Государственная дума и российские власти с рекордной скоростью воплотили пожелание президента Путина о защите прав коренного населения на рынках.
Откровенно говоря, на Северном Кавказе есть тоже очень много рынков. И работают на этих рынках, так же, как и на московских, в основном азербайджанцы. Надо сказать, что на Северном Кавказе с безработицей куда хуже, чем в среднем по России. Но я не слышала ни от чеченцев, ни от дагестанцев пожеланий о защите прав коренного населения республики. Как-то не считается посиневший от холода, торчащий двенадцать часов на ногах, подвергающийся всем проверкам и всем поборам рыночный продавец -  вершиной карьеры на Северном Кавказе. Не хотят становиться чеченцы, дагестанцы и черкесы рыночными торговцами. Воин, бизнесмен, чиновник, даже мент - пожалуйста. А вот рыночному торговцу никто не завидует, никто не хочет, чтобы его сыновья стали продавцами, как никто не мечтает о карьере дворника или бомжа.
Такое небрежение к работе рыночного торговца наблюдается не только на Северном Кавказе. В Нью-Йорке куча народа торгует хот-догами и мороженым, и большая часть этих торговцев - негры и мексиканцы. По какой-то непонятной причине брокеры с Уолл-стрит не завидуют этим гадам, обирающим коренное население. Да и всё остальное население - не важно, коренное или некоренное -  не мечтает, опять-таки, о карьере продавца сосисок. Районный прокурор, юрист, инвестиционный банкир, знаменитый баскетболист - пожалуйста. Но продавец хот-догов? Это не американская мечта - это американский кошмар.
Закон про «коренное население» -  популистский, но вопрос - к каким чертам в душе  русского человека апеллирует этот закон? Представьте себе человека, который завидует этому несчастному полуобмороженному продавцу и искренне считает, что этот-то продавец, платящий бандитам, ментам, санинспектору, -  и есть Главный Грабитель и Главная Сволочь. Или, по крайней мере, человек готов в это поверить, когда его натравливает на торговца власть.
Случилось мне недавно разговаривать с губернатором Тверской области Дмитрием Зелениным. Тверская область замечательна тем, что в ней живёт очень много чеченцев-беженцев. Беженец, как известно, в Чечне понятие расплывчатое. Будь ты хоть сто раз мирный беженец, но если дядя у тебя воевал в горах, то ты расшибёшься в лепешку, а приютишь его, если он появится на пороге твоего дома. Так вот: спросила я губернатора, как он относится к мигрантам, и в ответ услышала, что мигрантов он бы хотел побольше. Потому что поля тощают, деревни пустеют, рабочие руки нужны, русское население все равно остается преобладающим, а при наличии вменяемого губернатора никакая Кондопога не представляется губернатору Зеленину возможной.
Вот у меня вопрос: почему чем больше губернатор пьёт, чем больше у него воруют, чем меньше менты в области отличаются от бандитов, тем больше криков о защите коренного населения? А когда человек подходит к работе в своей области как к бизнес-проекту - тогда у него никаких проблем с мигрантами нет, а есть проблемы со свободной экономической зоной, налогами и иностранными инвесторами?