Его знаю около 50 лет. Когда я стал работать в кустанайском аэропорту инженером на посадочном радиолокаторе, Руденко был руководителем полетов. Бывший офицер-фронтовик отличался настойчивостью на этом и других постах, на которые ставило его руководство. Ну а на пенсии, когда тебе за 80, воевать вроде бы не с кем: уже не на фронте, беспокойные должности на гражданке тоже позади. Но такие, как Руденко, «вечно лезут не в свои дела», а не сидят на скамейке в парке в кругу ветеранов, где тоже часто обсуждают местные и выше беспорядки, но дальше кухонных (скамеечных) разговоров это не идет.

Уже не первый год он «воюет» за детскую площадку во дворе жилых домов у Центрального гастронома. И где только не был, с кем не встречался! Недавно доказывал представителям Генпрокуратуры РК, что не дело это, когда детскую площадку вышвырнули за высокий забор расположившейся на ее месте частной автостоянки. «Ну что, какой успех, Иван Петрович?» - спрашиваю при встрече. «А никакого, - отвечает, - уже месяц прошел, как разговаривали об этом в здании КНБ». Но все же надеется,  если отбились здесь от стройки высотного дома, то и автостоянку выселят.

Беспокоит  моего знакомого ситуация не только в нашем квартале. Вот, скажем, как красят вышку нашего телецентра? Не вручную же, а опрыскивают из пульверизаторов. Краску несет ветром на все, что попадет. Года три назад попала автоиномарка. «За попорченную машину присудили полмиллиона тенге, - информирует Руденко. - Но судисполнители не нашли красившую фирму, не оказалось ее и в Алматы, глава ее - тоже душа неживая». Не местная ли, мол, это «самодеятельность»? Не знаю, Иван Петрович, не знаю... Вот только что прочитал о том, что в Париже Эйфелеву башню намерены красить вручную, а то из 60 тонн краски много брызг полетит на парижан и гостей. А у нас попадают под такой «туман или дождичек» и местные огороды, и пешеходы, и машины.

Таких неспокойных оппозиционеров, как Руденко, у нас немного. Пошумят, даже помитингуют, и на этом воинственность чаще утихает: известно, что плетью обуха не перешибешь. Вот сейчас машины так заполонили все дворы, площадки, что от них никакого прохода и продыху. По «зебрам» можно спокойно проходить только в дни посещения города особых особ, а спустя некоторое время - опять гляди в оба. Иной водитель так мчит на место перехода и гудит пешеходам... В общем, куда ни кинь, везде клин.

Ну а как все же с нашей автостоянкой? На время ее будто бы закрывали, поменьше стали ездить возле Центрального гастронома, где хоть пост дорожной полиции ставь. Да, но после отмены чьего-то запрета ее открыли опять. Ну а таким «воинам», как Иван Петрович, легче было побеждать на фронте супостата-неприятеля: тем лица никто не скрывал и не обещал ничего. А здесь ведь многие головой кивают, сулят разобраться и, конечно же, «все исправить». А другие (тоже не немногие) глухи и слепы к ходокам народным, да и не все «копенгагены» в задаваемых им вопросах. Самые же верхи все же не все местные неурядицы могут разрешить, да и такие порой завязаны гордиевы узлы, что здесь, скорее, меч Александра Македонского нужен.