Вроде недавно разговаривали с ним по телефону. Как всегда - то да се, здоровье, новости из жизни окружающей среды. «Володь, давай ты нам колонку напишешь?» - «Да что-то нет настроения работать. Может, потом».

Еще посмеялись по поводу радости пенсионерского безделья. Вот, мол, надоест отдыхать и... И ведь не торкнуло, что за этим «не хочу» - что-то большее, чем просто настрой человека, решившего слегка расслабиться.

Больше колонок не было. Теперь ясно, что болезнь исподволь, незаметно, брала свое. Как-то постепенно Володя перестал приходить на редакционные корпоративчики, междусобойчики, куда раньше шел с большим желанием. Видимо, сил становилось все меньше. А это было то, на чем их можно сэкономить. Он продолжал работать в «Литере», где последние 10 лет был собственным корреспондентом по Костанайской области. Исправно - с военной четкостью - давал экспертный анализ последних публикаций в «НГ» - подробный, с акцентами, которые не оставляли сомнений: газету он читал, причем пристально, с карандашом в руке. И только в прошлую среду впервые за многие годы в листке опроса против фамилии Катков значилось: «Не читал». На следующий день его не стало.

...Сегодня даже вспомнить страшно, сколько лет тому назад мы познакомились. Самое начало восьмидесятых, наверное. Тогда я только начинала что-то такое писать на задворках областного радио. А он уже был Владимир Катков, лучшее перо области, спецкор «Ленинского пути», собкор «Ленинской смены». Красавец с плакатной внешностью, в характере которого, впрочем, сроду ничего плакатного, ходульного или банального не водилось. Слишком самобытный был человек.

На одном поле мы оказались, когда я пришла работать в «Костанайские новости». Он был зубр и мэтр, позволяющий себе писать то, о чем большинство коллег и помыслить не могли. За что и получал, когда очередная статья уж очень чувствительно задевала нежные места сильных мира сего. В профессиональных вопросах Катков был строг. Терпеть не мог словоблудия и бессмысленного профессионального тарахтения, а равно всякого непрофессионализма. Поучать не лез никогда, но одарить едкой шуткой - с дорогой душой.

Однажды, проходя мимо меня в редакционном коридоре, он остановился: «Ну что, Ольга, говоришь, пшеницу посадила?» Безмятежность его тона явно демонстрировала глобальность моего ляпа. Четко понимая, чья кошка мясо съела (в номере как раз вышел мой опус на сельскохозяйственную тему, в которой сроду сильна не была), я завертелась на месте. «Э-э-э-э-э-э...» - нырнуть из данного закоулка куда-нибудь в кабинет возможным не представлялось. «Ну молодец, прям Мичурин, - благостно продолжал Катков, заинтересованно наблюдая мою позорную суету. И, молниеносно переведя благодушное гудение в кислотное ехидство, завершил: - А то до тебя у нас пшеничку-то все больше сеяли».

А несколько лет спустя мы оказались в одной лодке под названием «Наша Газета». И только его, Володина, уверенность придала смелости мне и его жене Галине Катковой ввязаться в строительство еженедельника нового типа с нуля. Мы интуитивно понимали, что нужно делать, и вовсе не понимали - как. Катков был стопроцентным мужчиной во всей этой ситуации. «Так, девки, - сказал он нам в ходе триста пятьдесят второй задушевной беседы «про то, как это все будет». - Ваше дело - писать. Тылы я вам обеспечу». И обеспечил. Амортизатором в жестком притирочном процессе между трепетными тетками-журналистками и издателем, который имел четкое понимание, что он хочет получить в итоге, выступал Володя. При этом сам писал очень много, подтягивая к новой газете всех своих многочисленных знакомых.

Он работал на износ. Ровно до тех пор, пока не понял, что мы подросли и сами как-нибудь выгребем. После чего немедленно ушел на вольные собкоровские хлеба. Но в чем он никогда «НГ» не отказывал - так это в своей профессиональной поддержке. Его перо все эти годы оставалось с нами. Теперь вот больше нет.

Катков был журналистом чистой воды и высокой каратности. А потому изрядным индивидуалистом. Он и журналистика - вот тандем, который никогда Василичу не надоедал. Часть публикаций заканчивалась судами или требованиями обиженных чиновников приструнить и уволить зарвавшегося журналиста. Но зарвавшийся - не завравшийся. Он всегда писал то, что считал нужным и справедливым. Писал так, что стыдится написанного не приходилось. Остальное, и в первую очередь фильдеперсовые отношения с властью, для него явно представлялись избыточными надстройками.

Катков при всей своей веселости и умении быть душой компании, никогда не был рубахой-парнем, открытым и готовым к бесконечным коммуникациям. Очень берег свое личное пространство и не любил, когда в него всовываются со стороны. А потому сегодня, наверное, только близкие и друзья знают, что в юности он всерьез занимался велосипедным спортом. Даже в сборную области входил. Что служил на Краснознаменном Северном флоте, чем до конца жизни гордился. Сначала - матросом. Потом - литсотрудником флотской газеты. Дружеские посиделки, переходящие в душевное пение всегда включали в себя его любимые «Прощайте, скалистые горы», «Раскинулось море широко» и про Северный флот, который «не подведет». Его флотские истории, искрометно смешные, могли бы стать серией отменных рассказов. Не стали.

В далеком 1971-м многократно вспоминаемый в историях Василича редактор газеты «На страже Заполярья» капитан 1 ранга Коровин выносил благодарность ст. литсотруднику В. Каткову. «Выражаю уверенность в том, что тов. Катков всегда будет дорожить честью флотского журналиста», - написал он в приказе. И, наверное, даже не подозревал, что строки эти станут основой Володиной жизни. К сожалению, слишком короткой.

О своих занятиях велоспортом Катков всегда вспоминал с удовольствием и гордостью

Старший матрос Владимир Катков служил на эсминце «Сознательный» Краснознаменного Северного флота

Жизнь журналиста-аграрника, считал Катков, немыслима без командировок, он всегда много ездил по области 

Обаятельному корреспонденту «Ленинского пути» Валентина Леонтьева подарила фото с душевным автографом

Катков ценил небанальных людей. Вот он рядом с первым казахстанским помещиком Жазитом Кудайкуловым

С другом, фотокором Ким Зон Хуном, на пикнике. С ухой да на природе - умели люди получать от жизни удовольствие

Смотрите также: Материалы Владимира Каткова, публиковавшиеся на сайте ng.kz в рубрике "Мнения"