Этот материал - бонус читателям «НГ» от нашего постоянного автора-путешественника, сотрудника отдела природы областного историко-краеведческого музея Андрея Андрющенко. Из богатств последней торгайской поездки выкроился замечательный, снабженный фотографиями, кусочек про музей, расположенный в Аркалыке. Рассказывая о нем, Андрей через слово произносил: «уникально», «чертовски интересно» и «важно сохранить».

Музей начинается со входа

Андрющенко - искренний, без показухи патриот музейного дела. Куда бы ни приезжал, старается зайти к коллегам. А на этот раз, по дороге к берегам торгайской речки Ашутасты, и времени было навалом. Успел и по городу побродить-погулять, и в экспозиционные залы вместе с заместителем директора музея истории Степного края Асхатом Касеновым наведаться.

- Музей этот имеет статус областного. И очень хорош. В него еще даже не вошел, а уже есть, на что посмотреть, - говорит Андрей, - перед входом стоит например, здоровый бокситовый валун. Считается, что он первый, извлеченный из карьера Торгайского рудоуправления, о чем свидетельствует прибитая к нему и изрядно помятая табличка. Хочется считать, что она деформировалась под напором интереса аркалыкчан и гостей города. Ну, индустриальное богатство, хоть и главное для этого края, еще не все. Следующий экспонат - дверь в музей. Видеть ее, конечно, надо в натуре - изумительная резьба по дереву, а еще вход обрамлен такой же замечательной резьбой по мрамору. Произведение искусства. Дальше будем смотреть снимки, и на них видно, что музей нуждается в ремонте. Страшно жалко будет, если не найдется мастеров, способных реставрировать эти вещи. Не дай бог, поставят какой-нибудь новомодный пластик или металл.

Еще раз про звездную гавань

Всем известно, что есть у Торгая такой статус. Космонавты разных стран приземляются в здешних степях чаще, чем где-либо еще.

- И оставляют в музее свои «гаджеты», - острит Андрющенко, - эмблемы всякие, шевроны, вымпелы. Люди возвращаются домой, и им ничего не жалко. Где приземлился, там и поделился. В результате космическая экспозиция этого музея уникальна. Компактная, но очень богатая.

У входа в зал стоит спускаемый аппарат. Правда, говорят, он в космосе все-таки не был, а использовался в качестве тренажера.

А вот упаковки с едой в дальней дали, где не действуют законы земного тяготения, побывали однозначно. В «кормильных тюбиках», как назвал их наш рассказчик, творог с черносмородиновым пюре, десерт плодовый, приправа яблочно-клюквенная. В консервных банках, которые похожи на самые обычные и даже не имеют нынешних колец для открывания, - печень с картошкой, говядина в сметанном соусе, солянка мясо-овощная, мясо куриное с черносливом, паштет «Эстонский», судак по-польски и осетрина в томатном соусе.

Вот ведь сто раз читала про эти тюбики, но по-детски интересно увидеть, какие они и что в них.

За стеклом витрин - оранжевый скафандр космонавта с крупными буквами «СССР» на шлеме, обувка, немного похожая на бахилы с галошами, тоже оранжевая. Рабочая одежда - подарок космонавта Алексея Губарева.

Замечательные Мосин и Дегтярев

Как истинный музейщик, Андрей сравнивает богатство фондов. Говорит, по-хорошему можно позавидовать Аркалыку в том, что у него богатейшая коллекция оружия, которое использовалось в ходе Великой Отечественной войны.

- Так получилось, что у нас в Костанае, в областном историко-краеведческом музее, больше экспонатов, связанных с героями войны. А здесь, так сказать, материальная часть впечатляет. Например, винтовки Мосина, которыми бойцы Красной, а потом Советской армии пользовались всю войну. У нас есть только карабин, а в Аркалыке - несколько экземпляров знаменитой трехлинейки, в том числе со штыком. Есть ППШ - пистолет-пулемет Шпагина, великолепный Дегтярев, то бишь ручной пулемет Дегтярева. Короче, посмотреть стоит.

Само собой, в музее широко представлен весь советский период истории края. И не только в привычных экспонатах типа палатки первоцелинников с алюминиевым чайником в интерьере и патефоном, привезенным в нашу степь с другой оконечности Союза, переходящих знамен, картин, изображающих установление Советской власти в среднестатистическом казахском ауле. В том-то и дело, что здесь вместо таких полотен - прекрасные диорамы, такие, что история в них выглядит ну, практически, как в 3D.

У каждой лошади - свое выражение

- Фотоаппарат, может, всей прелести не передает, но слово даю - это здорово, - говорит Андрей. - Вот, пожалуйста, приезд первого трактора в аул, красная юрта, еще что-то из эпохи «первых красных зорь». Посмотрите, сколько в этих диорамах - а ведь они довольно маленькие - персонажей, композиции многофигурные. Одежда у всех - четко в духе времени. Кто-то смеется, кто-то удивляется, кто-то насторожен. Ни одного одинакового выражения лица. Да что там люди, каждая лошадь осклабилась по-своему. У меня время было, я все рассмотрел. Все настолько индивидуально. Это не китайские кукляшки, использованные для муляжирования, а настоящая микроскульптура. И это работа мастеров.

Андрющенко знает, каких именно мастеров. Говорит, была «такая контора, называлась «Казреставрация». (Она и сейчас есть, действует республиканское предприятие с таким названием). И в ней работала группа, возглавляемая художником Николаем Чугуевым. Аркалыкские диорамы - воплощение их творческого почерка, в основе которого профессионализм, отменный вкус и полное неприятие халтуры.

Чугуевская группа создала для музея Степного края пещеру первобытного человека, населенную, обжитую.

- Насколько я знаю, такая пещера - единственная в Казахстане. Она на два крыла, у нее два входа - ведет заочную экскурсию Андрей, показывая фотографии, - фигуры полноростовые. Вот мужчина, ребенок. Используется как муляжирование, так и настоящие предметы, череп барана, например. Очень удачная комбинация, чертовски познавательная и очень эффектно выглядящая. Ну, это я могу сказать обо всех работах Чугуева. У нас в Костанае он тоже работал в музее, в частности, в отделе природы. Пещера в натуральную величину одна, остальные диорамки маленькие, игрушечные, но очень выразительные.

Мы с удовольствием разглядываем на экране быт наших косматых пращуров. И сокрушаемся, что нога у дяденьки в пещере как-то позеленела. Время идет, нужна реставрация. И остается только надеяться, что она будет выполнятся мастерами такого же уровня, как специалисты чугуевской группы.

Пока же, пусть поблекшие и слегка запылившиеся, диорамы аркалыкского музея впечатляют. Даже на расстоянии жизнь за стеклом так и тянет потрогать руками: охота на мамонта, времена года, волк кого-то с аппетитом ест, сайгачонок спокойно лежит под высохшим деревом, как символ жизни в аридных, то есть засушливых зонах.

- Предметная «начинка» диорам выполнялась из воска и природных материалов, - объясняет Андрей, - то есть где-то, например, Чугуев отыскивал веточки, которые в точности изображали целые деревья... Я хотел бы еще обратить внимание на мастерски прорисованные задники. Он же все-таки художник. Объем так плавно перетекает в нарисованный пейзаж, что диорама даже на самый придирчивый взгляд смотрится, как единый комплекс. Ну вот тот сайгачонок лежит - его почистить, и будет с ним все нормально, таксидермисты у нас хорошие есть, а кто возьмется за реставрацию задника - это вопрос... Обратите внимание еще на эту водную биогруппу. Чугуевцы делали диорамы в нескольких уровнях. Дети, я знаю, обожают такие вещи. Со мной взрослая дочь была, и то она все время щелкала фотоаппаратом. Снимала с разных точек этот водоем. В нем по дну черепаха бродит, выше - рыба плавает, сверху скопа нехорошо смотрит на эту рыбу, которую сейчас собирается есть. А вдаль плывут утки. Полная иллюзия, что тростники шуршат на ветру... Мы с Ольгой как-то были в челябинском музее. Там биогруппы так не впечатляют. Слишком много муляжей, причем настолько некачественных, что, например, рыбы сами на себя не похожи. Окунь от чебака не отличается, а ведь это музей, хранилище знаний. А в чугуевских работах, которые можно видеть в Аркалыке, используются вообще не муляжи, а чучела рыб. Вот так-то.

Будете в Торгае по любой надобности - выберите время и зайдите в музей истории Степного края. В нем из-за удаленности города несправедливо мало посетителей. Люди и не ведают, что они теряют, проходя мимо.

 

фото Андрея и Ольги АНДРЮЩЕНКО