Карагандинское КХ, купившее племенной скот в денисовском ТОО, в суде заявляет: нетели были больными

В апреле 2016 года в ТОО «Крымское» работали специалисты противоэпизоотического отряда

Процесс идет в специализированном межрайонном экономическом суде. Истец утверждает, что 200 голов скота породы казахская белоголовая оказались не только сами заражены бруцеллезом, но и перезаразили здоровый скот в крестьянском хозяйстве. Карагандинское КХ «Мереке» приобрело нетелей в денисовском ТОО «Крымское». Требует теперь возмещения убытков. Оба хозяйства занимаются племенными продажами КРС, так что скандал для тех тот еще.

Не на мясо, на племя

Еще раз поясню про племпродажи. Их предметом становится скот, предназначенный именно для воспроизводства стада. И он должен быть абсолютно здоровым.

Использовать мясо бруцеллезных животных допустимо - при строгом контроле и соблюдении ряда ветеринарных и санитарных условий. Поэтому разница принципиальная. Хотя и на мясо продавать куда угодно больных животных нельзя, они предназначены только для так называемого санитарного забоя.

Бруцеллез - карантинная инфекция, то есть, если хозяйство признается неблагополучным по бруцеллезу, на него накладываются ограничения, чтобы зараза не распространялась. Кроме того, это зооноз - то есть инфекция, которая, циркулируя среди животных, поражает и людей.

Короче, с какой стороны ни возьми, опасно. А для экономики хозяйств еще и убыточно.

Вот КХ «Мереке», купившее племенных нетелей в ТОО «Крымское» в июне 2014 года и вернувшее этот скот в ноябре того же года продавцу, утверждает, что это поголовье занесло инфекцию в здоровые стада хозяйства.

В свою очередь денисовцы стоят на том, что скот отправили здоровым. Он благополучно прошел предпродажный карантин. А вот, вернувшись из Карагандинской области больным, стал распространителем инфекции в «Крымском».

То самое «Крымское»

Напомним, о проблемах с бруцеллезом именно в этом хозяйстве «Наша Газета» писала в апреле 2016 года. В редакцию обратился аким сельского округа, на территории которого хозяйствует это ТОО, Габиден ШАХАЙДАРИ. Он утверждал, что в товариществе с 2014 года ухудшается ситуация с заболеваемостью бруцеллезом. Его как акима волновало прежде всего то, что этой инфекции стало больше у скота в частном секторе, кроме того, увеличилась заболеваемость бруцеллезом людей. Шахайдари настаивал, что причина распространения инфекции - плохая работа ветеринарной службы товарищества и попустительство государственной ветслужбы. По его данным, хозяйство допускало продажи скота без ветеринарных справок, подтверждающих здоровье животных, сдавало на убой стельных коров, что выглядело по меньшей мере странно.

Кстати, в обращениях, которые аким отправлял в теринспекцию Комитета ветеринарного контроля и в отдел ветеринарии акимата Денисовского района упоминался факт продажи 200 голов скота в Карагандинскую область и то, что этот скот в ТОО «Крымское» покупатель вернул как больной бруцеллезом.

Конкретно этот факт не проверялся, но в январе 2016 года отдел ветеринарии провел проверку животноводства ТОО в целом. По итогам проверки руководитель отдела ветеринарии районного акимата Виктор ШЕРЕР извещал руководство Денисовской районной территориальной инспекции Комитета ветконтроля о большом количестве нарушений закона о ветеринарии. Писал, например, что, судя по актам выбраковки животных, на 1 мая 2015 года у скота в хозяйстве было зарегистрировано 134 аборта, но об этом руководство ТОО не извещало государственные ветеринарные организации, хотя обязано было. Причем абортированные плоды за 2015 год на исследование в ветеринарную лабораторию не отправляли. За тот же 2015 год выбыло на продажу, в том числе племенную, 2 168 животных, но в сопровождении ветеринарных справок только 2 010.

- Судя по количеству абортов и массовой сдаче маточного поголовья на убой, можно предположить, что в ТОО «Крымское» прогрессирует бруцеллез КРС, - делает вывод Шерер в начале 2016 года.

По письму акима сельского округа мы ездили в ТОО, общались с руководством товарищества. В апреле 2016 года сложной ситуации по бруцеллезу в «Крымском» не отрицали. На отделение № 2 были наложены ограничения, хозяйство проводило оздоровительные мероприятия, предусмотренные законом о ветеринарии. В день приезда корреспондентов специалисты противоэпизоотического отряда как раз проводили забор крови у скота.

Но тогда же в ТОО корреспондентам заявляли, что возможным «детонатором инфекции» в хозяйстве стал именно скот, вернувшийся в 2014 году из Карагандинской области. Его снова поставили на карантин, а надо было «с ходу сдавать на убой, не держать ни дня».
И вот теперь на разрешение суда поставлен вопрос: так кто кого заразил? Без ответа на него нельзя решить, понесло ли КХ «Мереке» убытки, причиной которых стал именно крымский скот.

Карантин здесь, карантин там

Сейчас дело суда и адвокатов сличать даты - когда ушел скот, когда вернулся и какая на момент продаж была эпизоотическая ситуация в хозяйствах. Может статься, что приведенные выше сведения вообще значения иметь не будут. Уже потому, что злосчастные 200 нетелей действительно прошли карантинирование у продавца и были выпущены из карантина у покупателя.

Эти процедуры, когда скот, предназначенный для продажи, содержится обособленно и у него берут кровь на анализ, чтобы исключить болезни, как раз предназначены для того, чтобы не допустить перемещения инфицированных животных. Скот по месяцу стоит в пункте выбытия и пункте приема. Срок обусловлен в том числе и тем, что через 14-21 день начинают проявлять себя антитела к возбудителю бруцеллеза. А вообще во время карантина производится забор крови на анализ, который должен исключить наличие нескольких заболеваний.

Представители ТОО «Крымское» настаивают, что скот от них в КХ «Мереке» ушел здоровым

Доктор ветеринарных наук Муафик МУСТАФИН, приглашенный истцом в качестве специалиста, пояснял суду, что забор крови на так называемую серологию выявляет антитела к бруцеллезу. Если есть - скот обязаны забить. Даже несмотря на то, что диагноз «бруцеллез» можно ставить только после его бактериологического подтверждения.

Кровь на анализ отправляется в государственную ветлабораторию, то есть здоровье скота в карантине перестает быть прерогативой и ответственностью только ветврача ТОО.

Еще один свидетель, ветеринарный врач Уштобинского сельского округа Алмагуль СМАИЛОВА, пояснила, что первый забор крови, проведенный в карантине КХ «Мереке», подтвердил, что скот здоров. А на 26-й день пребывания у двух коров произошли аборты. Об этом Смаилову известила ветеринарный врач КХ. 1 июля у скота взяли очередные пробы крови, а абортный материал направили в областную лабораторию. По разным причинам Смаилова, не дождавшись результатов анализа крови, а также итогов исследований патоморфологического материала, дала добро на снятие карантинного режима. Это, конечно, грубейшее нарушение. Свидетель это признает. Тем более что кровь показала: скот бруцеллезный. Позже наличие инфекции у нескольких купленных животных подтвердил и Национальный референтный центр. Однако покупатель благополучно карантин снял. Сейчас истец бьется за то, чтобы доказать, что дело не в двух днях, которых не хватило для подтверждения заболевания, как положено, а в том, что нетели привезли инфекцию в себе. Ну, не о непорочном все-таки зачатии речь.

Денисовцы тверды в своей позиции: карантин сняли, ваши проблемы. Как вы его в КХ соблюдали - тоже вопрос. Исследования абортивного материала так и не представили. Может, вообще скот заразился в течение двух суток транспортировки - что-то ел, где-то пил.

За кадром

С этим категорически не согласен еще один свидетель истца, ветеринар-эпизоотолог корпорации «Восток-Молоко», сотрудник Института экспериментальной ветеринарии Сибири и Дальнего Востока по Казахстану Виктор ВОРОБЬЕВ. Если совсем коротко, то он заявил, что животные могут абортировать не тогда, когда у них проявляются антитела к бруцеллезу, а когда в их кровь уже произошел мощный выброс бруцеллы - следовательно, поражены возбудителем они были гораздо раньше. Он же засвидетельствовал, что до встречи с крымскими нетелями поголовье КХ было здорово.

А вот про встречу - особая тема. Кроме Воробьева, как-то никто на ней внимания не заострил. Но для газеты, для материала даже не только о суде, но и о том, как у нас ведется бизнес в животноводстве и о роли там государственных структур, это важно.
Вы заметили, что с момента окончания карантина до возврата скота прошло около 4 месяцев! Раньше это называлось передержка. И было недопустимо. Почему сегодня это возможно? На суде что-то глухо звучало об интересах лизингодателя, партнерских отношениях с ним КХ и ТОО - дело в том, что молодняк был взят в лизинг на средства, предоставленные КазАгроФинансом.

- Дело дошло до суда. А мне просто удивительно то бездействие, которые проявили государственные уполномоченные органы, - горячился Воробьев. - Да как только стало известно, что в карантине находился больной скот, необходимо сразу было вмешаться ветеринарным службам двух областей. И решить вопрос радикально - уничтожить животных, на мясо пустить. Вместо этого позволили их везти обратно за тысячу километров. Это неслыханно. Налицо паралич иммунной системы в государственной ветслужбе.

Фото из архива НГ