О государственных закупках, недобросовестных «рецидивистах» и долговых миллиардерах 

Для многих предпринимателей сегодня экономический суд стал местом встречи, которое изменить нельзя. Хозяйственные споры, попытки обжаловать действия экологов, налоговиков и прочих проверяющих,  иски о банкротстве — все разрешается здесь. На вопросы «НГ» об актуальных проблемах во взаимоотношениях бизнеса и государства, которые высвечиваются в ходе процессов, отвечает председатель областного специализированного межрайонного экономического суда Сергей НУРОВ.

- Сергей Муратович, ощущения нас не обманывают - предприниматели стали чаще обращаться в суд?

- Да, конечно. Причем, чаще стали приходить за защитой своих прав. Это касается и обжалования уведомлений налоговых органов, и действий других контролирующих и проверяющих структур, которых у нас больше 30. Но эти категории дел, вероятно, скоро перейдут в административную юстицию, что правильно. У нас до сих пор Кодекс об административных правонарушениях носит фискально-криминальный характер. А смысл административной юстиции во всем мире — взаимоотношения гражданина с органами власти, когда он обжалует ее незаконные действия, восстанавливая свои нарушенные права. То, что действует у нас — атавизм советской системы.

- В производстве СМЭС сейчас каких дел больше всего?

- Связанных с госзакупками. Таких на данный момент у нас 247, это больше 50% всех поступивших исков. По приостановлению деятельности предприятий 8 исков инициированы экологами, по обжалованию действий государственных органов - 48 исков, в основном заявители оспаривают действия налоговых органов и обжалуют акты департамента по труду и соцзащите, касающиеся несчастных случаев на производстве. И 111 дел связаны с неисполнением обязательств по договорам, то есть когда бизнес судится с бизнесом.

- Закон о госзакупках давно стал притчей во языцех. Им равно недовольны и организаторы, и участники закупок. А что скажет суд, перегруженный исками?

- Говорить, плохой закон или хороший, бессмысленно для судей. Мы его только применяем.

Но закон о госзакупках, претерпевший значительные изменения, действительно очень жесткий. В частности, установлен 10-дневный срок для подачи иска, если выявляются нарушения. Крупному предприятию или организации в такой короткий срок трудно уложиться. А пропуск его  является основанием для отказа в иске. Кроме того, возникают проблемы, связанные с тем, был ли этот пропуск умышленным, уважительным или неуважительным. Органы  финансового контроля вправе привлекать к административной ответственности в виде штрафа руководителя госучреждения. Штраф - 40 МРП. Сейчас инициированы изменения, в нижней плате парламента уже лежит проект документа, согласно которому 10-дневный срок подачи иска должен быть увеличен до 30 дней.

- Есть мнение, что даже самый честный чиновник не в состоянии работать, чтобы не нарушать закон о госзакупках. По-вашему, это действительно так? С одной стороны, если организатора закупок могут оштрафовать на 70 тысяч тенге, как подозревать его в жажде неправедной выгоды? С другой - из года в год госзакупки остаются, как модно говорить, самой «коррупционно емкой» сферой в нашей жизни.

- Ну, о жесткости закона я уже сказал. Теперь — о другом, на примерах исков, которые наш суд рассматривает. А они бывают заведомо поданы и сформулированы так, что их невозможно удовлетворить. Если пропущен положенный срок подачи иска, то мы не имеем возможности признавать нарушителя недобросовестным поставщиком. То есть это практически увод его от ответственности. Да, должностное лицо привлекается, человек должен штраф заплатить из собственного кармана. Но когда речь идет о миллионных поставках...

Иногда от нас требуют включить такое-то ТОО в перечень недобросовестных участников госзакупок. Но  это не компетенция суда. Наше дело признать его недобросовестным. А дальше должен действовать Минфин РК. Но в целом это тоже завуалированная форма прикрытия - иск вроде как подали, а суд удовлетворить не смог. И организаторы госзакупок прекрасно это знают.

Кстати, у нас немало исков, в рамках которых обжалуются действия конкурсных комиссий, которые ущемляют права предпринимателей на участие в конкурсах. Видим примитивнейшую схему: все, кто подал документы, признают, что они их неправильно оформили. И дальше уже закупка происходит способом «из одного источника».

А недавно иск был подан по поводу того, что организатор закупок требовал поставки комплектующих к компьютерам при наличии сертификата kz. Но их же не выпускают в Казахстане. То есть заведомо ставятся невыполнимые требования, а потом следует иск о признании участника недобросовестным. 

Здесь есть еще один важный момент. Подписано международное соглашение по госзакупкам между РК, РФ и Белоруссией «О государственных (муниципльных) закупках), где прямо прописан запрет на установление законодательством в документах критериев, по которым бы ограничивался круг потенциальных поставщиков. А мы что делаем под видом защиты отечественного производителя? Во-первых, ситуация чревата злоупотреблениями, во-вторых — для чего мы готовимся вступать в ВТО, становимся членами Единого экономического пространства.

- Слышала, что со временем этот сертификат собираются отменить.

Думаю, сам документ, подтверждающий казахстанское происхождение товара, не отменят. Но требование представлять его в обязательном порядке для участия в госзакупках ограничивает рынок. И вообще нельзя действовать «втупую». Ну, придумайте что-нибудь другое. Пример - Россия сделала утилизационный сбор по машинам. Подержанную импортную машину можете ввозить, но сбор в связи с ее преклонным возрастом установлен такой, что это становится невыгодным. То есть эффективно действуют меры нетарифного регулирования.

- Сергей Муратович, а со стороны предпринимателей каковы характерные нарушения в  сфере госзакупок?

- У нас есть несколько фирм, в отношении которых десятками иски поступают, но они действуют. Что происходит? Как только решение о признании их недобросовестными поставщиками вступает в законную силу, заказчик направляет эти сведения в инспекцию финконтроля. И через министерство финансов они включаются в реестр недобросовестных на два года. Но это длительная процедура. Они успевают еще несколько недель участвовать в госзакупках. Кроме того, существует возможность на старой базе довольно быстро открыть новое предприятие. В Костанае есть предприниматель, который сначала был ИП. В 2012 году больше 15 раз его признавали недобрсовестным поставщиком. Он организовал ТОО — порядка 50 исков получил уже в этом году. Сейчас по тому же адресу действует другое ТОО и участвует в закупках. Есть такие предприниматели в Карабалыкском районе, Аркалыке. Мы их в своей среде называем «рецидивистами». Проблема с ними в законодательном порядке до конца не урегулирована. Я говорю еще и о виде ответственности. Плохо, конечно, когда они не исполняют договор перед детским садом, но они же саботирую деятельность и весбма серьезных государственных структур. У нас есть иски от филиалов Нацбанка РК, от республиканской гвардии. У нас в области были сорваны поставки, важные для работы финансового управления, войсковых частей. То есть речь идет о безопасности, обороноспособности страны. Если обобщить, то очень серьезно все выглядит.

- Если закруглить тему по госзакупкам, то что, на ваш взгляд, способно радикально оздоровить ситуацию?

- Искоренение коррупции, без сомнения.

- А это возможно?

- Почему нет? Идут же сейчас электронные конкурсы — пример движения в верном направлении. Другое дело, что действовать надо не наскоком. Часто говорят, что у нас законы плохие. Да не в том дело. Как говаривали когда-то старые русские юристы: «Жестокость российских законов нивелируется их полным неисполннием».

Нужна система, потому что ни один закон не работает сам по себе. Те же госзакупки тесно связаны с законодательством о бюджетном финансировании, о финансовом контроле. И нормы их должны быть гармонизированы, и контроль должен быть отстроен с учетом целого пакета законов... А у нас, между тем, на одном поле трудятся две дублирующие структуры. Ревизионная комиссия облмаслихата и инспекция финконтроля. В последнее время у комиссии стало модным проверять налоговиков. В свою очередь те обжалуют в СМЭС иски по актам контроля комиссии. Вопрос, должен ли комиссию интересовать процесс налогового администрирования и имеет ли  она право поверять доходную часть бюджета. Расходную — пожалуйста, тут маслихату и карты в руки. В остальном же компетенция прописана не четко.  Но в любом случае надо дублирование исключать. Это пользы делу не приносит.

- А председатель экономического суда может где-то заявить свои конструктивные идеи, чтобы они не пропали зря?

- Обычно, мы свои предложения, обобщая практику по проблемным вопросам, делаем в Верховный суд РК. Они потом находят отражение в нормативных постановлениях этого суда. Законы принимаются долго, а благодаря постановлениям юстиция успевает оперативно реагировать на изменения в жизни общества.

- Сергей Муратович, еще один важный для предпринимателей вопрос — декриминализация экономического законодательства. Она еще будет или идею уже можно хоронить? Судя по готовому проекту нового УК РК, ответственность за лжепредпринимательство останется уголовной. Хотя, конечно, впереди еще парламентские дебаты. А какая у вас точка зрения?

- Иногда текущие сложности, связанные с расследованием налоговых преступлений,  выдаются за системные проблемы законодательства. А одно другим подменять не надо.

Допустим, как рождается лжепредприятие? Осуществляется регистрация, скажем, ТОО на вполне законопослушного гражданина. Путем купли-продажи 100-процентной доли участия у него предприятие приобретает тот, кто затем занимается лжепредпринимательством.

И что получается? Признать регистрацию незаконной нельзя - она изначально вполне легитимна. Признавать незаконной перерегистрацию — когда есть приговор суда, лицо осуждено - можно, но в налоговом смысле это ничего не дает.

Однако, согласитесь, это не проблема законодательства, а проблема правоприменительной практики. Надо смотреть на объективный состав преступления. Есть предприятие, которое  создано, чтобы торговать счетами-фактурами. Это один вид  деятельности. Второй — это когда предприятие работает по «серым» схемам, то есть позволяет себе нарушения периодически.

Эти две схемы подпадают под разное понимание того, что является преступным, криминальным и что необходимо пресекать. То есть для начала нужно прояснить, в чем задача состоит, чему нужно поставить заслон. Торговле счетами-фактурами? Один алгоритм действий. Или надо поставить заслон «черному налу» — хорошо, сделаем, чтобы сумма свыше $10 000 везде декларировалась. У нас же есть фирмы, по которым за год наличными оборачивались суммы до 400-450 млн тенге. Ну, и что это — лжепредпринимательство или просто нарушение бухучета?

- А с чем идет борьба сейчас в рамках действующего законодательства?

- С уклонением от уплаты налогов. Причем, с одной стороны надо совершенствовать налоговое законодательство, чтобы оно было понятным для предпринимателей. С другой — нельзя упрощать его настолько, чтобы появлялись лазейки для злоупотреблений.

Есть моменты, связанные с прямым противостоянием криминалитету, под которым понимается практика организации обнальных фирм. Вот сейчас у нас рассматриваются  прокурорские иски по поводу создания в регионе фирм, которые «наследуют» громадные долги, накопленные в других областях. У нас регистрируют фирму на какого-нибудь незаметного человека, даже бомжа. И больше ничего, кроме регистрации, у этого ТОО нет — ни офиса, ни бухгалтера, ни работы никакой. Есть гражданин Пупкин и 7 миллиардов долгов по налогам. Астанинским налоговикам они уже не интересны, а наши сделать с ними ничего не могут.

- И при этом вы все-таки за декриминализацию?

- Повторюсь, надо сначала определить задачу — с чем мы хотим бороться. А уж потом - какие способы для этого выбрать. Легче всего сказать, мол, давайте ужесточим законодательство. Выход не в этом.

Из досье «НГ»

Сергей Нуров - 3 года председатель СМЭС Костанайской области. До этого 12 лет работал в областном суде, занимался вопросами банкротства. С 1984 по 1992 год трудился в РФ, был следователем-криминалистом, прокурором. Затем работал в прокуратуре Костаная, области, был, например, заместителем прокурора города по следствию и дознанию. Образование - окончил военно-юридический факультет Военного Краснознаменного института Министерства обороны СССР.

Фото Николая СОЛОВЬЕВА