Молодец все-таки старик Вильям Шекспир. Правильно подметил про жизнь и актеров, только слово «актеры» в некоторых случаях следует все-таки писать в кавычках.

Итак, сцена первая. Заходит в кабинет директора частного предприятия уверенным шагом дама средних лет. Подает бумагу, из которой после прочтения понимается, что она, дескать, тренер некой малоизвестной пока детской команды по одному из видов единоборств в Затобольске. Что детям якобы надо ехать на какие-то, куда-то, когда-то (ничего определенного нет) соревнования. Дайте денег. Из разговора выясняется, что она пришла к первому встречному «руководителю-частнику» наугад, чтобы просто из рук в руки получить 50-100 тысяч тенге - и на том спасибо. Так, запросто, как будто речь идет об обыденном, копеечном дельце. На более подробные «разведрасспросы» стала отвечать как-то мутно, а потом и вовсе, поняв, что ситуация пошла не по ее сценарию, удалилась. Наведение справок показало, что ни секции такой, ни тренера такого нет и не было. Актриса!

Сцена вторая. В кабинет без стука входит дама бальзаковского возраста, одета опрятно. Подходит ко мне почти вплотную и уверенно, даже как будто гипнотизируя, глядя в глаза, говорит свою заранее заготовленную «актерскую» реплику: «Я только что из акимата, я инвалид (никаких внешних признаков нет, разве что на голову!), мне нужна материальная помощь. Мне в акимате (делает театральный акцент на это слово) сказали идти к вам. Вы должны дать мне денег». Спрашиваю: «Прямо так и сказали, чтобы я дал вам денег?» Уверенно отвечает: «Да, сказали, чтобы вы дали мне денег». То есть мизансцена снова построена в расчете на рывок, на неожиданность. И почему-то слово «акимат» звучит здесь как пароль, как пин-код от банковской карточки! Эта «актриса» решила, что этого набора слов и ее некой внешней уверенности вполне достаточно, чтобы ходить по частным офисам и набивать карманы «дурными» деньгами буржуев.

Сцена третья. В кабинет директора заходит весьма уверенный человек. Даже несколько фамильярный, держащий себя так, как будто его везде все должны знать. Развалившись на стуле, рассказывает директору гостиницы (даже бумагу с печатью подает как гарантийное письмо), что он человек известный и деловой, прибывший в город по устройству своих дел, поживет с месячишко, питаться будет в ресторане «по полной программе», а через месяц-полтора подведем общий итог и рассчитаемся. Прикинули во что это может выйти. Оказалось - около миллиона на все про все! Пристальное рассмотрение гарантийной бумаги показало, что это полная липа! А гость - действительно деловой и… всей полиции известный мошенник, гастролирующий вот с таким «спектаклем» по городам и весям страны. Морочил голову директорам гостиниц и ресторанов. Жил в гостинице столько, сколько хотел, причем в лучших номерах, ел-пил от пуза в ресторане, а затем исчезал и ехал разыгрывать спектакль в другой город.

Сцена четвертая. Идет человек по улице по своим делам. Вдруг у него из-за спины заходит в бок и пристраивается (со стороны покажется, что просто два приятеля рядом идут!) персонаж уличного «актерского театра» лет около тридцати, с бородой, как у моджахеда. И начинает гипнотическим полуголосом вкрадчиво на ухо прохожему задушевно бубнить что-то типа: «Вы, батя, человек порядочный, это видно - бу-бу-бу… Дай вам бог здоровья - бу-бу-бу… Тут помочь надо человеку хорошему - бу-бу-бу…» И далее разнообразные (в зависимости от «клиента») варианты «беды» вплоть до простого: «Помоги бродяге» или «Пацанам надо на зоне помочь». Я лично натыкался на него за последние полгода пять раз!

А еще разыгрывается много других спектаклей вот такими «актерами» по всему городу. Театр местного разлива работает исправно. Весь мир - театр…

Анатолий ТИХАНОВСКИЙ, Костанай