Вояж в столицу Австрии принес бездну удовольствий: культурных, интеллектуальных, гастрономических

Сначала я считала, что мне просто повезло: на неделю именно моего отпуска счастливо выпало целое созвездие концертов, выставок, ярмарок. Но уже через семь дней, отлетая в другую реальность и провожая тоскливым взглядом аншлаги на афишных тумбах октябрьского концерта Валерия Гергиева, немецких теноров и еще нескольких таких же соблазнительных мероприятий, я твердо знала: в Вене так всегда.

Кофе, штрудель и Лимож

Каждый день в этом городе был наполнен впечатлениями так плотно, что в своем дешевом пансионе я спала под грохот близкого трамвая сладко, как на курорте. А просыпаясь под звуки колоколов ближайшей кирхи, была полна ожиданий, как в детстве. Ждала шелеста высоченных лип, которых в Вене оказалось много, неспешного утреннего кофе с яблочным штруделем и разглядыванием прихотливых архитектурных излишеств дома напротив.

Кофе здесь везде прекрасен, архитектура - имперской мощи в римско-античном скульптурном обрамлении. Ее величие, однако, не мешает умильному наблюдению за собакой, которую под липой выгуливает старик с длинными седыми волосами, ловко подхватывая в пакет и швыряя в специальную урну то, что его питомица оставила во время променада на газоне. Похожий старик, одобрительно глядя на бегущих мимо девушек, сидит в соседнем кафе за чашкой венского меланжа (мне он тоже понравился). А на скамейке неподалеку завтракают два пролетария в зеленых комбинезонах. Они реставрируют траченный временем фасад дома рядом с моей кирхой.

Я делю свое внимание между разглядыванием того, как это делается у австрийцев, и любованием товарами в витрине маленького магазина, торгующего винтажем. Умение превратить блошиный рынок в музейной притягательности место демонстрируют мне две юные австриячки - витрина их магазинчика обновляется каждое утро, они трудолюбиво меняют в ней экспонаты, умело поддерживая интерес возможных покупателей. И те покупают - кружки для грога, костяные пуговицы, латунные крючки для вешалок. Среди непритязательного сентиментального хлама мы с дочерью, кстати, обнаружили прелестную кофейную чашку лиможского фарфора.

Настоящий антиквариат продают в дорогих магазинах, расположенных в кварталах близ дворцового комплекса Хофбург. Но для меня в этой поездке именно винтажные бутики, где роднятся старое с не очень старым, очень ценное с дешевым, но притягательным, стали символом Вены, в которой так органично сосуществуют прежнее и сегодняшнее.

А сердце красавицы … 

На площади у Ратхауса - городского «акимата» австрийской столицы - нам повезло застать последние дни кинофестиваля. Не Каннского, конечно, по масштабам. Это было бесплатное мероприятие, организованное властями для горожан и туристов. Перед древними стенами и шпилями ратуши прямо-таки соборного вида стоял гигантский экран, звуковая аппаратура «прокачивала» всю немаленькую площадь, близлежащий парк. Это было здорово еще и потому, что ежевечерне здесь шли разнообразные музыкальные программы - от трансляции концерта Патрисии Каас до «Ночи Берлинской оперы».

Нам достался только финиш фестиваля, длившегося месяц. Вечер, когда давали «Риголетто», выдался дождливым. Мы были уверены, что ничего не состоится. И ошиблись. Сквозь мокрые кроны дубов и каштанов к темному небу летела знаменитая канцона герцога Мантуанского про сердце красавицы, что склонно к измене. Дождь лил. Сотни венцев в дождевиках и под зонтами сидели перед экраном - смотрели прямую трансляцию оперы, потом исполнители в накинутых куртках вышли на поклон, получили бурю аплодисментов, пообщались со зрителями.

Я была потрясена еще и тем, что заметила среди поклонников музыки Верди мужчин в костюмах под целлофановыми накидками, нарядных, с прическами дам. Большая часть была, конечно, как мы - в джинсах, кроссовках, свитерах. Но вместе с фрачной публикой коллектив получился прекрасным. Его совершенно естественно дополняли гости соседнего фестиваля еды. Совсем неподалеку от импровизированной оперной сцены жарились колбаски, пряно пахли индийские вегетарианские яства, лились пиво и шпритцер - вино пополам с минералкой. И никто никому не мешал. Да что там, не мешал. Мокрые зрители периодически навещали гастрономический праздник, грелись. И возвращались, чтобы дослушать и досмотреть, как гибнет Джильда…

Что-то подобное, мирное совмещение, казалось бы, несовместимого, мы видели еще не раз. Бродя по музеям того же Хофбурга, зимней резиденции Габсбургов, через окно Серебряной камеры, утомившись созерцать блеск императорских столовых приборов, мы с удовольствием фотографировали шествие фермерских тракторов. Украшенные гирляндами паприки, набитые пышногрудыми девушками в тирольских корсажах, они везли со всей Австрии фермерскую продукцию на ярмарку. Свои аккуратные шатры она раскинула как раз под сенью дворцов. В историческом центре Вены, где мы, сидя в прогулочной карете, под цокот копыт по булыжной мостовой мыслями легко откатывались на пару столетий назад.

Весело прервав экскурсии, мы окунулись в коловращение торжища. И глаза мраморных героев, похожих на гераклов, с высоты веков и дворцовых стен завистливо наблюдали, как гуляют внизу дюжие австрийские парни - в гетрах и замшевых шортах, с лицами, румяными от дунайского ветра и местной бражки с говорящим названием «штурм». И мы пили, купались в ароматах сыров, пробовали вяленую оленину и кабанятину, острейшую салями и сладкие картофельные пирожки с маком, дивились на элегантную упаковку картофельного же самогона. Все «эко-» и «био-». Замечу, никаких сырых продуктов на здешней ярмарке не продавали, все - только с добавленной стоимостью.

У кровати императора

А вот про экскурсии я писать не люблю. На них надо ходить, а не узнавать что-то с чужих слов. И все-таки немного скажу. Благодаря тому, что у меня в лице дочери, которая учится в Вене, был личный проводник и переводчик, я немало успела увидеть. Конечно, мы были там, где бывают все туристы, - в Шенбрунне, летней резиденции австрийских императоров, с его барочными красотами, великолепным парком и Глориеттой - сооружением вроде Триумфальной арки во славу австрийского оружия. Забирались на колокольню собора Святого Стефана, который в путеводителях именуется символом Вены, ездили на Каленберг, где с высоты почти 500 метров открывается роскошный вид на город, виноградники, Венский лес, Дунай с зеленой гривкой острова посередине.

В галерее Альбертина повезло увидеть выставку полотен импрессионистов из частной коллекции: ранние Ренуар, Дега, Моне, Тулуз-Лотрек, несколько полотен Шагала. Перечислять просто так бессмысленно, будто примазываешься к великому. По мне, так главное во всех экскурсиях - не набор исторических фактов, который остается (если остается) в голове, а эмоции. Сто раз читала про аскетизм австро-венгерского императора Франца-Иосифа, про железную койку, на которой он всю жизнь спал и на ней же умер. А когда увидела его крошечный, по меркам наших чиновных правителей, рабочий кабинет, проходной к тому же, скромную мебель, зауважала не чужого монарха, а человека, который 68 лет правил страной и которого не развратила власть.

А в Альбертине, устало сидя перед шагаловской «Спящей под цветами», я думала: что мы все мечемся, вот же он показал, этот витебский блаженный гений, что главное в жизни… Ради этого, ради пронзительного ощущения своего родства с людьми разных эпох и разных культур и стоит ходить по музеям, прикасаться ладонями к старым камням, путешествовать.

В формат одной газетной страницы со своими впечатлениями я не уложилась. Сделаю еще одну, зря что ли реанимировала крохи своего немецкого, снимала всякие венские штучки, которые и в Костанае могут пригодиться. И опять же есть парочка полезных советов тем, кто решит съездить в Вену.