В канун 3 мая - Всемирного дня свободы прессы - радио «Азаттык» взяло интервью у президента прессозащитной организации «Адил соз» Тамары КАЛЕЕВОЙ. По ее мнению, давление на СМИ в Казахстане в 2010 году заметно усилилось.

- На чем основаны ваши утверждения о ситуации с защитой СМИ?

- Возьмем апрельское событие в Уральске, когда было принято судебное решение по газете и ее журналисту. В прошлом году независимая газета «Уральская неделя» опубликовала статью журналиста Лукпана Ахмедьярова «За ширмой тендера». Суть такая: акционерное общество «Тенгизнефтестрой» приступило к подготовке к выполнению государственного заказа по тендеру еще до объявления тендера!
Вот мы с вами усмехнемся - кто заранее такие работы и такие затраты производит, если он не уверен в исходе конкурса?! А суд поверил и приговорил газету и журналиста к выплате 20 млн тенге.

«Уральская неделя» - реально независимая газета Западного Казахстана. Тираж - 18 тыс. экземпляров. Все акционеры и учредители газеты - это сами журналисты. Теперь эти 20 млн тенге - это разорение и закрытие газеты. Кстати, судья свое решение мотивировал тем, что юридическое лицо после этой публикации якобы испытывало нравственные страдания. Есть нормативное постановление Верховного суда, где говорится, что нравственные страдания может испытывать только физическое лицо, только живой человек. Юридическое лицо не может их испытывать!

- С какими реальными трудностями, на ваш взгляд, сталкиваются в своей работе независимая пресса и журналисты?

- Это прежде всего законодательные ограничения. Как начнет журналист писать о коррупции - так сразу же следует иск о защите чести и достоинства. Начнет журналист писать о том, что какой-то чиновник живет не по средствам, сразу следует иск о вмешательстве в частную жизнь. А сейчас в связи с изменениями в Уголовном кодексе за публикацию незаконно полученных и распространенных сведений о частной жизни лица предусматривается до 5 лет лишения свободы.

- Как улучшить эту ситуацию?

- Надо изменить законодательство. Казахстан председательствует в ОБСЕ, которая, в свою очередь, в течение многих лет говорит на центральноазиатских конференциях, что необходимо декриминализировать клевету и оскорбление. Это те статьи, по которым чаще всего судят журналистов по уголовной линии. Тем не менее Казахстан ни разу на это не пошел. Сейчас в Парламенте находится новая редакция Уголовного кодекса. Однако все карательные статьи в отношении СМИ и журналистов остались в ней нетронутыми, в том числе о клевете, оскорблении, о покушении на честь и достоинство президента и другие.

Казахстан давал обязательство либерализовать свое законодательство, когда решался вопрос о его председательстве в ОБСЕ. Однако это закончилось лишь косметическими изменениями Закона о СМИ. Никаких либеральных изменений не было внесено ни в Уголовный, ни в Гражданский, ни в Аадминистративный кодексы. А после этого в прошлом году начались, наоборот, ужесточения законодательства.

Также необходимо привести в порядок судебную практику. В связи с этим вспомним газеты «Тасжарган» и «Республика», которые разорены судами. Причем изначально было ясно, что издания не в состоянии выплатить такие суммы. То есть это - та ситуация, которая называется, что суд вышел за пределы иска. Есть постановление Верховного суда, гласящее о том, что сумма взыскания морального вреда должна определяться с учетом материального положения ответчика. Но ведь не определяют! Идут на уничтожение СМИ, хотя истцы этого не просят.

- В своих переговорах с властной элитой вы приходите к какому-то консенсусу?

- Мы приходим к единому мнению о том, что журналистика должна быть ответственной. Журналист, естественно, должен отвечать за свои слова. Но мы не можем прийти к единому мнению о том, что журналистов нужно сажать в тюрьму. А власть, как это было продемонстрировано на нашем последнем круглом столе по Уголовному кодексу в лице председателя Конституционного совета Игоря Рогова, однозначно заявила, что уголовная ответственность за клевету есть даже во Франции. Мы говорим о том, что Франция входит в Европейский союз и европейские суды не применяют уголовного наказания журналистов. То есть если и осталась какая-то архивная норма в законодательстве Франции, то это вовсе не означает того, что она там применяется. А нам на это возражают, что Казахстан - это не Европа, у нас, мол, свой особый путь.

- Очень трудно прийти в таких случаях к консенсусу?

- Невозможно! Когда есть принципиально разные позиции, когда мы говорим, что пресса - это рупор общества, это четвертая власть в стране, а нам говорят, что журналист должен знать свое место и не покушаться на честь и достоинство, невозможно прийти к консенсусу. Также это невозможно в тех случаях, когда мы говорим, что честь и достоинство - это категории личной жизни, а нам объясняют, что честь и достоинство касаются служебных обязанностей чиновника - не смейте критиковать чиновника за его служебную деятельность.

Как тут можно найти взаимопонимание? Они не хотят нас понимать. Они не хотят реальной свободы слова. Они боятся критики. Почему Парламент голосует за все последние реакционные изменения? Потому что они не хотят огласки своей личной жизни, своей деятельности. Они сами не любят критику. Они не уважают общество, не признают права общества на контроль за своей деятельностью.

Мы их избирали, мы платим налоги - депутаты и все чиновники живут на наши налоги, мы их наняли, мы и должны их контролировать. Они не хотят контроля за собой, они не считают себя наемными работниками общества, они считают себя над обществом, что они рулят, руководят обществом. Поэтому они хотят быть вне критики. У нас с ними изначально разное понимание назначения властных структур, чиновников и средств массовой информации в обществе.

Фото радио «Азаттык»