Постоянный автор «НГ» убежден: несогласный не должен молчать

Сам по себе юбилей, даже такой солидный, как 70-летие, не может быть поводом для интервью. Другое дело - смысл жизни, который человек обретает на протяжении этих лет. Именно так мы с Аркадием Денисовым определили предмет нашего разговора. А  формальный вопрос - как сейчас представить собеседника, который когда-то возглавлял спорткомитет Аркалыка, 19 лет был лидером обкома профсоюза работников культуры, председательствовал в Русской общине - решили вообще не трогать. Жизнь-то продолжается, и в ней особую «должность» Денисов определил себе сам.

Человек рождается свободным

- Аркадий Семенович, вы - постоянный автор «Нашей Газеты», вас можно увидеть на митингах, сходах, предвыборных встречах, даже в зале суда на знаковых процессах. И нигде вы, образно говоря, не переходите на шепот - везде высказываете свое мнение, задаете неудобные вопросы. Вы все можете сказать, ничего не боитесь что ли?

- Я чувствую себя внутренне свободным. Пескарей-то премудрых без меня выше крыши. Когда все все понимают, но не высовываются нигде. А я считаю, что человек должен обозначать свое присутствие здесь. И свое отношение к тому, что происходит.

- Зачем? Ну вас же наверняка знакомые спрашивают: Аркадий, оно тебе надо...

- Молчать - себя не уважать. Если обмануть пытаются, если на демагогию откровенную натыкаешься - я не могу делать вид, что ничего не заметил. Выйти на кухню и там громко сказать для облегчения души «ах, он подлец…» - не для меня вариант.

- Откуда эта позиция? Семья, школа воспитали?

- Мне кажется, что человек не воспитывается средой. Он рождается свободным. По крайней мере, я про себя всегда так думал. Никогда ни перед кем не прогибался. Может потому, что не искал никогда чинов, званий. Это мне помогало не подстраиваться ни под кого, не лебезить. И не могу сказать, что я вырос в среде каких-то оппозиционеров, диссидентов. Я даже секретарем комитета комсомола школы был, хотя чувствовал, что это - не мое. И уж в партию не вступал. Когда в летном отряде мне настоятельно предлагали стать кандидатом в члены КПСС, я сразу отрезал, сказав, что с некоторыми коммунистами мне не по пути.

«Подранки» - фильм про мое детство

- А вы откуда родом?

- Из Барнаула. Отец не вернулся с фронта. Я рос без него. В семье было пятеро детей, и сразу после войны в 1947 году маме с нами стало так туго, что она отдала на время нас в детский дом. С 5 до 11 лет  я жил там. Самые важные годы для формирования представлений о мире, о себе в этом мире прошли в детдоме.

- Аркадий Семенович, по-вашему, в фильмах про это есть капля правды?

- В самых лучших - конечно. «Подранки» Динары Асановой - это вообще фильм про мое детство. Домой я вернулся, когда старший брат подрос и мог реально помогать матери. В 14 лет он пошел работать на завод. Но маме все равно было не до нас, надо было тянуть семью, так что я был уличным пацаном. Помню, как мы в степи ловили сусликов и тут же жарили на костре. Это был деликатес. Козьи ножки крутили термоядерные - из махорки и самосада, я курил-то с 7 лет. Носились мы по городу целыми днями. Но ничего особо дурного за нашей компанией не числилось. Разве что иногда на чужой огород налет совершим, картошки копнуть. Но я не считаю это большим грехом, голодно было.

- Как вы из такого детства до неба дотянулись, летчиком стали?

- Авиацией тогда грезили все. А детство для тех лет у меня было вполне обычное. При этом я хорошо учился в школе, даже в детдоме много читал, потом меня серьезно захватил спорт. Благодаря ему я курить бросил раз и навсегда. Надо было участвовать в лыжных соревнованиях, бежать за школу. И тогда я впервые прошел медосмотр. Врач меня послушал и выдал: куда ему бежать, у него шумы в сердце. Я был вне себя, но всерьез этот приговор не принял, на следующий день пошел и записался в секцию легкой атлетики и через время почувствовал, насколько забитые легкие мне мешают. Ни мама, ни тренер меня не заставляли, я принял решение сам. Внутренняя убежденность для меня и до сих пор много значит. К окончанию школы у меня уже был первый взрослый разряд по легкой атлетике,  по лыжам и по спортивной гимнастике. С таким багажом я отправился в город Сасово - поступать в летное училище гражданской авиации. Тогда был первый набор из наших мест, экзамены принимали в Новосибирске. Из Барнаула в летчики рвануло 180 человек, а поступило двое - я и еще один парнишка. Но его через полгода комиссовали.

С неба - на землю

- Летали долго?

- Сколько мог. Начал с 1963 года. Сначала на «АН-2». Потом на тяжелом «ИЛ-14», за Полярным кругом. Это было самое романтическое время. На севере как раз «долбили» тюменскую нефть, открывали месторождения одно за другим: Надым, Колпашево, Стрижевое, Медвежий. Мы все туда завозили - по воздуху доставлялось не только оборудование, но и стройматериалы. Мне очень нравилось так работать. Но в 1979 году я попал в тяжелое летное происшествие. Диспетчер порта в азербайджанском Агдаме дал неправильные характеристики взлетно-посадочной полосы. Я садился при полном ее обледенении. Пострадали и машина, и я. Мне предлагали после этого поработать в службе движения. Но принцип был «или летаешь, или нечего делать в авиации». Я ушел. Уехал в Аркалык, как раз с девушкой оттуда переписывался. Город тогда только начинался, стройка считалась всесоюзной ударной комсомольской. Народ приезжал интереснейший со всех концов страны. Жизнь била ключом. И у меня самого тоже. Я в том 79-м году в одночасье ушел из авиации, сменил место жительства, поступил в Алма-Атинский институт физкультуры. К слову, был уже мастером спорта по легкой атлетике. Я стал председателем городского спорткомитета, учился, соревновался вволю... А в 1989 году перебрался в Кустанай. Сначала работал в ДСО профсоюзов, потом меня избрали председателем обкома профсоюза работников культуры.

- Прямо избрали?

- По-настоящему. Между прочим, мне всегда находили альтернативу, и выборы проходили не игрушечные, с тайным голосованием. Я не пользовался расположением ни одного руководителя облсовпрофа, так что меня делегаты реально выбирали, четыре срока подряд.

- А почему вы, такой активный, в депутаты не выдвигались?

- Кто вам сказал, что не выдвигался? Пробовал стать депутатом по Индустриальному округу в Костанае. От партии «Азамат» в 1999 году пытался пройти в мажилис. Но я быстро понял, что бесполезно. Правила игры  подгоняются под интересы партии власти. Чтобы не дать в 1999 году ходу Балташу Турсунбаеву, изменили порядок подачи итоговых протоколов. Они должны с участка поступать в облизбирком, а сделали еще окружные комиссии в городах и районах. Там именно проставляли нужные цифры.

- С тех пор состоялось, наверное, штук десять выборов разного уровня. Вы нередко на участках присутствуете в качестве наблюдателя. Аркадий Семенович, наши выборы не стали чище?

- Нет. Запасные чистые бюллетени на участках - норма. Выборы проводит абсолютно бессовестная власть. Причем она уверовала, что в этом нет ничего постыдного. Себе успела внушить и избирательным комиссиям, что все делается во благо государства. Меня больше всего потрясает, что эта подлость, уголовно наказуемая, вбита в сознание многих людей как обыденность, за которую еще благодарят.

А ведь выборы - это возможность для граждан показать, как они реально относятся к главе государства, без которого у нас сегодня уже и солнце не светит. Так все поставлено. Я на встрече с избирателями в школе  № 2 говорил учителям: недовольны зарплатой, своим соцпакетом - голосуйте за Косарева или еще за кого-то. Не давайте президенту формального права считать и заявлять, что его поддерживает весь народ без изъятия.

Спасибо за поддержку

- Какую из проблем сегодняшнего Казахстана вы считаете самой разрушительной для общества?

- Беззаконие. Кто-то умный сказал, что есть два вида этого зла: невыполнение существующих законов и написание их под себя. У нас оба процветают. И в этом огромная беда государства.

- У вас всегда были серьезные претензии к действующей власти. Как вас угораздило в свое время стать на выборах в Парламент доверенным лицом чиновника, я Багилу Баймагамбетову имею в виду?

- Для меня важнее статуса и партийной принадлежности человеческие симпатии. Знаете такую акцию «Дорога в школу». Ее в свое время Шукеев запустил, имея в виду, что богатые люди  должны одеть бедных детей. Богатые! А комиссия по делам семьи и женщин подсуетилась и оброком обложила женщин, работающих в отделах культуры. Да им самим помогать надо было. Они ко мне обратились со слезами буквально. Я в комиссию, а там на меня цифры победных отчетов вываливают и понять не хотят. Я обратился к Баймагамбетовой, которая как зам. акима области курировала эти дела. Она ахнула: мол, что они, с ума сошли? И мгновенно поборы прекратились. И еще несколько раз, когда я за кого-то хлопотал, она реагировала быстро, по делу. Мне этого достаточно.

- Но она же из партии власти...

- А для меня с некоторых пор установки партийные - не абсолют. Я, член ОСДП, но на этих выборах помогал кандидату от «Ауыла». Почему? Во-первых, меня возмутили националистические высказывания руководства ОСДП перед выборами, о чем я уведомил их письмом. Во-вторых, активности ОСДП в эту кампанию не проявляла, а я без дела сидеть не могу. Выборы - шанс высказать людям на встречах свои мысли, почему не пользоваться. В-третьих, «Ауыл» для меня из всех партий, участвовавших в выборах, наиболее незапятнанная.

- Аркадий Семенович, выборы прошли как обычно,  законы пишутся с прежними целями. А вы все обличаете, критикуете, убеждаете. Тоска не разбирает?

- Разбирала бы, если бы меня не поддерживали. На улице встречают и совершенно незнакомые люди, и знакомые, и чиновники, которые, правда, сначала осмотрятся, а потом говорят: читали в «НГ», правду написал. Мы хоть убеждаемся, что не идиоты, что правильно оцениваем ситуацию. Поддержка, даже молчаливая, мне невероятно важна. Я даю людям понять, что они не свихнулись. Рад, когда, используя авторитет, прежние связи, удается кому-то реально помочь.

Когда-то это все равно сработает.

Исключительный случай

Денисов не только пишет. Есть у него еще работа на досуге - хлопотать за других. Говорит, по профсоюзной привычке. Не так давно, осенью, в Доме юношества, куда он случайно заглянул, нашел парня. Инвалид второй группы с рождения. Вывих обеих ног в тазобедренном суставе. Сирота круглый. При этом - тяга огромная учиться в вузе. Экзамены сдал. Неплохо, но буквально балла до суммы проходных не добрал, и документы, естественно, в пединституте отложили в сторону. И вот этого парня должны по идее выставить на улицу, потому что цепочка заботы о нем государства заканчивается. Как получивший профессию, он должен обеспечивать себя сам. Денисов с ним поговорил и, как выражается, «рванул» в приемную комиссию, в ведомства соцзащиты, наконец к ректору КГПИ. И всем давал свою пояснительную записку, где внятно изложил мысль, что если парня с такой судьбой, умного, способного, сейчас выставить за порог, он кончит свои дни под забором... И эта его записка людей «пробила». Все признали случай Марата исключительным. Он учится. По квоте прооперирован в Астане.

Фото Николая СОЛОВЬЕВА