Отшелестел речами и наградами День печати. Но что значил журналист вчера и что ему по силам сегодня? Не претендуя на роль высшего судии, все же нетрудно заметить, что в советское время слово журналиста было куда весомей, чем ныне. Отчасти просто потому, что и изданий, и телепрограмм было меньше. Отчасти же потому, что, к примеру, печатное слово обязательно требовало реакции. Сегодня же, сколько пишут о деревьях, которые то вырубают кварталами, то ежегодно сажают на одних и тех же местах, чтобы на следующий год вместо засохших посадить новые, сколько ахают над «странностями» иных городских новостроек - ничего не меняется.

С другой стороны, сегодня высокие власти и «поклевать» можно. Вплоть до президента. Если, конечно, это глава страны, а не фирмы, в которой вы и дальше намерены работать. А уж по чужим президентам, так бить, как по мишеням, одно удовольствие. Но чего лично мне не хватает сегодня - так добротной международной журналистики, которая пыталась бы дать картину мира, а не только кроваво-грязные или гламурные пятна на нем.

Несколько озадачивает меня и такая штуковина, как «журналистское расследование». Я понимаю уместность этого, когда речь идет о быте, межличностных отношениях. Но мне непонятно, как журналист, не имеющий специальной подготовки и опыта в совершенно определенных видах деятельности, способен обнаружить то, чего до него не открыли, скажем, юристы или представители спецслужб? Вместе с последними - понятно. Но «независимо» от них? А уж когда речь идет об экономических делах, а то и фокусах, то тут вообще темный лес. По мне, обычный журналист в силах озвучить ту или иную позицию, но, как правило, не более того. И уж совсем забавно выглядят те тележурналисты, которые, пригласив к себе на передачи специалистов, пытаются блистать перед ними, вместо того, чтобы позволить приглашенным полнее раскрыть то, что они знают.

Иными словами, сегодняшней журналистике (молчу о желтой прессе) мешает привычка к шуму, нередкое грохотанье пустыми консервными банками слухов и «сенсаций», а то, не дай Бог, не услышат!

И все же я люблю и журналистику, и журналистов. Сколько при всем этом и смелой мысли, и интересных поисков, и живых материалов! Люблю журналистскую молодежь. Но не стал бы хаять и прошлое. По мне, так не было никакой абстрактной советской власти, равно как не было и «темного» либо «набожно-светлого» царизма. Были, конечно, те или иные правила игры, системы отношений. Но всегда были мастера, которые при любой смене порядков мастерами и оставались. Тот же Константин Симонов, близкий к самым высоким кругам сталинского времени, для меня остается одной из высочайших вершин мировой военной журналистики. Да и не только военной.

Конечно, и вчерашняя, и сегодняшняя журналистика вынуждена строго следовать тому или иному дресс-коду, следить за модой времени. Но в огромной мере именно журналисты очерками-зарисовками, репортажами, дискуссионными материалами рисуют портреты эпох. Вольно или невольно, но их творения, будучи детьми сиюминутности, работают на Историю. И чем больше правды, пусть неполной и субъективно воспринятой, тем долговечнее плоды этой работы.