Житикаринский предприниматель издал свою книгу «С кем не бывает...»

Корреспонденту «НГ» автор ее подарил на недавнем житикаринском бизнес-форуме. Там геолог с 40-летним стажем работы делал сообщение о богатствах недр своего района. Рассказывал увлекательно, доходчиво, с любовью и гордостью за землю, на которой живет. Такие эмоции необычны для делового выступления. Но у Низами Джафарова всегда так, когда речь заходит о Житикаре, Казахстане.
 

Казахстанский азербайджанец

«...Пребывание в Казахстане изменило мою жизнь, и я стал тем, кто я есть. Здесь мой дом, моя семья, здесь родились мои дети и внуки. Я люблю эту землю, и она стала мне второй родиной, дав возможность реализовать себя как специалиста, ученого, человека. Здесь я никогда не чувствовал себя чужим, наоборот, год за годом приобретал друзей, соратников, родных, изучал языки, окунулся в мир, культуру и традиции народов...» - написал Низами Наджафович в предисловии.

В книге «С кем не бывает…» 60 небольших рассказов  / Фото Николая СОЛОВЬЕВА

А родился он в азербайджанском селе Тазакенд. Нежно любит родину, часто ездил и ездит туда. Он из многодетной семьи, родители были колхозниками. Из десяти детей Низами был, как сам пишет, «седьмым-восьмым», потому что вместе с ним появился на свет брат-близнец Физули. Мальчики учились сначала в деревенской школе, потом в школе-интернате соседнего района, оба поступили в Азербайджанский государственный университет, оба стали геологами, занимались не только практической геологией, но и теоретическими изысканиями, наукой.

В 1979 году Низами по распределению из Баку приехал в Джетыгару. Начал работать в геолого-разведочном предприятии, которое уже через три года возглавил. Сегодня это ТОО «Асбестовое ГРП».

Кстати, на средства частного предприятия издается единственный в РК «Горно-геологический журнал». В республике другого специализированного издания для геологов нет. В нем обмениваются опытом, публикуют научные работы и коллеги из стран СНГ.

Сам Низами Джафаров, уже доктор геолого-минералогических наук, - автор двух монографий, почти 80 опубликованных научных трудов. А с недавних пор он автор еще и книги рассказов.

 Жизнь набело

- Мысль собрать вместе все то, что когда-то «брал на карандаш», давно поселилась в моей голове, но я долго сомневался в целесообразности этого, - признается он читателям сборника. - Я вовсе не собирался писать так называемые мемуары. Во-первых, рановато: жизнь продолжается, впереди еще много интересного; во-вторых, не думал, что это кому-то было бы интересно. Не претендуя на создание литературного произведения, я все-таки решился подготовить несколько рассказов о событиях, которые происходили со мной, с моими друзьями и в моем окружении, не только в Казахстане и Азербайджане, но и в других странах, куда жизнь меня бросала. Когда я готовил рассказы, пришлось много пережить и вспомнить, изучить большое количество писем, посмотреть видео- и фотоматериалы. Сам того не замечая, так окунулся во все это, что застрял надолго в подъемах, спусках, поворотах своей жизненной дороги. Когда были готовы первые несколько рассказов, я передал их двум знакомым - профессиональному журналисту и коллеге-книголюбу - и поймал себя на том, что переживаю, как студент, сдавший курсовую работу на проверку.

Низами Джафаров - автор не только научных трудов по геологии, но и сборника рассказов / Фото Галины КАТКОВОЙ

Получив одобрение первых читателей, автор продолжил работу, родилась 200-страничная книга коротких рассказов - с сюжетами горестными, веселыми, страшными, иногда на удивление простодушными. Такими, как восприятие жизни человека по имени Низами Джафаров, точнее, как сама его жизнь, богатая, разнообразная, не только потому что в ней много дальних горизонтов, стран, людей, но и потому, что рассказчик сумел разглядеть интересное и важное рядом.

Я прочитала книгу быстро. И позавидовала, как много всего на свете Джафаров успевает, живя сразу набело, не экономя себя. Нашла сведения по тиражу. И пожалела, что маленький, подарочный, всего 1 000 экземпляров. Раз так, то хоть пару коротких рассказов мы публикуем.

 Буханка хлеба

Обычный будний день лета. В разгаре полевые работы, они идут на разных участках.

Я отправился на один из них, что в 50 километрах от города. Ехать решил через село: во-первых, так не заблудимся, водитель еще плохо знает дорогу через степь, во-вторых, меньше пыли наглотаемся.

С нами едет опытный топограф. Обычно Юрий Васильевич немногословен, но сегодня шутит, рассказывает истории из своей долгой профессиональной жизни. В разговорах даже не заметили, как подъехали к селу. Здесь дел у нас не было, поехали дальше. Вскоре впереди показались кресты. Когда машина поравнялась с кладбищенскими воротами, Юрий Васильевич попросил остановиться. В его глазах, еще несколько минут назад блестевших от оживления, теперь читалась какая-то печальная задумчивость. Я не решался ничего спрашивать. Притих и водитель. Мы молча вышли из машины и пошли на кладбище за нашим спутником.

Он шел уверенно, явно бывал здесь не раз. Несколько шагов - и он остановился у неприметной могилы. Поклонился поросшему травой холмику и, кажется, только теперь вспомнив о нас, начал рассказ.

- Я был еще молодой. Наша партия вела в этом районе геологоразведочные работы, и мы жили здесь неподалеку, поселок геологов примыкал к селу. Полевые работы велись и летом, и зимой. На место добирались обычно гужевым транспортом - на телеге, зимой - на санях.

Стоял февраль. Нам нужно было выехать в поле и прогнать теодолитный ход. Вчетвером: наш возница, две женщины - топорабочие - и я, ответственный исполнитель работы, сели в сани и двинулись. Зимний день был удивительно мягкий. Местами из-под облаков выбивались солнечные лучи, еще не гревшие землю, но предвещавшие приближение весны.

До места работы доехали без приключений. Пока я возился с теодолитом, женщины, взяв рейки, ушли к точкам. Увлекшись настройкой теодолита, я не сразу услышал нашего кучера. А он, размахивая руками, кричал: «Юра, Юра, смотри!»

На нас стремительно надвигалась темная масса, неся мрак, снег и небывалой силы ветер. Я даже не успел убрать инструмент, как меня поглотил буран. Хотел пробираться к саням, хотя уже не видел их в бушующей снежной массе, которая давила на веки, не позволяя что-нибудь разглядеть. Но двигаться наугад не пришлось, лошадь, управляемая кучером, мгновенно сообразившим, что делать, уже проступила из тьмы. Времени на раздумья не было. Прежде всего надо было спасать женщин. Я взял лошадь за повод, опустился на четвереньки и двинулся по следам, которые буран еще не успел занести. Мне повезло: я натолкнулся на женщин - не успев разойтись по точкам, они встретили бурю вместе и решили возвращаться по собственным следам.

Радости моей не было предела. Я посадил их в сани, и мы развернулись туда, где по нашим представлениям было село. Держа поводья, на четвереньках, сменяя друг друга, мы с кучером пытались вести лошадь. Наших сил хватило ненадолго. Сидя в санях, я силился вспомнить дедушкины рассказы о буранах. И вдруг в судорожно работавшем мозгу всплыло: нужно отпустить поводья лошади - она, в отличие от нас, наверняка, не только по следу, но и по запаху может ориентироваться. И мы отустили поводья…

Сколько мы так ехали, не знаю: буран все не прекращался, мы совсем утратили чувство времени. Вдруг лошадь встала, уперлась в стену какого-то строения. Животина привезла нас к сельской столовой. Мы, пробираясь вдоль стены, нашли ее дверь и ввалились внутрь. В столовой была только буфетчица Мария Егоровна.

- Хорошие мои, как же мы за вас переживали! - обрадовалась она, - слава богу, живыми-здоровыми вернулись.

Она налила нам горячего чаю. Такого вкусного, такого ароматного мы не пили еще никогда.

Прихлебывая чай, кто-то из девчат попросил у буфетчицы буханку хлеба домой, дети не накормлены.

- Да я уже все раздала людям. Вы пока пейте, а я мигом в пекарню и принесу, - сдернула пальто с крючка и исчезла за дверью.

Шли минуты, но она все не возвращалась. Ее искали всю ночь. И только утром нашли замерзшее тело на другом конце села. Она потеряла ориентир и ушла совсем в другую сторону.

Когда бываю в этих местах, всегда прихожу на ее могилу поклониться.

 Женские ноги 

- Да чтобы я с тобой еще раз согым выбирал! Из-за тебя всю зиму вместо мяса кости есть будем, - сокрушался Атаке, упрекая Маке.

- Нет, это ты виноват, ты же старший, должен был посмотреть, что за лошадь для нас режут,  - отвечал Маке. - Ты для чего в такую даль ездил? Давай чай попьем, лошадь подождет! Вот и попили. И я же три ноги взял - теще, шурину и себе. После такого мяса дорога к теще закрыта.

- Говорите спокойно, что случилось, не поймем вас, - вмешался я в разговор.

- Мы приехали в село, где продавали лошадь на согым, - начал Атаке. - Во двор зашли, там здоровые мужики ждут. Не успели мы на лошадь глянуть, как из дома выглянула красивая женщина - в коротком халате, с голыми ножками - и пригласила на чай. У нас будто головы снесло. Пошли чай пить так быстро, будто год не пили. А она перед нами кружится, угощает. И дома - никого из домочадцев. Я Маке говорю: ты иди во двор, посмотри, как там дела. А он мне: сам иди, я тоже чай хочу… Когда вышли во двор, лошадь уже зарезали. Мясо худое, без жира… Когда мы намекнули, что мясо не возьмем, все мужики как бы невзначай стали крутить в руках ножи. И только тогда мы поняли, что все это, чай было уловкой.

Прошло много лет, но при каждом удобном случае мы просим друзей рассказать про ту поездку в деревню.