Если с астанинского ж.-д. вокзала минут сорок двигаться по проспекту Победы, никуда не сворачивая, попадешь прямо на ишимскую набережную, а значит сразу и на рыбалку. Об этом я узнала еще в поезде, отправляясь в нашу столицу. Рыбачить в этих местах мне не приходилось никогда, так что интерес был искренний и не только журналистский.

О рыбалке на Ишиме я была наслышана.  Знала, что даже  в ХIХ веке, когда казаки выбирали место под свой Акмолинский приказ, ставший поводом для возникновения будущего города, обилие ишимской рыбы сыграло немаловажную роль. Здесь в  несметном количестве обитали судак, щука, окунь, язь, лещ, карась, линь. Понятно, что бурный рост нашей столицы здешней рыбе был не слишком по нраву. Ее большая часть ушла за пределы города в тишину и покой. Однако часть смирилась с новыми условиями, а потому время от времени радовала своими величинами тех, кто стойко рыбачил прямо с набережной.

...Пешим ходом от вокзала отправляюсь на рыбалку в десятом часу утра, надеясь на то, что успею в клевые места еще до окончания «утренней зорьки». Миновав «Целиноград», выхожу к Астане, которая начинается за мостом через реку. Ишим, в отличие от нашего батюшки-Тобола, раза в три шире и добротнее, поскольку позволяет плавать по своим водам не только катерам, но и разного рода пароходикам. Но характер, правда, сродни тобольскому - флегматичный: одетый в тяжелую каменную набережную, Ишим течет себе неторопливо-спокойно, освобожденный от всяческой растительности, отчего кажется совсем лысым. Траву, как выяснилось, здесь регулярно «косят» даже на дне, а если каким-то водорослям чудом удается заявить о себе, их тут же отправляют сначала в специальный подсак, а затем в мешки -  и на свалку. А набережную убирают, как собственный дом  - подметают и моют вручную. В этом я самолично убедилась, наблюдая за уборщиками. И позавидовала - наш Тобол так не холят. Приятно было созерцать и ишимскую водицу - бензиновых, солярных и иных пятен не было, так что  оставалось надеяться на то, что здесь, в центре столицы, можно было нарыбачить что-нибудь приличное.

Двигаюсь вдоль  высокой набережной в надежде встретить кого-нибудь с удочкой. Вокруг моста рыболовов не видно, но, как известно, рыбак рыбака видит издалека: вскоре глаз отметил вдалеке какие-то фигурки, интуиция подсказала - рыбачат.

Первым встретился целиноградско-астанинский старожил Павел Леонтьевич. Расположился он прямо вблизи прогулочных катеров лодочной станции. Сверху мне было хорошо видно, как старый рыбак время от времени что-то подбрасывал в ишимскую воду, а потом сразу же в место прикормки забрасывал свою хрущевских времен удочку с самодельным гусиным поплавком. Поплавок то и дело подрагивал, Павел Леонтьевич подсекал, но крючок оказывался пустым. Видимо, такая рыбалка старика уже вконец измотала, потому что он стал сматывать удочки. Теперь с ним можно было пообщаться, что я и сделала. Павел Леонтьевич оказался пенсионером со значительным стажем, но гораздо больший стаж имел рыбацкий. Сюда, на ишимскую набережную, он приходит каждый день, как на работу. Приходит не за рыбой - за рыбалкой.  И другой жизни уже себе не представляет. В допотопном, почти антикварном металлическом садочке рыболова покоилось с десяток ладошечных чебачков, но это было совсем неважно. Я пожелала Павлу Леонтьевичу долголетия, здоровья, традиционного рыбацкого «ни чешуи ни хвоста» и отправилась дальше.  

В ожидании карпа

Метрах в двустах от Павла Леонтьевича рыбачила любопытная троица. Их удочки то и дело резко взмывали вверх, так что издалека казалось, что вся ишимская рыба была предназначена для этих троих. Самым сноровистым был рыбак в белой кепочке. Одного за другим он вытаскивал чебачков, причем довольно приличных,  не живцовых. Я сразу же так и окрестила его Сноровистым, но каково же было мое удивление, когда, подойдя ближе,  увидела, что у этого  рыболова была только левая рука. Как и Павел Леонтьевич, он в двух метрах от себя то и дело подбрасывал «бомбочки», вылепленные из грязи, смешанной с хлебным мякишем. Опускаясь на дно, они оставляли след, будто кометы. В самый конец таких хвостов Сноровистый точным движением единственной левой руки  запуливал снасть, причем поклевка следовала почти сразу же, как только поплавок касался воды. Разговаривать с ним было почти невозможно из-за бесконечных поклевок и подсечек. Снимать с крючка рыбку - а это была плотва, сантиметров 20-25 в длину - ему помогал соратник по рыбалке.  Разговорившись с рыбаками, я узнала, что здесь, почти в самом центре столицы, порой можно поймать доброго леща, крупного окуня и отменную щуку. Хищницу в 6 кг веса один из них ловил на этом месте  в прошлом году, а в этом  попадались килограммовые лещи. В леща я поверила, поскольку у третьего из этой компании снасть была настроена именно на леща: поплавок находился далеко от берега и указывал на то, что насадка находится на самом дне. Его удочка дальнего заброса покоилась почти рядом с веселым плотвичным клевом, и это было совсем не случайно. Все трое оказались опытными лещатниками: чебачиным пиром, как и привадами-прикормками, они тоже подманивали леща.

...Слово за слово, и я узнаю, что крупной  рыбы здесь  заметно поубавилось с тех пор,  как  столичные службы  взялись буквально наголо скрести дно и берега Ишима, очищая их от водной растительности. Но у них, заядлых рыболовов, есть надежда в скором будущем ловить здесь карпа: до них дошла информация, что в этом месте столичной реки будут выпущены его мальки. «А не уплывут?» - поинтересовалась я. «Не уплывут, ведь это тоже деньги, а ими сейчас никто уже не разбрасывается». Оказалось, что с одной стороны заветное ишимское место ограничено дамбой, с другой находится гребной канал, тоже перегораживающий реку. 

...Чебачок у Сноровистого упорно продолжал клевать,  а лещиный поплавок всего лишь изредка подрагивал. Правда,  опытного хозяина-лещатника  такие ложные поклевки не беспокоили: его лещ еще где-то плавал в ишимских водах.

P.S. Прогулявшись по Интернету, я обнаружила, что зарыбление столичной зоны Ишима - часть масштабной государственной программы, что, начиная с 2007 года, выпущено сюда несколько сотен тысяч мальков карпа, что центр Астаны должен когда-нибудь стать центром карповой рыбалки, что мальки карпа выпускаются в астанинский Ишим ежегодно, что  представители первой партии потянут уже килограмма на два-три...

 ...Встретившиеся мне астанинские рыболовы, которые приходят сюда каждый день, как на работу, почему-то никаких карпов еще не ловили.

Клев-инфо

• В городских зонах Тобола по-прежнему активно клюет средних размеров чебачок и окунек. На заведомо прикормленных местах вблизи зимовальных ям можно поймать неплохого леща. На мелкие вращающиеся блесны среди зарослей тростника и рогозы нередки поклевки окуня и щурогайки. На старицах поклевывает карасик.
• На Аяте ситуация аналогичная тобольской.
• По Убагану в прибрежной камышевой зоне на червя попадается серебристый ладошечный карась.
• Покровское время от времени одаривает средних размеров линьком и карасем, которого за сутки можно надергать и по ведру.
• На Огуз-Балыке на пареный горох усидчивым и настойчивым удается поймать по десятку полукилограммовых карпиков.
• В безветренную погоду на Алаколе (Долбушка) в тростниковых окнах на мормышку с поплавком можно надергать двухсотграммового карасика.
• На Сарыколе в щучью погоду на спиннинг можно поймать даже двухкилограммовую хищницу.