После «тюльпановой революции» в Кыргызстане прошло полтора года. Однако, несмотря на то что общество в целом признало итоги выборов нового президента страны, борьба за власть не утихает. На прошлой неделе, после того как депутаты Парламента потребовали отставки правительства, премьер-министр Феликс Кулов заявил о сложении должностных полномочий. Правда, и парламентариям он предложил сдать депутатские мандаты. Дескать, по новой редакции Конституции в законодательном органе должно быть 90 депутатов, а их сейчас 75, а поэтому принимаемые ими законы могут быть нелегитимными. Народные избранники считают иначе и с властью так просто прощаться не собираются. Что же происходит в этой, ещё недавно спокойной Центрально-Азиатской республике? 
 

Юг и Север
Для начала давайте ещё раз посмотрим на географическую карту стран Центральной Азии. Не возникает ли у вас ощущения, что южная часть Кыргызстана как будто оказалась во рту гигантского чудовища, верхней челюстью которого стала территория Узбекистана, а нижней - Таджикистан? Вот-вот челюсти сомкнутся, и Ошская область будет проглочена. Это на карте. А в жизни люди, там проживающие, давно уже этнически связаны со своими соседями. Что и накладывает соответствующее отношение к согражданам, проживающим в северной части Кыргызстана, по поводу влияния на власть в Бишкеке. Отсюда первая и составляющая формирования власти в этой стране - распределение её по признакам клановости и землячества.
В странах, где до сих пор постоянно воспроизводится этот фактор, его в какой-то мере можно нейтрализовать переходом распределения власти по партийному признаку. Разумеется, если сами партии формируются классически - в целях защиты интересов различных классов и социальных групп. Тот факт, что во время выборов теперешнего Парламента Кыргызстана (итоги которых, по сути, и привели к народному бунту в марте 2005 года) среди всех претендентов на депутатские места было 26 родственников тогдашнего президента Акаева, говорит о том, что борьба за власть на тот период шла не между партиями, а среди кланов. Что, в конечном счёте, поставило страну на грань гражданской войны между южным и северным регионами. И только создание президентско-правительственной связки в лице Бакиева и Кулова стало компромиссом, который в какой-то мере тогда не расколол нацию.
Однако власть им ещё нужно было удержать. В бедной стране это можно сделать либо при помощи диктатуры, либо опираясь на поддержку сильной политической партии. Первое было невозможно, второе для этих людей оказалось пока недостижимо.
 

Призрачная многопартийность
Сегодня в этой стране зарегистрировано около 90 партий. Костанаец Пётр КОРЖИКОВ в качестве представителя Европейской сети независимых наблюдателей работал в Кыргызстане на парламентских выборах в феврале 2005 года и летом того же года два месяца проводил мониторинг хода выборной кампании на пост президента этой страны. В город Ош он специально приехал, чтобы встретиться с представителями различных партий. Однако никого, кроме коммунистов, так и не нашёл.
- Там каждый политик стремится создать свою партию, - рассказывает Коржиков, - поэтому их много, но они малочисленны и никакого политического веса не имеют. Во всяком случае, я их агитационной работы почти не видел, зато на парламентских выборах очень часто приходилось наблюдать, как голоса покупаются. Поэтому итоги голосования на них многими международными организациями не признаны.
Недавно, 14 декабря, автор этих строк слушал руководителей двух партий из Кыргызстана, когда они выступали на международной конференции «Демократическое движение в Казахстане и других постсоветских государствах». Интересно, что оба в свое время боролись за избрание президентом Курманбека Бакиева, но теперь встали по разную сторону баррикад. Роза ОТУНБАЕВА, представлявшая партию «Асаба», объясняла свой переход в оппозицию тем, что Бакиев, став главой государства, не смог справиться с «номенклатурным режимом», который утвердился в марте 2005 года. При нём «вырос слой олигархов и подчинил себе власть». В итоге - цель мартовской революции, по её словам, не была достигнута. Лишь только в ноябре 2006 года, когда оппозиция вынудила президента пойти на компромисс, Парламент, приняв в считанные минуты новую редакцию Конституции, изменил форму правления с президентской на парламентскую.
Гостья из Кыргызстана подробно рассказала, как в форме Учредительного собрания ими был создан механизм «продавливания» политического решения. И хотя в некоторых казахстанских СМИ упорно придерживаются мнения, что активность этой «учредиловки» подпитывалась деньгами для бедняков, бегущих на митинги, как на постоянную работу, согласитесь, что на такой «подкормке» многолюдную политическую акцию долго не продержишь. Выходит так, что партии там наконец-то обрели нужный авторитет, и народ теперь пошёл за ними уже не по зову хрустящих денежных знаков, а по велению политических потребностей?
История учит, что иногда для усиления роли партий много времени не надо. Примером может служить рост влияния большевиков в период с февраля по октябрь 1917 года. Но там были долгие годы подполья, шлифовка собственной программы и, наконец, харизматичный лидер, способный обернуть в свою веру даже классового противника.
Бедность - взрывчатка для революции
Для южных соседей Казахстана опыт большевиков - лишь страницы учебника истории когда-то нашей общей страны. Зато сегодня там есть достаточное количество обделённых материальным достатком граждан, которые возвращает историю начала 20 века в сегодняшнюю действительность. Согласитесь, что не оправдавшиеся ожидания кыргызских бедняков могут превратить революционное состояние общества в перманентный процесс. И оппозиция умело пользуется этим горючим материалом. Но для каких целей? Только ли для более быстрого проведения политических реформ? Ведь, казалось бы, конституционная реформа проведена, и теперь Парламент от имени народа может диктовать его волю исполнительной власти. Тем не менее, депутаты почему-то своё право начали реализовать сразу «по-крупному» - призвали правительство Кулова к отставке. Неужели он их так «достал» желанием ввести Кыргызстан в число государств, в которых реализуется программа ХИПИК (аббревиатура английского названия «Бедная страна с высоким уровнем внешней задолженности»)? Получается так, что только ради смещения этого человека с поста главы правительства она и «протолкнула» срочным порядком новую Конституцию?
 

Учебник демократии
Как бы мы ни отвечали на вышепоставленные вопросы, ясно пока одно - Кыргызстан вошел в очередной политический кризис. По новому Основному закону Кабинет министров должен формироваться партией большинства в Парламенте, а таковой на сегодня нет. Президент Бакиев попытался выпросить у депутатов расширение своих полномочий, чтобы получить возможность самому определиться с новым составом правительства, но парламентарии на это не пошли. Решили, что сами определятся с министрами. Смогут ли они договориться? И что за люди, которых они призовут в правительство? Насколько они профессиональнее прежнего состава? И кто теперь будет премьер-министром - по сути, главным человеком в управлении государством? Не станет ли он очередным возбудителем межклановых и межэтнических разборок? На эти вопросы ответит только время. Для казахстанцев опыт Кыргызстана в проведении политической модернизации страны интересен тем, что мы сегодня наблюдаем развитие того сценария, который ожидает нас при неизбежной смене власти. Пока очевидно одно - насильственное подталкивание процессов ничего хорошего обществу не даёт. Но лишь при условии, что сами правители не подталкивают народ к такого рода действиям, а кропотливо работают над созданием условий для более цивилизованных форм смены управленческой элиты.