Среди нас все больше людей, которые не выдерживают этой жизни

Эпидемия самоубийств - сегодня не фигура речи, с какой стороны ни возьми. Налицо пугающая статистика: последние четыре года в Костанайской области петля, вскрытые вены, умышленные лекарственные отравления, «полеты» с высоты на безжалостно твердую землю уносят более чем по 300 жизней. А суицидальных попыток и того больше. Есть и второй признак эпидемии: самоубийственные примеры заразительны.

Психологи, например, оперируют термином «семейная история суицидального поведения». А жизнь услужливо подкидывает фактуру. В Федоровском районе повесился учащийся сельскохозяйственного колледжа - он был из дома, где раньше досрочно ушли на тот свет его братья. Один за другим. Парень явно был из группы риска. В колледже работал психолог, однако это юношу не спасло.

Одинокие в толпе

Это лишь один из примеров, который недавно прозвучал на заседании Консультативного совета при прокуратуре Костанайской области. Он был собран именно по теме превенции, то бишь профилактике суицидов. В Казахстане формируется Национальная стратегия предотвращения самоубийств, логично, что делать это начинают с регионов. Миссию координатора берет на себя прокуратура уже потому, что ее анализ законодательной базы показал, что «отсутствуют нормативно-правовые акты, направленные на объединение усилий всех органов, заинтересованных в борьбе с этим явлением».

Говоря проще, что-то по своей линии делают образование, здравоохранение, полиция, социальные службы, НПО, а на выходе мы имеем не только количественный рост самоубийств, но и примеры (если так уместно говорить о чьей-то прерванной жизни), которые выворачивают ситуацию с профилактикой наизнанку.

Покончили с собой двое инвалидов - сделали это после пребывания в Центре реабилитации, одна из функций которого - адаптировать таких людей к окружающей жизни, корректировать их социально-психологический статус.

В одной из школ жертвой суицида стал ребенок школьного психолога.

В 2015 году в области - всплеск женских самоубийств. Причем четыре погибших до того обращались в полицию за помощью после домашних скандалов, заявляя, что регулярно становятся жертвами семейного насилия. Их обидчикам строго по закону в органах внутренних дел выписали так называемые защитные предписания. Это официальные предупреждения дебоширам, единожды наказанным штрафом, что следующие меры к ним будут жестче. Выходит, что чихать хотели пьющие и драчливые мужчины на эти документы.

- Мера-то хорошая. Но если к предписанию не прикладываются еще регулярный контроль хотя бы на первых порах, посещения семьи тем же участковым, то они не работают, становятся формальностью, - сказал «НГ» старший помощник прокурора Костанайской области Ринат КАРИМОВ. - Кстати, когда мы проводили проверку, объединенную темой превенции суицидов, то обнаружили, что в Житикаринском районе эти защитные предписания кое-кому просто «рисовали». По крайней мере, бытовые насильники о них ни сном ни духом не знали.

Вывод из всех приведенных и вроде бы разных примеров: люди с проблемами, а точнее, с крепнущим желанием решить их самым безоговорочным и страшным способом, показывают это окружающим. Их не видят, не слышат, не понимают. Они уходят одинокими в толпе.

Вакансии, дефицит, текучка

Упомянутая проверка выявила несколько проблем, которые прокуратура относит к системным. И наверно, даже закономерно, что некоторые определились там, где как раз идет работа и можно даже говорить о положительных моментах в профилактике самоубийств. Речь о школьных, вообще подростковых сообществах.

По статистике, например, в 2013 году 16 подростков совершили самоубийства, а попыталось сделать это 52 человека. В 2014 году - самоубийств 12, в 2015 году - снова 16, но гораздо меньше попыток, в этом году, на 1 мая, - 2 самоубийства, 10 попыток. Если абстрагироваться и не давать волю эмоциям, то можно говорить о некотором улучшении ситуации. Хотя прокурор Костанайской области Марат КАЙБЖАНОВ на заседании совета сказал, что пока у нас хоть один ребенок умирает так, работу по проблеме нельзя считать удовлетворительной.

Что вообще здесь относится к понятию «работа»? Деятельность школьных психологов, организация мониторинга за социальными сетями, отдельными сайтами, где зависают подростки и где мрачная тема сведения счетов с жизнью прочитывается как модная. Да еще и подсказок полно.

- С 1 октября прошлого года в Центре информатизации управления образования работает специалист, который ведет мониторинг интернет-пространства, - говорила на заседании совета заместитель руководителя управления образования Шолпан БАЙЖАНОВА.

Она также упоминала обучение и переобучение школьных психологов, организацию в некоторых школах телефонов доверия...

Однако прокуратура отметила сразу несколько слабых звеньев в этой цепи: 37 вакансий школьных психологов, отсутствие у 165 отдельных кабинетов для работы - о каких доверительных индивидуальных беседах, дескать, можно говорить, и может быть, главное - низкая компетентность школьных психологов.

В свою очередь Байжанова объяснила, что в среде этих специалистов - большая текучесть кадров, оплата труда их не стимулирует, редкий психолог «доживает» на одном месте до аттестации, которая проходит через 5 лет работы.

Нет анализа и нет проблем

Но если подростковые суициды уже не первый год в поле внимания, то причины самоубийства молодежи, взрослых фактически анализу не подвергаются, хотя наибольшее количество суицидов и незавершенных попыток приходится на людей в возрасте от 35 лет. Есть общие предположения - над отчаявшимися тяготели долги, их угнетало отсутствие работы, конфликты с близкими. Еще есть данные, что 31,5% самоубийств были совершены людьми в алкогольном опьянении. Вот, собственно, и все данные.

При этом по количеству самоубийств Казахстан лидирует в Центральной Азии. По шкале Всемирной организации здравоохранения критическим уровнем считается 20 самоубийств на 100 тыс. населения в год, в РК их 27. Почему, собственно, информация идет в номенклатуре ВОЗ? Потому что эта организация фиксирует общие уровни смертности в странах, а самоубийства в Казахстане - на первом месте среди неестественных причин гибели людей. Страна старается снижать материнскую и младенческую смертность, смертность от болезней системы кровообращения, то есть тратит деньги на лекарства, новые медицинские технологии, а в это время растет число людей, которые сами уходят из жизни.

В периодическом отчете по индексу человеческого развития перед ООН в конце 2014 года Правительство РК уже сообщило организации, что ведет активную политику для снижения общей смертности людей.

- Статистика по самоубийствам сейчас есть полная потому, что с 2012 года в РК введена единая регистрация случаев суицида. Они расследуются, - отметил Каримов. - Но следователи, как правило, задаются лишь вопросом о том, имело ли место доведение до самоубийства. Глубокого анализа причин суицидов нет.

Конечно, можно сказать, что это и не входит в функциональные обязанности сотрудников правоохранительных органов. Так и есть. Но на повестке дня вопрос стоит еще и прагматический. Смерть трудоспособного здорового человека, как правило, перелагает часть его социальных обязательств на государство, если остаются дети, старики-родители, родственники-инвалиды. Отсюда - стремление противопоставить стихии суицидов профилактику, уберечь тех, кого можно.

Есть исследования, которые доказывают, что даже при пристальном внимании к этой тематике в самых что ни на есть развитых странах причины примерно 40% суицидов остаются неразгаданными, невыясненными. Но одновременно выходит, что большей частью мотивов можно управлять, можно влиять на принятие человеком рокового решения, предотвратить его.

Обучить «вахтеров»

Каким образом? На заседании Консультативного совета приняли решение о создании межведомственных комиссий. Такие должны появиться в ближайшее время, если с этим согласятся акиматы. В том числе областной, где подобную комиссию планируется организовать под кураторством заместителя акима области по социальным вопросам. Инициатор - прокуратура. Желание сдвинуть дело у ее сотрудников - горячее. Но пока видение работы комиссий, куда будут входить представители местной исполнительной власти, а также образования, здравоохранения, правоохранительных органов, - самое общее. Как спаять их усилия, замотивировать работать на общий результат и при этом четко разделить ответственность? Тем более что каждая из этих «отраслей» сегодня имеет и свои инициативы, наработки по теме, которые не стоит отметать.

В здравоохранении, например, сливаются воедино психиатрическая и наркологическая службы. И Республиканский центр психиатрии, психотерапии и наркологии уже разработал концепцию по превенции суицидов. Костанайская область с 2016 года стоит в плане по реализации этой концепции. Один из пунктов - обучение республиканскими специалистами школьных психологов, социальных педагогов, школьных учителей, в частности, классных руководителей навыкам распознавать тревожные симптомы у детей. В программе говорится «обучить «вахтеров», то есть тех, кто будет стоять «на страже» душевного самочувствия детей. Им в финале программы вручат буклеты с советами, как вести себя, если у тебя или твоего друга какие-то неразрешимые проблемы, куда обращаться.

Сначала - рабочие группы

Мы опять «съехали» на подростков. Что поделать, если там проблематика хоть сколько-то разработана. Тем более что изрядную часть опыта можно распространить на взрослых. В том числе опыта в пограничных сферах. В нулевые годы в Костанайской области впервые реализовывался грант акима области Умирзака Шукеева, отданный НПО, которое работало с молодежью из групп риска - наркоманами и ВИЧ-инфицированными. Фонд «Помощь» обучал их навыкам безопасного поведения, помогал в тяжелых жизненных ситуациях.

- У нас работал телефон доверия, - говорит психолог-нарколог, кандидат медицинских наук Игорь ВАСИЛЕНКО. - Суициды не были основной темой, но определенный опыт есть. В том числе знание, как «распиарить» такой телефон. Потому что информирование - одна из первейших вещей в подобной работе. Тогда, помню, нам бесплатно из номера в номер публиковал этот телефон «Твой шанс». Кроме того, мы развесили объявления в школах. Ну, вроде этого «Если твоему другу плохо, он не видит выхода, но ты хочешь ему помочь, звони сюда. Спаси друга!». И убили двух зайцев. Во-первых, это правильный подход. Сам человек с проблемой, в том числе со склонностью к суициду, вряд ли позвонит. А вот друг, любимая девушка, одноклассники - позвонят. И если с ними правильно поговорят, а мы своих людей учили этому, то у нас появляются еще добровольные волонтеры, которые за объектом своей заботы будут присматривать, верно себя вести, еще и расскажут о службе помощи более широкому кругу людей.

На данном этапе тот же Василенко считает, что прежде, чем загружать межведомственные комиссии, надо проработать проблему в рабочей группе или группах.

- Надо четко представлять, с чем кому работать, - говорит он. - Прежде всего, отделить суициды, связанные с психиатрическими заболеваниями, с алкоголизмом, когда у человека хронический галлюциноз и ему внутренний голос нашептывает «убей себя»... Отделить подростков, у которых просто неустойчивая психика, гипертрофированная реакция на стресс. Обязательно отдифференцировать село и город. У сельских жителей, особенно подростков, реакции могут быть с особенностями. Я сейчас говорю о стереотипе поведения. В городе ребенку все равно, что в соседнем микрорайоне его ровесник с собой покончил. Ему все равно потому, что он с тем мальчишкой не знаком. А в селе все друг друга знают. И сельского пацана в похожей стрессовой ситуации тянет пойти тем же путем. Индукция суицидов присутствует. И в городах суициды могут повторятся, но в определенных группах, где это становится элементом стиля. Тонкостей много.

На мой взгляд, невозможна профилактика суицидов среди женщин, подвергавшихся насилию, там, скорее, нужна профилактика насилия. Рабочая группа должна все это проанализировать и, кстати, определить: либо группа будет включать экспертов от всех, либо в идеале в каждом секторе - здравоохранении, образовании - будет своя. Чтобы разработала каждая для своего сектора превентивные меры, а потом объединить их в программу. Что касается специальной службы для превенции суицидов, думаю, это нереально. Тогда нужна спецслужба для предотвращения бытового насилия и по другим проблемам. Это должна быть комплексная служба, прообразом которой может служить американская «911», которая принимает все тревожные сигналы, а потом перераспределяет.

В традиционной экспертной колонке к этому материалу высказываются другие специалисты. Возможно, их участие в рабочей группе действительно «подсушит» идею межведомственных комиссий, сделает эффективнее.

А напоследок пара простых советов от психологов тем, у кого уже сегодня, до начала действия глобальных концепций, есть рядом тот, кто страдает от безысходности. Подойдите, обнимите, поговорите. Не предлагайте неоправданных утешений. Но вселяйте надежду.

 

Звоните, приходите!

Если у вас ситуация, из которой вы не видите выхода, воспользуйтесь контактами:

• телефон доверия при кризисных состояниях: 8-714-2-22-65-32;
• суицидологический кабинет диспансерного отделения областной психиатрической больницы: т. 8-714-2-54-19-12, г. Костанай, ул. Амангельды, 134;
• Молодежный центр здоровья на базе поликлиники № 4: т. 8-714-2-22-55-50, г. Костанай, 9 мкрн, 6 «А», 4-й этаж, каб. 406;
• ДВД Костанайской области, подразделение по защите женщин от насилия: т. 8-714-2-52-62-98;
• помощь жертвам торговли людьми: горячая линия 11616. Анонимно, бесплатно.

 

Как должна работать правильная служба профилактики суицидов?

Галина ИСЛЯМОВА, заведующая психологической службой областного психоневрологического диспансера:

- Убеждена, что начинаться она должна с диагностики, достаточно ранней. Признаки затяжной депрессии, неумения выходить из нее может определить только специалист. Особенно серьезно это у подростков, надо стараться не пропустить такие вещи. А для этого школьных психологов надо учить. Потому что это самые близкие к детям специалисты. К остальным в этой сфере наши люди обращаться не привыкли. Все, с чем рядом стоит слово «психиатрия» их пугает. К нам в отделение неврозов, например, ложатся самые отчаявшиеся.

Может быть, ситуацию изменит начавшееся в здравоохранении слияние двух служб - психиатрической помощи и наркологии. Идея не только в самом объединении, а в том, чтобы интегрировать таких специалистов в учреждения первичной медико-санитарной помощи. Чтобы они вели поликлинический прием, консультировали там. И грамотно дифференцировали жалобы людей: кто болен, кто просто в сложной жизненной ситуации. Но проблема в том, что интеграция - дело не быстрое. А еще более сложная проблема - колоссальный дефицит кадров в психиатрии. Большая часть из тех, кто сейчас работает, - либо предпенсионного возраста, либо уже пенсионеры.

Гульсум БИСИМБАЕВА, психолог, председатель ОО «Юные лидеры Костаная»:

- В прошлом году наше объединение реализовало проект, связанный с профилактикой самоубийств. Мы проводили 6-дневный семинар-тренинг по теме «Суицидальное поведение детей и подростков: диагностика, клиника, лечение и профилактика» для психологов 32 школ. Преподавателем был доктор медицинских наук, заведующий отделом суицидологии Московского НИИ психиатрии Евгений Лобов. Так что в тему внедрились. После тренинга подготовили пособие для школьных психологов. И сейчас я готова ответить на ваш вопрос, так сказать, от противного.

Назвать проблемы, которые сегодня делают превенцию суицидов не очень эффективной. Почему, в частности, слабо срабатывает институт школьных психологов? Потому что по большей части они занимаются всеми поведенческими проблемами детей, у них чересчур много обязанностей, они специалисты «за все», а профилактика самоубийств - тонкая вещь, требующая большой индивидуальной работы. Без этого нет доверия психологу, а оно есть условие контакта с ребенком, у которого проблемы. Кстати, почему подростки мало пользуются школьными телефонами доверия? Потому что они не знают, какая тетя и как им ответит. А они еще и меняются постоянно.

И еще одна важная вещь - между службой психологической и психиатрической обязательно должно быть звено грамотных психотерапевтов, то есть людей, которые не только диагностируют проблемы, но и умеют помочь в их решении, если речь не идет о болезни.

Сейлхан КОЗЫБАЕВ, невропатолог-психотерапевт, санаторий "Сосновый Бор":

- Рецептов по списку давать не могу. Одним телефоном доверия тут ничего не исправишь. Профилактика суицидов должна исходить из того, что в основе этого всплеска самоубийств лежит системный мировоззренческий кризис людей. Так что уколами в локальное больное место вылечить проблему нельзя, по крайней мере, радикально.

Когда я вижу, что меня обманывают, что кто-то, не работая, получает все... у меня возникает неприятие реальности, неприятие жизни. Это порождает желание убежать от того, что ты не приемлешь, но изменить не в силах. Неприятие жизни рождает устремление к смерти. Это основа суицидов. Можно ли противостоять? Да, но не оперативным реагированием. Люди не просто сталкиваются со сложными жизненными ситуациями. Они теряют смысл жизни.

Надо думать о том, как укрепить семью, школу, ведь в системе образования у нас полная деградация, как и в здравоохранении. Как вернуть базовые человеческие ценности? Одна из них - осознание, что главное - не то, что ты имеешь в жизни, а как ты ее саму воспринимаешь. Можно ли скорректировать мировосприятие? Есть технологии. Но повторюсь еще раз: во-первых, это часть системного процесса. Во-вторых, поголовного охвата быть не может, возможна индивидуальная работа, работа с семьями, в постоянном контакте. Вот чтобы свести специалиста и того, кто нуждается в помощи, чтобы удержать человека от последнего шага, наверно, и нужны телефоны доверия.

Но есть еще одна проблема - хороший специалист и хорошая работа затратны. А люди в кризисном состоянии чаще всего стеснены в средствах. Возможно, здесь государство должно проявить себя, раз уж оно озаботилось проблемой суицидов.