«Он был интеллигентом в профессии», - написала об архитекторе Александре Байтурине его коллега

В кабинете директора ТОО «Архитектурное Ателье «Дом»  скоро сорок дней как пусто. Кабинет демократичный, двери - символические. Вошел и сразу видишь за большим столом улыбающегося Байтурина. Он и сейчас встречает входящих улыбкой. В белом каминном зале, где под Новый год ставили елку, висит портрет с траурной полоской по углу.

Наш Байтурин

В этом году, в октябре, байтуринская «контора» - как он ее называл – собиралась отметить свой 24-й день рождения и 100-летие здания, в котором размещается.  Даты, конечно, никуда не денутся. Может, даже на торжество хватит сил. Хорошо бы хватило. В память об Александре.

Он не успел, а я посчитала: мы были знакомы почти 14 лет. Начинали с церемонных и ироничных обращений «госпожа Каткова» и «господин Байтурин», а с возрастом перешли на «ты». Я была так уверена в его профессиональной и человеческой состоятельности, что перезнакомила с ним почти всю редакцию «Нашей Газеты». Если готовился материал о застройке города и надо было услышать честное мнение или получить  понятную консультацию, обращались к  Байтурину. Он не чинился, не ерзал, не врал, мог отказать, но если сказал, то никогда не звонил, чтобы взять свои слова обратно.

Дело жизни

О его ТОО мы писали редко. Но все равно после публикаций нам подкидывали анонимный вопросец: а как они получили такое здание в таком шикарном месте.

Получили за долги. В  голодные 90-е, когда у властей Костаная тем не менее находились деньги на возведение ледяных городков, Байтурин собирал безработных коллег. И высококвалифицированная артель за пару недель ударного труда на морозе зарабатывала семьям на несколько месяцев вперед.

Но однажды город не заплатил. И долгие хождения за своим заработанным ничего не давали. Тогда решено было взять не деньгами, а натурой, муниципальной недвижимостью. Натура  была в жутком состоянии – валились стены, над частью здания уже не было крыши, ну и загажено все было вдохновенно, с огоньком. Еще год-два такого стояния - и за невозможностью восстановить особняк его останки просто сровняли бы с землей. И вот тогда кто-то отхватил бы сладкий кусок городской территории.

Но, на счастье для Костаная, здание с выложенными на фасаде цифрами «1912» досталось архитектурному товариществу, которое часть своих заработанных денег из года в год  вкладывало в реконструкцию, сохранение архитектурной истории города. При этом здание не реставрировали, как антикварную шкатулку, его приспосабливали для работы, для бизнеса. Но бережно, с большим вкусом. Это один из самых отменных авторских проектов Байтурина. 

Здание, где располагается архитектурное ателье "Дом", сохранило исторический облик.

Про будущий зал с камином он говорил еще тогда, когда в помещениях бывшего Учительского института под ногами хрустел и пылил строительный мусор. И сколько бы я потом ни приходила в «Дом», экскурсия по нему была обязательной. Хозяин показывал кованую лестничную решетку, которая была заказана и сделана, «как родная», где-то на Урале. Потом демонстрировалась замечательная люстра со свалки  – выбросил, наверно, какой-то ДК, и в «Доме» ее целый год  отчищали и реанимировали. Мы шли в  местную «кают-компанию», снабженную выходом на природу, и мне объясняли, что «природа» со временем обретет вид патио, испанского внутреннего дворика. Мы поднимались на крышу, спускались в подвал – и на все у него были интересные планы. 

Реконструкция здания потихоньку продолжается. Наверно, точки в этом  процессе вообще не предполагалось, потому что краснокирпичный особняк на улице Пушкина стал воплощением того, что принято называть делом жизни. А делом жизни у Александра Байтурина была его профессия. Редкое по  нынешним временам совпадение.

Шагни первым

Он так никогда и не выдал на-гора красивой истории, как выбрал архитектуру. Родители – учителя. Семья жила в Кабардино-Балкарии, причем в селе, потом вернулись в Казахстан, на родину деда. Институт Александр заканчивал в Усть-Каменогорске, на факультете архитектуры остановился, якобы, из-за перечня экзаменационных предметов,  которые мог хорошо сдать. Все просто.

И сколько я потом при нем ни заводила песню про «музыку, застывшую в камне», Байтурин обычно снижал пафос. Впрочем, под настроение мог поговорить о Корбюзье, Курокаве, Фостере, показывал в журналах, в Интернете какие-то современные, интересные для него архитектурные решения. Короче, форму держал и всегда сетовал на скудость и вялость творческого соперничества в Казахстане, а уж тем более на уровне области.

- Атмосфера бесплодная, - говорил Байтурин, который с 1997 года стал председателем отделения Союза архитекторов РК. - Все мои коллеги знают одну поучительную байку. Выпускник приезжает на работу и заявляет, что хочет проектировать дворец, у него тьма свежих идей. Ему говорят: чудесно, но пока ждем от вас проекта лестничной клетки.  Проходит время, много времени, и ему предлагают вожделенный дворец, а он отвечает: не могу, мне надо закончить лестничную клетку…

Сам он умудрился сохранить в себе желание проектировать «дворцы». И находил возможности делать это.

После института и службы в армии Александр с женой Еленой, тоже архитектором, приехали в Кустанай. Работали  в институте «Кустанайгорсельпроект»  (позже «Кустанайгражданпроект»). Зарплат в 130 и 120 рублей семье с двумя детьми не хватало. К тому же работы в госсекторе становилось все меньше, разговоры о сокращениях звучали все громче. А за стенами ГПИ ощутимо пахло НЭПом. Байтурин  вел переписку с республиканскими ведомствами, доказывая, что архитекторам нужно разрешить работать по патентам. И доказал!

В 1985 году специально созданная группа в «Гражданпроекте»,  в которую входил, конечно же, и Александр, проектировала новый Дворец пионеров. Он получился с планетарием, зимним садом. Его макет, точнее макетище, собирали у Байтуриных дома. Проект был высоко оценен на республиканском конкурсе. Но дворец в районе парка Победы так и не построили, денег не нашлось. И проект молодежного центра досуга на базе старинной мельницы остался неосуществленным. А сам архитектурный памятник в районе мелькомбината за ненадобностью безвозвратно утерян. Конечно, они огорчались. Но, конечно, все было не зря.

С единомышленниками в конце 80-х они создали сначала кооператив, потом ТОО «Архитектурное Ателье «Дом». Из института ушли всей группой, вшестером. Пока строили бизнес, пути большинства разошлись. Остались Байтурин и архитектор Татьяна Петрунина. Когда несколько лет назад Татьяна внезапно умерла, Александр написал о ней в «НГ». Считал, что люди должны знать, что она сделала для города.   

Нам осталось…

О нем самом нам написала архитектор Ольга Траут, которая работала с Байтуриным 27 лет. Это время она называет счастливым, а его самого - интеллигентом в профессии.

Любите ли вы город, в котором живете, так, как любил его Саша? Его объекты говорят об отношении к городу и горожанам без слов... Это профессиональный подвиг - не навредить месту, в котором проектируешь, - пишет Ольга. - Вы заметили, как преобразилась перспектива улицы Бородина, когда появился пестрый купол аквапарка, всплеск бело-голубых волн? С яркостью дворового фасада спорит главный - уже не только игрой красок, но и необычностью пространственных решений, подсветок, сложной формой крыльца...

Здание банка «ЦентКредит» - ограненный камень в замысловатой оправе...

Мечеть в 9-ом микрорайоне  - даже когда минареты еще не были облицованы, ажур конструкций завораживал, а уж после того как появились «оригамистые» завершения башен, город приобрел еще один запоминающийся объект.

Ольга готова была рассказать обо всех, но их так много. Как автор Байтурин принимал участие в разработке  более 150 проектов в Рудном, Лисаковске, Атырау, Балхаше, Астане, Алматы, Костанае. Конечно, часть работ шла «в тумбочку», но все равно он успел многое. А за проект реставрации зданий детско-юношеской библиотеки имени Алтынсарина группа авторов — А. Байтурин, О. Траут, Е. Рожненко — получила диплом I степени на республиканском конкурсе лучших архитектурных произведений за 2007 — 2010 годы.

Не всегда в натуре получается то, что задумал архитектор. Если честно, признавался Байтурин, то в наших условиях редко получается. У аквапарка, например, зрительно меняются пропорции из-за того, что в нем не достроен открытый бассейн. У Ледового дворца, который считается вполне адекватным проекту, «отрезана» оригинальная входная группа. Свою лепту в корректировку архитектурных идей вносят все: заказчики, подрядчики, квалификация специалистов.

- Папа всегда держал в голове проект во всех подробностях. Над ним же работают еще и другие специалисты - по теплотехнике, по вентиляционным системам, но с папой можно было решать любой вопрос по проекту, - вспоминает дочка Байтурина Мария, его коллега, на которую в одночасье свалилось руководство компанией. - И когда ему говорили, что он придумал, например, какую-то конфигурацию металлоконструкций, а сделать это невозможно, он так изумлялся: «Как невозможно, я отцу мазар строил, металл так на коленке согнул, а у вас навыки, оборудование…» Он, правда, все умел. В последние годы в нашем поселке Таун-сай, который сам придумал, он строил дом. Можно было кому-то доверить. Но он говорил: я сейчас не проектирую столько и что хотел бы. Я договоры заключаю, деньги ищу, проблемы решаю. Но свой дом сделаю, как хочу.

Я была в этом доме, видела мастерскую, задуманную как-то хитро, в полтора этажа. На кухне он распахивал дверь в сияющий день и говорил:

- А здесь у нас со временем будет сад. Представляешь, открыл дверь утром – и в раю.

Ему было всего 54 года. Вспоминайте его.

Аквапарк - эскиз того, каким его изначально видел Байтурин. Фото ТОО «Архитектурное Ателье «Дом».

Боулинг "Седьмой континент" тоже проект архитектурного ателье "Дом"

Проект реконструкции библиотеки им. Алтынсарина получил диплом I степени на республиканском конкурсе лучших архитектурных произведений за 2007 — 2010 годы.

При реставрации восстановили даже деревянную решетку в кирпичном заборе.

Проект реконструкции библиотеки - образец бережного отношения к старой архитектуре.

Фрагменты старинной кладки постарались сохранить где только возможно.

 Фото из архива «НГ»