считает профессор Гершун, оценивая религиозный экстремизм

Во время открытия очередной сессии Парламента РК президент Нурсултан Назарбаев предложил депутатам рассмотреть поправки в законодательство страны, которые должны «защитить государство от религиозного экстремизма». Если уж и в Казахстане, отличавшемся до сих пор политической стабильностью, глава государства вынужден «наводить порядок» в межрелигиозных отношениях, то дело, похоже, зашло слишком далеко. Почему в качестве идейной основы для радикальных способов противодействия властям люди выбрали именно религиозные взгляды? За ответом на этот вопрос «НГ» обратилась к профессору Костанайского университета Владимиру ГЕРШУНУ, который длительное время изучал историю мировых религий.

- Владимир Иосифович, прежде чем поговорить о проблеме религиозного экстремизма, хотелось бы узнать, почему вы, доктор ветеринарных наук, вдруг заинтересовались далеко не профильной для вас сферой?

- Когда я сдавал еще кандидатский минимум по философии (было это в Челябинске), мне сказали: «Вам следует перейти из ветеринарной области в философию». И даже предложили тему кандидатской диссертации - «Проблема естествознания в философии». Но я уже не мог изменить своим традициям.

Историей религии начал заниматься чуть позже. Врач, лечащий людей, знает только человека. А человек - лишь часть жизни. Хотя и специфическая. Что касается ветеринарного врача, то он знает и обезьяну, и слона, и много кого еще. А когда познает всю панораму проявления жизни, он начинает восхищаться ее творцом. Меня это многообразие восхитило даже без знания основ религии.

Во время горбачевской «перестройки» я, будучи уже доктором наук, отдыхал в Сочи. Мне в руки попалась Библия. Кто-то перевез ее через границу. Моя мама была верующая - христианка, и у нее была Библия. На славянском языке. Я его не знал, поэтому пытался прочитать, но мало что понимал. А тут получаю Библию на русском. Начал читать. И то, что мне было не совсем ясным, вдруг стало понятно. Читал весь отпуск. Приехал домой и увидел в газете «Известия» объявление, что в Узбекистане, в журнале «Ташкент», будет издан на русском языке Коран. Иду на почту, выписываю журнал, и вскоре его получаю. Когда прочитал Коран, был потрясен: почему я, человек, имеющий неплохое образование, не знал, что в исламе и христианстве общие святые?! Что у них общие корни, одни и те же заповеди, которые почитаются во всем мире? И сейчас, когда спорят представители разных религиозных направлений, я говорю: чего вы ссоритесь, у вас общие ценности.

- Так почему все-таки ссорятся?

- Все грешники. Я считаю, что чем выше духовный сан у человека, тем он нередко больший грешник. Потому что его слово много значит, а он часто использует светский принцип «разделяй и властвуй». И никто из них не хочет говорить, что у нас общие ценности. Да, у христиан, мусульман, иудеев разные ритуалы, но мы ведь не деремся из-за того, что мы носим разные костюмы. Ритуалы разные, а суть общая.

Не хочу критиковать священнослужителей. Понимаю, что им трудно говорить о других религиях. Это оправданно. Говоря светским языком, вера у них в определенной степени регламентирована, это их служебная обязанность, поэтому в этой сфере лучше слушать не священнослужителей, а ученых. Но в том-то и дело, что ученых в этой области у нас нет. Их никто не готовит.

После того как я прочитал Тору, Библию, Коран, однажды в московском метро увидел в продаже Бхагават-гиту. Ее предлагали буддисты. Стоила она примерно треть тогдашней моей зарплаты, но я все же ее купил. Начал читать - у них такие же ценности. Конечно, они излагают несколько по-другому, там есть своеобразие, но призыв к человеку тот же: будь лучше, духовнее, не делай зла, твори добро. То есть все религии призывают человека подняться на более высокую духовную вершину.

Раньше я воздерживался заходить в мечеть. Сейчас это делаю свободно. Потому что знаю: я прихожу к одному Богу. Если бы все об этом знали, было бы намного проще. Я шел к этому очень сложно. Может быть, помогла мама. Отец был членом партии и заслуженным в республике человеком. Когда к нам в гости приходили тогдашние партийные руководители, отец просил маму закрыть иконы. Она говорила: «Не надо, пусть смотрят». Это меня воспитывало. Я десятилетия изучал святые книги, после чего сказал себе: нужно написать о них для молодежи. Не восхваляя ни одной религии, не отрицая ни одну из них. Ведь никуда не деться от того факта, что религии - часть человеческой цивилизации, и мне хотелось облегчить молодым людям познать ее.

«От величия религии до пропасти - один шаг»

- Но сколько существуют религии, столько идут и религиозные войны. И сегодня, когда человечество уже много знает о себе и накопило большой негативный опыт, мы опять сталкиваемся с этим же явлением. Почему религиозность не умиротворяет, а в очередной раз создает почву для раздоров?

- Недавно президент Чечни Кадыров по поводу одного терракта заявил по телевидению: «Кто взорвал - тот шайтан! Это делают люди неверующие, это не ислам, это - шайтан!». Могу добавить: в классическом понимании религии знание ведет к богу, полузнание удаляет от него. Полузнание очень опасно. На постсоветском пространстве многие из нас - полузнайки. Как известно, от великого до смешного - один шаг. Так и от величия религии до пропасти тоже один шаг. Великое часто эксплуатируется в низменных целях.

Мы живем в сложную эпоху перемен. Идет смена не только материальных ценностей, но и духовных. Наши родители были атеистами, а вера человеку дается только в семье, с молоком матери. Это настолько личное, настолько интимное, хрупкое... Когда упал «железный занавес», мы увидели, что за ним люди живут и веруют, и им с этим не только легче жить, но и умирать легче, и поэтому у нас появилась религиозная всеядность. Потому что в каждом человеке есть инстинкт веры, и он всегда беспокоит. Дайте человеку все, что он захочет, но он все равно поймет, что это не все, что есть еще что-то более важное. Потребность прикоснуться к духовному источнику существует в каждом человеке.

У нас все люди оказались «белыми листами», и за рубежом поняли, что на этом фоне можно, как сейчас принято говорить, «срубить капусту». И начали, превратив духовную сферу в бизнес.

Будда сказал, что жизнь - это страдание. И надо бы молодежи говорить, что жизнь всегда была трудной и будет трудной. Причин для психологического дискомфорта у нас много, и человек вынужден искать для себя спасение. Но если классические религии говорят, что легкого пути нет, нужно всю жизнь работать над душой, то секты приглашают: приходи, заплати и ты будешь спасен. Мало того, в секте человеку вначале дарят фальшивую любовь, и он уже не одинок. Но все это действует, пока есть деньги. Использовать механизм веры для обогащения - кощунственно.

Так же действуют и некоторые политики. Они используют веру для решения своих политических вопросов, для прихода к власти. В Библии написано: «И восстанут многие лжепророки и многих введут в заблуждение». Написано две тысячи лет назад, а как будто про наш день.

- Кто распознает лжепророков? Уж не чиновники ли? Например, аким Костанайской области недавно посетил местную мечеть и рекомендовал открыть там медресе для обучения «правильному исламу». Иногда складывается впечатление, что проявление «религиозного экстремизма» в Казахстане - это реакция фанатично верующих людей на грубое противодействие им со стороны властных структур.

- Я не собираюсь судить ту или иную религию или секту, но религия не должна править государством. Государство - это политика. Политику часто называют «грязным делом», но тогда зачем религиозная духовность идет в эту грязь? Духовность - это одно, а политика, армия, карательный аппарат - это другое. Они несовместимы. Я не вижу противоречий между всеми группами верующих. Каким бы они себе ни представляли Бога, какое бы различие в ритуалах ни было. Каждый волен выбирать себе то, что ему ближе. Важно понять, что религия дает стержень, помогающий выжить не только каждому человеку, но и обществу. И среди атеистов немало порядочных людей, но им быть высоконравственными, на мой взгляд, гораздо сложнее. Однако с их выбором тоже нужно считаться.

В новейшей истории наряду с традиционными религиями идет процесс формирования новых религиозных течений, которые стремятся объединить различные религиозные учения в единую систему. То есть эволюция духовности продолжается, и этот процесс нужно все-таки понимать. Его нужно отличать от возникновения движений, маскирующихся под религию, которые занимаются зомбированием человека, лишают его свободы выбора, проповедуют насилие и нетерпимость. Их часто используют в политических целях. Грань, отделяющая эти направления, очень тонкая, тем более что проходит она через души конкретных людей. Государство должно помочь своим гражданам обрести духовность. Оно когда-то разрушило немало храмов и мечетей, теперь должно помочь их восстановить.

Что касается акима нашей области, то он много сделал и делает в этом направлении. Но он никогда не определял и не определяет «правильность» религий. Эту проблему должны решать религиозные лидеры. Осознав при этом, что если одна духовность подавляет другую, то обе теряют свое высокое назначение.

Ваше впечатление о «грубом противодействии со стороны властных структур» не разделяю. Наша власть много делает по проблемам межрелигиозной толерантности. Хотя и здесь нет предела совершенству.

Досье

Владимир Иосифович ГЕРШУН

Родился в 1938 году в пос. Боровское.

В 1961 году, после окончания Троицкого ветеринарного института, направлен на работу ветврачом в Боровской район, где впоследствии назначен директором районной ветлаборатории.

С 1970 года в Костанайском сельхозинституте, затем в Костанайском госуниверситете: доцент, декан факультета, заведующий кафедрой, профессор.

Защитил кандидатскую и докторскую диссертации.

Автор 17 книг, среди которых научно-популярные по валеологии и истории религии.

Женат, имеет 4 детей.

Фото Николая СОЛОВЬЕВА