11 октября на заседании Международного клуба агробизнеса в Москве главный санитарный врач России и руководитель Роспотребнадзора Геннадий Онищенко назвал генно-модифицированные продукты благом для России. Аргументы: биотехнологии позволяют в очень короткие сроки изменять живые организмы так, как это выгодно человеку. К тому же около 40% мяса на российском рынке - импорт, а в Южной и Северной Америке сельскохозяйственных животных откармливают генно-модифицированной соей. Наконец, «науку все равно остановить нельзя». При этом глава Роспотребнадзора признал, что видоизменение генной природы организма может происходить не только во благо человеку, но и во вред, поэтому важно обеспечить адекватный контроль за свойствами ГМО.

По мнению Геннадия Онищенко, государство не может дать всем гражданам «органик фудз» (безупречную с экологической точки зрения пищу), то есть, помимо того, что ГМО - хорошие, им еще и попросту нет альтернативы. На восклицание председателя комитета Госдумы по аграрным вопросам Валентина Денисова о сенсационности этого заявления Онищенко ответил, что ничего сенсационного здесь нет: он давно за генно-модифицированные продукты.

Ботва на макушке

Первое трансгенное (генно-модифицированное) растение - табак - было получено в 1985 году. С тех пор споры о безопасности ГМО не утихают. В 1998 году британский ученый Арпад Пуштай, проводивший исследование токсичности картофеля с геном лектина подснежника, встроенного для повышения устойчивости к вредителям, заявил, что у крыс, питавшихся картофелем, наблюдались нарушения функций внутренних органов и подавление иммунной системы, и сделал вывод об опасности трансгенной пищи. Это заявление подверглось сильной критике за неподобающую подготовку опытов. Институт Роуэтта, в котором работал Пуштай, отказался продлевать его ежегодный контракт. В России большой резонанс вызвали исследования Ирины Ермаковой из Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН: она изучала воздействие на здоровье крыс и их потомства одного из сортов генно-модифицированной сои. По утверждениям Ермаковой, введение этого сорта сои в рацион крыс привело к ряду отрицательных физиологических эффектов. Однако и эти опыты подверглись критике ее коллег из разных стран.

У промышленников свои аргументы. По данным Российского зернового союза, выращивать ГМ-культуру в среднем на 20% дешевле, чем традиционную. Президент Зернового союза Аркадий ЗЛОЧЕВСКИЙ сообщил, что в последние годы на Дальнем Востоке из севооборота выпал 1 млн га посевной площади, и существует только два способа ее вернуть: либо тратить деньги на «химию», чтобы восстановить плодородие земель, либо использовать для посевов неприхотливые и устойчивые к вредителям ГМ-культуры. При этом, по подсчетам экономистов, на «химический» путь придется потратить на 150% больше средств, чем тратится сейчас на все сельское хозяйство в этом регионе.
Простые потребители, конечно, не следят за всеми этими дебатами. В массовом сознании прочно поселились мифы о модифицированных помидорах с геном камбалы или о том, что главное блюдо в популярном в Москве фаст-фуде «Крошка-картошка» - картофель - своими размерами обязан достижениям генной инженерии. То же самое принято думать и о курах-бройлерах, которые набирают вес так быстро, что если их вовремя не забить, они, отяжелев, не смогут передвигаться. На самом деле, объясняет Андрей КОМАРОВ, директор по развитию компании «Биоком», занимающейся исследованием продуктов питания на наличие в них ГМО, во всех упомянутых случаях речь идет исключительно о «мутантах», полученных с помощью обычной селекции. Генетически модифицированных кур в пищевой промышленности никто не использует, а отсутствие ГМО в той же «Крошке-картошке» было доказано в ходе лабораторной проверки экологами из «Зеленого патруля».
Отдельные интернет-деятели иронизируют над массовым страхом, что модифицированные гены способны встроиться в наш организм. «Если бы наша пищеварительная система не представляла собой биореактор, наполненный едкой соляной кислотой, активными ферментами, химикалиями, фильтрами и прочим оборудованием, а наши клетки были бы открыты для любых генов извне, то у нас бы выросли рога от первой же мясной котлеты, а ботва на макушке - от котлеты вегетарианской», - пишет известный блогер Лео Каганов.
«Основная проблема ГМО - информационная, - согласен Комаров. - 90% того, что люди думают о ГМО, не имеет отношения к действительности». По мнению эксперта, принципиальной разницы между традиционной селекцией и трансгенезом нет: человечество, по словам эксперта, «десять тысяч лет выращивало уродов, которые в естественных условиях расти не могут».
 «В селекции используются только близкородственные связи, - считает координатор генетической программы «Гринпис России» Наталья ОЛЕФИРЕНКО. - Селекция не предполагает внедрения чужеродных генов. Трансгены - это химеры. Данные исследований ГМО, проведенные крупнейшими российскими институтами, засекречены, объективной информации, подтверждающих их безопасность, нет».
По данным исследований Brookes & Barfoot, самые популярные модифицированные растения - это соя, кукуруза, рапс и хлопок. Из кукурузы получают спирт, на котором работают автомобили, сою и рапс используют для кормления животных.

Когда согласья нет

Государство периодически предпринимает более или менее успешные попытки «навести порядок» в генной инженерии. Закон «О защите прав потребителей» обязывает производителя маркировать продукцию, если в ней содержание ГМО превышает 0,9% от каждого ингредиента. Однако за 5 лет мониторинга продовольственного рынка мы ни разу не встречали такую маркировку. Не информируя о наличии ГМО в продуктах, потребителя фактически лишают осознанного выбора», - говорит директор ОАГБ Елена ШАРОЙКИНА. Исследования еды на содержание трансгенов проводят прежде всего в маркетинговых целях
9 октября Дмитрий Медведев подписал поправки к Закону «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности», дополнив закон положением о том, что «генно-инженерно-модифицированные организмы, предназначенные для выпуска в окружающую среду, а также продукция, полученная с применением таких организмов или содержащая такие организмы, подлежат государственной регистрации в порядке, установленном правительством РФ». Хотя эти поправки по сути ничего не меняют, они, по крайней мере, означают, что государство помнит о проблеме. Это очень важно, причем не только для трансгенной продукции. Взять для примера хотя бы экологическую катастрофу, которую вызвал выведенный еще до генной инженерии борщевик Сосновского. Растение, одобренное после ВОВ как сельхозкультура, и росло стремительно, и вредителей не боялось. Идеальный силос, если бы не одно «но»: молоко коров, которые его ели, становилось горьким. В итоге устрашающее достижение советских селекционеров, которое колхозники прозвали местью Сталина, распространилось чуть ли не на полмира.
«Бывший мэр Москвы Юрий Лужков был одним из самых больших противников ГМО, - вспоминает Елена Шаройкина. - В 2007 году в столице были внесены поправки в Закон города Москвы «О продовольственной безопасности», запрещающие приобретение продуктов, содержащих ГМО, за счет бюджетных средств. Была введена система добровольной сертификации, в рамках которой производители продуктов питания могут проводить анализ своей продукции на наличие в ней генно-модифицированных организмов (ГМО) и получать специальную маркировку «Не содержит ГМО». Все это было похоже на профанацию: производитель сам приносил образцы продукции на проверку в лабораторию и после этого никто не осуществлял контрольные закупки».
Свою лепту в формирование негативного имиджа ГМО вносят и лидеры страны. Например, Дмитрий Медведев два года назад сказал в одном из интервью, что любит «хорошие продукты, а не генно-модифицированные». «Технологии у нас, может быть, не всегда такие эффективные, как на Западе, но они гораздо более щадящие в отношении здоровья потребителя. Мы практически не пользуемся генной инженерией. Мы знаем, сколько проблем с этим. У нас этих проблем, слава богу, пока нет», - это слова Владимира Путина в 2006 году.
Выходит, что заявление Онищенко идет вразрез с «генеральной линией». «Я не могу найти объяснения такому поведению чиновника, который отвечает за здоровье и безопасность граждан», - говорит Елена Шаройкина. С другой стороны, действительно ли до сих пор у чиновников было единое мнение по этому вопросу?

Правительство России несколько лет назад выделило Институту биологии гена РАН $20 млн на создание трансгенных коз. Генная инженерия в животноводстве применяется пока преимущественно в фармацевтических целях, например, канадские трансгенные козы производят в составе молока белок паутины, который используется в медицине в качестве шовного материала и для лечения различных ран. По словам Игоря ГОЛЬДМАНА, директора Российской коллекции генетического материала в Институте биологии гена РАН, на эти средства была выведена особая порода коз, в молоке которых содержится белок лактоферин. Ранее его можно было получить лишь из женского грудного молока. Лактоферин необходим, чтобы предупредить заболевание младенцев гастроэнтеритом, а поскольку сейчас все больше женщин сталкивается с проблемами при грудном вскармливании, возникла необходимость его искусственного выведения. Ученые уже вырастили целую популяцию коз и даже нашли инвестора, готового заниматься их разведением в коммерческих целях. «Наша программа была одобрена высшим руководством страны, - уверяет Гольдман. - Правда, нас убедительно попросили называть этих коз не трансгенными, а козами-продуцентами».

Фото www.oagb.ru