О Владимире Горькове приходилось слышать еще до знакомства с ним. Во всех отзывах о нем неизменно фигурировало - бесстрашен и прямолинеен. Поговаривали, что был когда-то в советские времена в «горячей» точке. Что отлично стреляет. И нипочем ему ни зной, ни стужа. Он и под лед проваливался, и в пургу мерз. Не терпит подлости, несправедливости и хитроумных женщин. Стоек в трагических ситуациях, каковых в его жизни было немало. Будучи коренным костанайцем, тем не менее, большую часть жизни проводит на вольном степном и озерном воздухе. Фартовый охотник и рыбак: дичь и рыба тянутся к нему, как к родному.

Прост, как правда

«Мой дом - болото», - признался Горьков при встрече. Это он о тех водоемах, где ему приходится подолгу работать и жить. А таких «болот» в его природной биографии накопилось уже немало. Сейчас добрался он уже до Узункольского района. Прошедшим летом обитал на Неклюдово, сейчас коротает зиму на озере Сладком. Имея техническое образование, он легко разбирается во всяких механизмах: от ружья до автомобиля. Но при таковых своих способностях в городской цивилизации ему почему-то скучно. Город на него давит, сковывает, в нем он задыхается. Два-три дня костанайской жизни превращаются в вечность. А на его «болоте» - вечность другая. Настоящая, естественная, широкая, свободная, с чистейшей водой, воздухом, пищей, человеческими отношениями. Здесь можно рыбачить, охотиться, коптить дичь и рыбу, пить живую воду, растапливая кубики озерного льда, ездить по степи на УАЗике, не показывая поворотов...

Надеясь на себя, Горьков редко обращается за помощью. Недавний звонок его сотового вылился для меня не столько в просьбу, сколько в предложение: «Приезжайте, поохотимся, порыбачим, а потом, может, дотянем мой «УАЗ» до города». Мне понятно, что горьковский степной кабриолет сдулся так, что даже в районном Узунколе его не реанимировать. Плюнув на городские дела и заботы, еду к Горькову на Сладкое.

Ох, дороги...

Об озере Сладком в Костанае никто слыхом не слыхивал. Хотя, судя по названию, там должно быть классно. Со слов Горькова знаю, что ехать надо сначала 160 км до Узунколя, потом еще 70 по трассе, ведущей к Троебратному, но не доезжая до него километров 13-14, свернуть вправо и ехать еще около 7 км по полевой дороге. Меня, конечно же, смущают эти последние степные километры. А потому перед выездом из Костаная созваниваюсь с узункольским егерем областного общества охотников и рыболовов Виктором Николаевичем Крутневым. И уже на следующий день благополучно встречаюсь с ним. О нынешних Горьковских проблемах ему неизвестно, но он знает, что для Горькова нет невозможного. А потому тут же переключается на свою боль: прошедшей осенью в узункольских угодьях почти не было перелетной дичи, а значит и охоты не было. Причина - пожары. Горели огромные площади: где-то на полях целенаправленно жгли солому, где-то огонь полыхал по чьей-то халатности. Нет толковой охоты и сейчас, потому как множество полей распахано и для дичи там нет кормежки, а значит, нет и самой дичи.

- А у Горькова на Сладком как с дичью? - спрашиваю я.

- Горьков найдет на любом, - заверяет меня собеседник.

Бравый узункольский егерь провожает к Горькову по троебратненской трассе на своей видавшей виды «Ниве» - он впереди, следом наш «УАЗик». Дорога - мечта экстремала: с колдобинами, ямами, наледями, но за Крутневым угнаться по силам разве что Шумахеру. На своей дубовой резине мы - двое костанайских охотников - то и дело рискуем слететь в кювет. Судя по украшающим дорогу надгробным венкам, многим здесь пришлось худо. Мы то и дело сбрасываем скорость, «Нива» останавливается в ожидании. Километров через 30 прощаемся с жизнерадостным егерем и ползем дальше со скоростью 20-25 км/ч. Теперь главное - не проскочить поворот на полевую. За окном - минус 20, на часах - 17.00. Легко обнаруживаю названный Горьковым природный ориентир. Сворачиваем. Проезжаем метров 200 и натыкаемся на развилку. Ну, начинается! Куда же дальше? Созваниваюсь с Горьковым по сотовому. Слава Богу, связь есть. Дальше едем по горьковской телефонной наводке. Удивительно: за все 230 км пути в поле нашего зрения не попалось ни зайчика, ни лисички. Одни снегири красными яблоками маячили на снегу да изредка попадались стайки неповоротливых куропаток. Куда исчезла дичь?

Голубой вагон стоит, качается

Горьковский стан предстал целым городком с тремя вагончиками, «УАЗом», «Бураном», лодкой, охраной по кличке Джек и общественным бездверным туалетом. Горьков возился с заглохшим снегоходом, его напарник дядя Саша пытался помочь советом.

Сити-центром этого передвижного степного сообщества был, несомненно, горьковский голубой вагон с прижавшимся вплотную опять же голубым «УАЗиком». Последний уже не ездил, но последним усилием воли отдавал остатки энергии для поддержания электрической жизнедеятельности вагончика.

... Горьковский охотничий домик поразил невероятной вместимостью. На 10 кв. м в нем помещалось столько, что с трудом я смог бы разместить в просторной однокомнатной квартире: полутораспальная кровать, топчан, кухонный столик-шкафчик, табуретки, подставка под ТВ и сам телевизор, подвесные полочки, газовая плита, печка. Все это хозяин умудрился расположить так, чтобы вместился десяток гостей. Ночевать же вчетвером тут проблем нет.

Но самым удивительным среди этого набора необходимых для нормального человечьего быта вещей оказалась чудо-печка. Когда-то Горьков сварил ее сам. На одном полене она может работать полдня, причем греть так, что даже в лютый мороз здесь можно релаксировать в купальниках. Длинный «нос», делающий печку мультяшно-несерьезной - не прихоть, а мудрость мастера. С помощью этого цилиндрического приспособления очень удобно регулировать тягу, сохраняя тепло в степном доме.

Узункольская косуля

Проголодавшись с дороги, я жадно насыщаюсь мясом узункольской косули. Для меня она именно узункольская, хотя официальное ее имя - косуля сибирская. Сейчас, когда охота на нее уже закрыта (с 1 сентября по 31 декабря), Горьков использует прошлогодние запасы. Тушеное мясо оказывается божественно аппетитным, вкусным, сытным. В казанке, кроме небольших кусочков косулятины, растительного масла, лука, соли и специй, больше ничего нет.

- С овощами было бы еще вкуснее, - уверяет Горьков-повар. А мне кажется, что вкуснее не бывает. Мясо сочное, жирное, мягкое, нежное и в то же время - диетическое.

Позже начинается горьковский неспешный рассказ о сибирской косуле, которой здесь... Но не буду афишировать, дабы не постигла ее несчастная сайгачья участь.

- Поля распаханы, - делится Горьков, - а потому косуля живет здесь на пустошах, близко от людей (т. е. получается, что почти по соседству с горьковским вагоном - Д. У.). Зимним днем косули спят в подтаявших местах на лежках, которые устраивают в бурьяне или на краю озер. Сбиваются в стаи до 15-20 голов. А в тяжелые зимы сибирская косуля заходит сюда из курганских лесов, и стаи ее насчитывают до 300 особей. Самая жирная, вкусная и сочная косуля - в ноябре-декабре. Я охотился на нее и в одиночку, и коллективно - загоном, когда двое охотников действовали как загонщики, остальные - по номерам. С машины и «Бурана» охота на косулю запрещена. И это правильно. Зимой в такой ситуации охотник и дичь оказываются совсем не в равных условиях. И тогда начинается истребление, а не охота. Косуля долго не живет, наверное, потому, что активно отстреливается. Почему-то считается, что сибирскую косулю можно встретить только вблизи с границей Курганской области, а я вот ее и в пойме реки Тобол добывал, на Кунае. Найти косулю зимой очень легко по следам и помету. А еще у нее отсутствует желчь, и поэтому она ест кору осин, возмещая этот недостаток горечи. Любит и ивовые кустарники. Период рождения нашей косули - окот - с конца мая до середины июля. Самка с детенышами ведет тогда скрытный образ жизни, хоронится в болотах, камышах, лесах. Мне приходилось видеть, как в минуту опасности, следуя своему рефлексу, крохотные косулята буквально распластываются по земле, раздвинув в разные стороны передние и задние копытца. Мамаша-косуля в это время старается привлечь внимание к себе и увести врага подальше от деток. К осени косулята достигают величины родителей, причем самки и самцы получаются одних размеров. Самое главное для охотника - не спугнуть косулю, а потому надо подходить к ней против ветра. Зная повадки, можно приблизиться даже на расстояние до 4 - 5 метров. Однако это успешнее происходит летом, а не зимой, когда хрустит снег.

Именно так метким горьковским выстрелом из гладкоствольного ружья ИЖ-27 с дробью 0000 была в конце декабря добыта та самая косуля, которая доставила мне столько аппетитного удовольствия.