Далеко-далеко, в одном маленьком городе узкая извилистая дорога ведет к старому-старому кладбищу, посреди которого возвышается древняя-древняя церковь, да не простая, а вся из костей человеческих да черепов. Думаете детская страшилка? А вот и нет.

Речь идет о Седлеце, что в Чехии. Седлец хоть и является предместьем более крупной Кутной Горы, но обладает историей гораздо более древней, чем его старший брат. Вместе Кутна Гора и Седлец предлагают путешественнику около десятка любопытнейших культурных объектов. Это и величественный кафедральный собор Святой Варвары - покровительницы рудокопов, и Воскресенский собор, внесенный в список всемирного наследия ЮНЕСКО, и монетный двор, где чеканились не только «пражские гроши» - самая устойчивая валюта средневековой Европы, но и первые американские доллары, и костел Всех Святых, а в простонародье Костница. Еще есть множество лавочек, торгующих изделиями из серебра, и музей, предлагающий одну из самых захватывающих экскурсий - спуск в серебряную шахту. Вас облачают в белые балахоны, именно в таких ходили древние рудокопы, цепляют на лоб фонарь и два с половиной часа водят в темноте под землей, поднимая на поверхность совсем в другом конце города.

Но на мой вкус, именно Костница и есть главное блюдо этих мест.

В Кутну Гору мы прибыли рано, первым рейсом из Праги. Наш автобус, продолжая свой маршрут, скрылся за углом, а мы стали озираться по сторонам, одинокой группой возвышаясь на пустынном асфальтированном блюде автовокзала. Из-за раннего часа туристический офис был закрыт, и мы понятия не имели, куда двигаться дальше. Пренеприятнейшим образом моросил мелкий дождь, а ветер беспощадно пробирал до костей. Зонтика у нас не было. В сторонке стояла кучка местных старушек. Так как других собеседников в поле зрения не наблюдалось, мы обратились к ним. «Костница?» - вопросили мы, преданно заглядывая им в глаза, и получили в ответ жаркое обсуждение на непонятном языке, из которого вынесли то, что автобус все-таки будет и нужно его подождать. Нам указали на середину площади и сказали ждать именно здесь.

Мы терпеливо ждали, сбившись в кучку, чтобы хоть как-то укрыться от ветра. Прошло полчаса. Тем временем бабушки успели разжиться автотранспортом и, сидя в лоне небольшого белого автобусика, о чем-то мило беседовали, ожидая отбытия. Мы решили попытать счастья еще раз. «Костница?» - с надеждой заглянули мы в заднюю дверь автобуса. Бабушки улыбнулись и попытались объяснить, что этот автобус идет на рынок, демонстрируя в качестве доказательства пузатые корзинки со всякой снедью на продажу. Они синхронно махнули головами на середину площади в знак того, что нам необходимо вернуться на свое место.

Прошло еще минут пятнадцать, водоотталкивающая пропитка плаща уже не срабатывала, и я спиной начинала ощущать сырость, господствующую вокруг. Тем временем к бабушкам в автобус легкой трусцой спешил водитель. Мы рванули за ним. «Костница?» - простонали мы водителю, глядя на него пронзительным взглядом шрековского кота в сапогах. Водитель хотел было возразить, что автобус туда не идет, но был перебит бабульками. Минут пять они жарко полемизировали, перекрикивая друг друга, в конце этой полемики водитель утвердительно произнес: «Костница», а бабушки радостно замахали руками, приглашая нас войти внутрь.

Вот пишу эти строки и думаю: интересно, а у нас смогли бы изменить маршрут автобуса, чтобы помочь трем незадачливым туристам? По-моему, ответ очевиден. Но факт остается фактом, высадив бабушек у городского рынка, через двадцать минут мы стояли перед костелом Всех Святых - Костницей.

История возникновения столь странного места весьма захватывающа. В 1278 году король Отакар II Богемский послал аббата Йиндржиха на Святую землю. Возвращаясь, аббат прихватил пригоршню земли с Голгофы и по приезде распылил ее по кладбищу монастыря. После чего кладбище приобрело статус святой земли, и слава о нем распространилась не только по Богемии, но и по всей Центральной Европе. Самые знатные и богатые люди Польши, Баварии, Бельгии завещали похоронить их именно здесь. Примерно так современные нувориши стремятся на Ваганьковское.

Но времена средневековья были суровы, и вскоре богачам пришлось потесниться. Из-за гуситских войн территорию кладбища пришлось значительно расширить. Чума тоже была здесь частой гостьей и постоянно добавляла постояльцев. Существуют исторические документы, утверждающие, что больные люди еще живыми приезжали в монастырь, дабы успеть занять свое место на кладбище.
В 1400 году в центре кладбища была воздвигнута готическая церковь Всех Святых. Тем временем кладбищенские просторы распространялись с упорством стригущего лишая, и их площадь достигла 3,5 га. Тогда и было принято решение часть кладбища ликвидировать. Кладбище было перекопано, а кости складированы в огромные пирамиды в монастырском склепе. Как гласит древняя легенда, эту работу выполнял полуслепой монах-цистерцианец. Извлечение скелетов из могил проводилось не один раз, и когда к началу 18 века складских помещений уже не осталось, семья Шварценбергов - старинного немецкого аристократического рода, владеющая землей на тот момент, поручила мастеру резьбы по дереву Франтишеку Ринту придумать достойное применение этому своеобразному запасу. Ринт, судя по всему, был человеком смекалистым, он продезинфицировал и отбелил кости в хлорной извести и украсил костел замысловатым декором.

Когда мы вошли внутрь церкви, то просто застыли не то от ужаса, не то от священного трепета: все внутреннее убранство костела, включая главный алтарь, было изготовлено из человеческих костей. По углам собора кости были штабелями уложены в огромные пирамиды, внутри которых зловеще светились отверстия для вентиляции. Стены и своды были обложены черепами, а на голову нам свешивались гирлянды из берцовых костей. Кресты, чаши, дароносицы, огромные вазоны - все было изготовлено из человеческих останков. На видном месте установлен фамильный герб Шварценбергов. На нем изображен ворон, выклевывающий глаза турецкому солдату. Ворон, естественно, тоже сделан из костей. Дело в том, что в 1599 году Адольф Шварценберг получил титул имперского графа за победу над турками и обрел право добавить в фамильный герб этот символ. Гордость Ринта - огромная люстра, включающая в себя все кости человеческого скелета. В центре зала расположены четыре пирамидальных обелиска, увенчанных румяными пупсами, которые символизируют лучи света в темном царстве и надежду на скорое воскрешение. Говорят, что 40 000 человек легли костьми в убранство костела. Как всякий творец, Ринт не упустил случая оставить автограф на своем произведении, его подпись и год выполнения работ выложены тонкими косточками на стене, справа от входа.

Это странное место производит на людей разное впечатление, но одно несомненно: оно заставляет задуматься о бренности человеческого бытия. И, выходя на белый свет из полутьмы склепа, мы смотрим на мир иными глазами.