, что главные задачи решены и его дело - теперь все это не испортить. Не мог он сказать и о том, что многие люди сейчас не трудоустроены, зарплаты низкие, цены растут, внешнеэкономические показатели топчутся на уровне 2010 года. Вот и набрал такого, чтобы было «интересно», но и кое-что из основ затронул. Например, темы госзакупок и эффективности «Самрук-Казыны» поднял. Раньше он, конечно, видел многое, потому что все это проходило через сенат, но никогда ни во что не вмешивался и помалкивал. Ему не полагалось. Все эти годы накапливал и теперь выплеснул, какие-то посягательства на систему делает. Не в лоб, конечно, и очень аккуратно.

 - Сказал Токаев и о том, что нужно «отказаться от сырьевого менталитета и диверсифицировать экономику», о том, что «в ходе реализации третьей пятилетки нам необходимо учесть все допущенные ошибки»…

- Да, и это тоже подкоп под основы. По большому счету с индустриализацией на самом деле ничего не получилось. Две пятилетки прошли, кучу «бабок» вгрохали, ленточек столько нарезали, что хоть на конвейер их пускай, а отдачи реальной особо не видно, уходить же от сырьевой модели надо. Как уходить, отдельный разговор. Это вообще выходит на евразийство, потому что в рамках Казахстана ничего невозможно. Но Токаев этого прямо сказать не может. И понимает ли он это тут, у меня тоже большой вопрос. Потому что одно дело - понимать и аккуратно воздерживаться, и другое - совсем не понимать. То есть понимать, что сырьевая зависимость - это неправильно, но при этом оставаться в рамках табу - суверенитет, никаких интеграций, никаких общих валют. А как тогда отдельно взятому Казахстану уйти от сырьевой зависимости? На самом-то деле решения нет, но этого вслух тоже нельзя сказать. Хотя, возможно, и верят, что что-то и можно сделать. Ведь Назарбаев реально верил. Он две пятилетки это дело толкал. Он же правильно начал. Сама мысль об индустриализации, новации очень правильная, и Назарбаев в меру своего понимания пытался ее продвигать. Мало что получилось. Но пытаться ему рассказать, что он не так понимал и надо делать по-другому, тоже бесполезно. А понимание проблемы новым президентом нам еще только предстоит осознать.

 - Его предложение в Послании поднять производительность труда «как минимум в 1,7 раза» из того же ряда?

- К этому можно относиться с уважением и вспоминать, что и Елбасы об этом говорил, и в каждой пятилетке программы ФИИР (форсированного индустриально-инновационного развития - «НГ») были записаны всякие проценты производительности труда. А вообще, это еще глупее, чем средняя температура по больнице. Производительность труда в данной конкретной экономике - это ни о чем. Можно говорить, например, что в Швеции столько-то тысяч долларов на человека, в Израиле вот такая производительность, а почему у нас не такая? Потому что в Казахстане люди глупые и вороватые или потому что в Швеции и Израиле климат другой, структура экономики совсем другая? Одно дело - производительность труда при выпуске часов, и совсем другое - при добыче нефти. И вообще, сравнивать производительность при добыче нефти и при сборке автомобилей на «СарыаркаАвтоПроме» - это складывать килограммы с метрами.

 Сколько потеряем и что найдем?

- Есть еще одна тема, которую всегда поднимают при разговоре о развитии экономики. В Послании говорится: «эффективный малый и средний бизнес - прочная основа для развития города и села» и предлагается освободить микро- и малый бизнес на 3 года от налогов на доход. Это действительно поможет развитию?

- Эта позиция самая интересная и интригующая. Сразу возникает два вопроса. Первый - сколько бюджет потеряет? Второй - что приобретет микро- и малый бизнес за счет этого? Дело в том, что сам по себе налог на доход - очень важная часть бюджета. Он ниже, чем НДС, но достаточно значительный. Малые предприятия на самом деле не очень «малые». Это предприятия с численностью до 100 человек, совокупная масса налогов с них оценивается порядка 800 миллиардов тенге в год. Сколько конкретно уйдет с освобождением от налога на доходы, пока непонятно, но все равно потерю надо будет как-то компенсировать. Урезанием бюджетных затрат или искать дополнительный источник доходов. Но важнее вопрос, для чего это будет сделано? В Послании об этом не говорится. Ведь что такое малые предприятия? Это магазины, СТО, ломбарды, «обменники» плюс разные мелкие производственники. Так что ждет от них государство, одаривая некими финансовыми потоками?

 - В Послании говорится об имущественном расслоении в Казахстане, которое «даже усиливается», и тут же - о необходимости «справедливого налогообложения и разумного финансового регулирования». Что в такой связке может подразумеваться?

- Тут можно высказывать разные версии. Возможно, президент решил посягнуть на плоскую шкалу налогообложения заработной платы, заменив ее на прогрессивную. Может быть, имеется в виду «второе издание» прежнего замысла о повышении налогов на предметы роскоши. Помните разговоры о серьезном повышении налога на автомобили с двигателями емкостью 3 литра, на элитное жилье? Тогда из этого мало что получилось.

А может быть, новый президент аккуратно посягнул даже на «плавающий» курс тенге, принесший Казахстану много зла. Например, 20 млрд долларов, вложенных в поддержку банков, - это во многом из-за двукратной девальвации тенге с 2015 года. Не говоря уже о потерях населения.

 «Казахстан - кредитный импотент»

- Поднял президент и проблему с кредитованием. Отметил, что за последние 5 лет общий объем кредитования юридических лиц снизился более чем на 13%. Покритиковал банки за то, что они «ссылаются на дефицит хороших заемщиков и закладывают чрезмерные риски в стоимость кредитных средств». И поручил правительству и Нацбанку «отладить работу по этому вопросу». Будет ли эффект?

- Года три назад Нурсултан Абишевич в своем Послании говорил о том, что Нацбанк вместе с правительством теперь должен отвечать не только за инфляцию, но и за рост экономики. Говорил о том, что Нацбанк должен обеспечить «длинным» и дешевым кредитом в тенге. Все осталось на месте. Потому что Казахстан - кредитный импотент. Это возникло еще в конце 90-х - начале нулевых годов. Когда собственный кредитный и инвестиционный потенциал был завязан узелком, Казахстан перешел на инвестирование внешним образом, на выстраивание кредитного процесса на базе внешне занимаемых финансовых ресурсов. Так был установлен МВФ, для которого сырьевая провинция не должна иметь собственного инвестиционного и кредитного потенциала. Все, что нужно мировому рынку от этой территории, мировой рынок сам обеспечит, а чего ему не требуется, существовать не должно.

С тех пор и тяжко. Сейчас в Казахстане объем инвестиций в основной капитал относительно ВВП в два раза ниже нормального, а объем кредитов и того меньше. Мало того, львиная часть банковского кредита уходит на потребительские цели, а на промышленное развитие, на строительство - крохи. Для устойчивого развития этого категорически недостаточно. Если все эвфемизмы Токаева понимать (хотя не факт, что мы его правильно понимаем) прямым текстом, то надо говорить о необходимости создания в Казахстане национального кредита, который будет «длинным» и дешевым, и будет работать на индустриализацию. Пока все деньги, которые закачиваются в программу ФИИР, идут на субсидирование астрономических процентов в коммерческих банках. Они работают на поддержку банков, а не на индустриализацию экономики. Об этом и еще много о чем в Послании не говорится, но, будем надеяться, подразумевается.

 

«Пока только задано направление»

В Послании народу Казахстана президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что «успешные экономические реформы уже невозможны без модернизации общественно-политической жизни страны». Прокомментировать, насколько эта установка конкретизирована в Послании, «НГ» предложила директору Центра актуальных исследований «Альтернатива» (Алматы), кандидату политических наук, члену Национального совета общественного доверия Андрею ЧЕБОТАРЕВУ.

Андрей Чеботарев: «Акцента на переход к уведомительному подходу в митингах в Послании нет» / Фото inbusiness.kz

Митинги по разрешению

- Андрей Евгеньевич, обещание Касым-Жомарта Токаева послаблений в проведении митингов вызвало большой общественный резонанс. Ожидалось, что в Послании это заявление будет конкретизировано. Глава государства ограничился повторением уже озвученной декларации. Тему закрыли, оставив на прежнем уровне?

- С учетом того тренда, который задан со сменой руководства страны, это не просто декларативная мера, призванная если не снизить уровень протеста в обществе, то хотя бы перевести его в какое-то контролируемое русло. О необходимости совершенствовать законодательство о митингах глава государства, как мы знаем, заявил сразу же после выборов. Другое дело, какая здесь должна быть конкретика. На мой взгляд, следует предоставить гражданам возможность проводить собрания, митинги, пикеты и т. п. при соблюдении с их стороны определенных требований.

Прежде всего, инициаторы их проведения должны обеспечить безопасность других людей и не допустить перерастания данных акций протеста в массовые беспорядки. Такое требование вполне обоснованно и действует в развитых зарубежных странах.

Кроме того, организаторы и участники различных митингов и пикетов не должны быть привлечены к уголовной ответственности. А административную ответственность, если в данном случае были допущены определенные правонарушения, можно ограничить предупреждениями и штрафами.

Пока президент только задал направление, а конкретные предложения будем разрабатывать в Национальном совете общественного доверия. 

- В том числе и о переходе от разрешительного порядка к уведомительному, о чем просят сейчас многие гражданские активисты? Об этом в Послании тоже ничего не сказано.

- Действительно, пока акцент на переход к уведомительному характеру проведения митингов не делается. С другой стороны, есть определенный прогресс в том, чтобы данные акции могли проводиться не только на городских окраинах, но и в других местах. Власти также разрешили разным гражданским активистам провести 10 июня митинги в столице и Алматы. Возможно, что они провели здесь своего рода тест, насколько организаторы смогут обеспечить контроль и безопасность. И, в принципе, все прошло нормально, что дает основания для либерализации соответствующего законодательства.

Дань уважения предшественнику

- Есть в Послании президента и указание на необходимость развивать многопартийность. Но он связывает это с «развитием сотрудничества «Нур Отана» с «конструктивными» партиями. Почему?

- Токаев, на мой взгляд, отдает своего рода дань уважения своему предшественнику на посту главы государства. Он дал понять, что «Нур Отан» остается одной из ведущих политических партий. Тем более что он сам член бюро политсовета этой партии, и большинство членов его команды тоже входят в нее. Другое дело, что «Нур Отан» как партию власти продвигают с помощью административного воздействия, что само по себе ограничивает возможности для политической конкуренции и развития многопартийности. В угоду ему с 2002 года шел процесс последовательного сокращения партийного поля. Какие-то партии объединили, а кого-то ликвидировали в судебном порядке, как, например, Компартию Казахстана.

Поэтому сейчас в законодательстве о политических партиях надо многое менять. Прежде всего, следует снять ограничения по количеству членов партий, необходимых для регистрации, и по обязательному наличию во всех областях и городах республиканского значения филиалов партий. В целом необходимо, чтобы государство в вопросах партийного строительства принимало минимальное участие. Серьезный же контроль можно сохранить только в сфере финансирования деятельности партий, чтобы последние реально отчитывались, из каких источников и в каких размерах получают деньги, на что именно их используют и т. п.

Формула «не работает»

- Раздел Послания о «современном эффективном государстве» глава государства начал с обозначения цели, куда «мы должны двигаться ускоренными темпами». Это «сильный президент - влиятельный парламент - подотчетное правительство». Что мешает?

- Эта формула была объявлена еще в 2017 году Нурсултаном Назарбаевым,  когда вносились изменения в Конституцию РК. Но на самом деле эти поправки ни к чему не привели. У президента убрали несколько полномочий, а  парламент от этого нисколько не усилился, правительство так и осталось номинально подотчетным ему.

Когда президентом республики был Назарбаев, произошла персонализация этой должности. В политологии есть такое понятие, как «персоналистский президентский режим», что фактически и было в Казахстане. Сейчас же для действующего главы государства важно обеспечить усиление именно должности как ключевого института государственного руководства, а не персоны. Поэтому в Послании, видимо, и сделан акцент на этом моменте. Токаев, став президентом, видит, что в новой конфигурации власти  (где есть Елбасы в качестве председателя Совета безопасности) он многое не контролирует, даже имея серьезные полномочия, которые ему даны Конституцией. Не может, в частности, влиять на парламент, большинство депутатов которого являются представителями возглавляемой Елбасы партии «Нур Отан». Поэтому важно сделать парламент более влиятельным, но не с точки зрения продвижения интересов «Нур Отана», а как института власти.

Тут тесно пересекаются реформы партийного и выборного законодательства. Для усиления парламента необходимо дать возможность прийти сюда новым политическим партиям, чтобы принести конкуренцию и альтернативу в законотворческий процесс. А для создания данных партий следует изменить законодательство, регулирующее их деятельность. Необходимо также отменить положение Конституции РК, предусматривающее обязательное положительное заключение правительства на разработанные парламентариями законопроекты. Тем самым правительство перестанет быть явным монополистом в законотворческой деятельности, а депутаты парламента получат хороший стимул для активизации своей работы. Но это уже выходит на уровень конституционной реформы, о чем новое руководство страны пока не говорит. Хотя если успешно будут реализованы меры в рамках заданных президентом направлений по политической трансформации, то конституционная реформа может стать актуальной на следующем этапе.