Почему выросли цены на путевки для отстрела дичи?

Рыночные преобразования коснулись и такой сферы, как охота. Человеку с ружьем не так-то просто выйти на лоно природы. В Костанайской области официально зарегистрировано 92 охотничьих хозяйства, которые закреплены за 21 природопользователем. Новые хозяева за охоту на своем участке требуют плату. Причем немалую. За что? В поисках ответа на этот вопрос несколько охотников пришли в «НГ». Как оказалось, тема эта давно наболела, и редакция решила обсудить ее за круглым столом.

«Это группа захвата»

Виктор МИШИН, охотник:

- 12 октября мы с сыном собрались  охотиться на казару. Звоним в Карасуский район. В прошлом году там путевка стоила 1 500 тенге в день. В этом году - уже 2 500. Хорошо, оттуда приехал наш товарищ и сказал, что казара уже ушла. Мы поехали в Наурзумский район. Проехали по нескольким полям и в районе поселка Дружба видим: вроде бы есть дичь. Подъезжаем к котловану. Там стоит шикарный вездеход. Выходит парень и говорит: «2 000 с каждого, отходите от озера 2 км и стреляйте». Но там было поле, на котором в этом году не сеяли, и дичи там не было. Нас было трое - 6 000 тенге. За что? Если озеро у них в аренде, то при чем здесь поля, где посевы? Они и там свою лапу наложили? И полицейских к себе «подтянули». Приезжаешь на охоту, подходит полицейский, проверяет документы, оружие и спрашивает: «Какие у вас путевки?» Мы показываем сезонные путевки от областного охотобщества, он говорит, что они здесь недействительны, и предлагает ехать на стан, чтобы получить местные путевки. Получается, что они тоже заинтересованы в таком порядке?

Владимир БОНДАРЕНКО, охотник:

- Я в Карасуский район в этом году ездил 2 раза. У меня была путевка от областного охотобщества на 2 дня. К нам подъехали 4 егеря из ТОО «Карасу-Озен», посмотрели путевку и сказали, что она недействительна. Говорят: «Или уезжайте, или платите 2 500 в день и охотьтесь». Я взял. Спрашиваю марки. Они дают одну и говорят: «Стреляйте сколько хотите». Но это ведь нарушение.

Петр ВАСИЛЬЧИШЕН, заместитель начальника Костанайской областной территориальной инспекции лесного и охотничьего хозяйства:

- Кто был егерь?

Владимир БОНДАРЕНКО:

- Вот путевка (показывает), там фамилия егеря написана, но это был он или кто-то другой - я не знаю. Документы у него не спрашивал. Но почему они так дорого берут за путевку? Ведь областное общество охотников в свои хозяйства дают путевки за 500 тенге.

Виктор МИШИН:

- Это не группа егерей, а группа захвата по выдавливанию денег. Тогда вообще нужно записать, что Карасуский район посещается только за деньги. Это вообще какой-то беспредел. Почему 2 500 тенге? На каком основании? Где это зафиксировано? Какая отчетность есть? Если в областном охотобществе путевки нумеруются, марки покупаем, а здесь марок нет - стреляй сколько хочешь.

«Случайные люди»

Анатолий КОВАЛЕНКО, председатель совета общественного объединения «Костанайское областное общество охотников и рыболовов»:

- У каждого природопользователя - свои охотничьи угодья, и они сами устанавливают стоимость путевки. Мы все стали заложниками наших законов. Они не совершенны. Там нет калькуляции, которая бы регулировала ценообразование путевок. Почему у нас всего 500 тенге? Потому что мы общественное объединение, и наша главная задача - защищать права охотников, мы стараемся сделать так, чтобы все охотники могли реализовать свои потребности. Так было до того момента, когда законодательно разрешили охотничьи угодья передавать в частные руки. Тогда появились «природопользователи». Кто они? В основном это случайные люди. Я имею в виду их умение содержать охотничьи хозяйства. У них нет специалистов. Но закон определяет, что приоритетное право на выделение охотничьих хозяйств имеют землепользователи, те, кто на этих полях пашет и сеет. Так делают в Европе - кто распоряжается землей, тот распоряжается и животным миром. Но мы своим сознанием, культурным уровнем к европейскому пониманию еще не подошли, поэтому у нас в охотничьих хозяйствах такое творится.

Что касается ценообразования, то у природопользователей заинтересованность такая: первое - извлечь выгоду, второе - не допустить сюда лишних людей - охотников. Они скажут: «Охота - это развлечение. Не нравится цена - проезжай мимо». Мы даем возможность всем слоям населения забыть свои проблемы на охоте, у них другая задача.

Михаил КАНДАЛИН, охотник:

- Тогда государственной инспекции следить надо, чтобы там не нарушали. А то получается так: простых охотников выгоняют, а сами там беспредел творят.

Анатолий КОВАЛЕНКО:

- У каждого из них всегда найдутся основания взвинтить цены. Например, я посмотрел «Шошкалы», так там тратят десятки миллионов для организации прикормки кабанов. За дикими животными ухаживают, как за домашними. Там путевка может стоить и 50 000, и 100 000 тенге. Что касается других, то у многих цена путевки «от фонаря». Марки связаны с лимитом на отстрел дичи, который устанавливают в зависимости от площади угодья. Давая одну марку и на словах разрешая «стрелять сколько хочешь», охотника фактически толкают на нарушение закона.

500 тенге за путевку, которые мы берем, вместе с взносами только на половину компенсируют наши затраты на содержание охотничьих хозяйств. Вторую половину мы зарабатываем другими видами деятельности. Я когда-то в числе первых организовал коммерческую охоту. Тогда за путевку мы брали 5 000 тенге, потому что содержали трех егерей с зарплатой по 80 000. Тогда охотники приезжали, а им уже выкопали капонир, давали участок, куда часто залетали гуси, и других охотников туда больше не пускали. Но потом пошли жалобы, и мы от этого отказались. Хозяйства забрали другие природопользователи и увеличили стоимость. У нас сегодня около 100 работников, и в год только на их содержание уходит около 60 млн тенге. Если бы мы сделали дорогие путевки, то встал бы вопрос: зачем такое общество? Мы идем навстречу охотникам.

Нажиться или сохранить для потомков?

Виктор МИШИН:

- Давайте через газету попросим акима области, чтобы все угодья передали областному обществу охотников.

Петр ВАСИЛЬЧИШЕН:

- Но ведь никто сегодня не запрещает областному обществу участвовать в конкурсах по распределению охотничьих хозяйств. А они сейчас, согласно законодательству, выделяются на конкурсной основе. Выигрывает тот, кто предлагает более выгодные условия для содержания охотугодий. Сюда входит и количество егерей, и наличие у них транспорта, и другие расходы. Причем, если хотя бы один член комиссии будет против, заявку отклонят. Кстати, охотничьи хозяйства могут закрепляться и за физическими лицами. У нас есть такие. Правда, это небольшие угодья.

А плата за путевку устанавливается природопользователями, исходя из их расходов, запретить им этого никто не может.

Виктор МИШИН:

- Вот они и обкрадывают охотников…

Петр ВАСИЛЬЧИШЕН:

- А для чего он берет охотничье хозяйство?

Михаил КАНДАЛИН:

- Для себя, эксплуатировать.

Виктор МИШИН:

- Источник доходов сделать, для наживы.

Петр ВАСИЛЬЧИШЕН:

- А почему вы не думаете, что их берут для того, чтобы сохранить для наших потомков косулю, кабана и сайгу? У нас гусей по учетным данным стало в 3 раза меньше. Возьмем, например, «Шагырколь». У них 3 егеря и 40 000 га. Охотничье хозяйство работает всего 2 месяца в год, а егерей содержать нужно круглый год. Они охраняют угодья. Что будет, если туда всех запустить? 30 лет назад вы купили путевку и ехали спокойно охотиться, а сейчас сколько охотников? Встать негде. Раньше было 22 государственных охотинспектора, сейчас - 5. Почему? Потому сегодня задача инспектора не выявлять браконьеров, а заставлять работать егерей. Мы требуем, чтобы у егерей была форма, транспорт, чтобы были аншлаги, чтобы устроили откормплощадки, а на все это нужны деньги.

Олег ГОРБУНОВ, охотник:

- А кто все это выполняет?

Виктор МИШИН:

- Это не природопользователи, а природокончатели. Вы посмотрите, что сделали с озерами в Федоровском районе. Там выжгли все берега. Нужно восстановить прежний порядок, когда охотник мог взять сезонную путевку в областном охотобществе, купить там марки и спокойно, в удобное для него время ездить на охоту. Я буду чувствовать себя человеком. Не нужно, чтобы нас унижали.

Анатолий КОВАЛЕНКО:

- Проблема эта всегда была острой, но в этом году она встала особенно. Причина в том, что озера на 70% высохли, и у нас в области дичь концентрировалась только в определенных местах. К нашим нескольким тысячам охотников добавились люди, приехавшие из Астаны, Караганды и других мест. Людей много, а регулировщика, который мог бы поддерживать порядок, нет. Есть и другие проблемы. Чтобы их решать, недавно в республике создана Ассоциация природопользователей. Ее возглавил депутат мажилиса Оралбай Абдыкаримов. Он очень ответственный человек. В Костанайской области есть филиал Ассоциации, руководить которым буду я. Мы начинаем работать с 2013 года. Будем связывающим звеном между природопользователями и правительством, поэтому я обращаюсь к участникам сегодняшнего разговора давать нам свои предложения. Какие-то мы направим в правительство, о чем-то договариваться с природопользователями будем здесь, в области. Надеемся на поддержку охотинспекции.