Прочитал заметку Юрия Бондаренко о патриотизме. Его фраза «та молодежь, с которой мне доводится встречаться, сама по себе ничуть не уступает нам, когда мы были молодыми» заставила задуматься. Рискую показаться брюзгой, поскольку намерен озвучить не совсем популярную мысль.

Никоим образом не пытаясь приписать нашему поколению некую исключительность и, не сомневаясь в мудрости автора, вынужден все-таки признать, что принять этот тезис сложно. Мне кажется, что если бы была возможность понаблюдать за общением двух ровесников лет двадцати из 1970-х и сегодняшних дней, то мы бы увидели радикальную разницу в их мировоззрении и поступках.

Это был бы диалог увлеченного идеалиста и циничного материалиста.

Потому что это поколения, выросшие на разных ценностях.

Система моральных и нравственных противовесов, как фундамент для направленного формирования личности человека, к сожалению, сегодня размыта. В сложившихся условиях школа и семья неспособны противостоять гигантской деструктивной силе – Всемирной сети. Интернет - эффективный инструмент, контролируемый сильными мира сего и рассчитанный на достижение ими своих глобальных целей через пропаганду соблазнов. В результате имеем падение влияния семьи и школы с одной стороны и, наоборот, глобализацию роли интернета с другой. Первые пытаются формировать сознание человека в соответствии с выработанными в обществе моральными ценностями, одновременно подавляя инстинкты, исходящие из подсознания. Второй же, наоборот, работает на раскрепощение подсознания с присущими ему темными устремлениями.

Итогом этих противоречий является раздвоение личности человека. Иначе и быть не может, поскольку современная молодежь практически живет интернетом, где пропитывается идеологией стремления к удовольствию и роскоши. Личность реальная и личность виртуальная стали двумя разными сущностями, умещающимися в одном человеке. Конфликт между ними зачастую приводит к самым печальным последствиям. Было бы интересно, если бы уважаемый Юрий Яковлевич пообщался с той же молодежью не в библиотеке, а через интернет, но, чтобы все было инкогнито, как на сайте «НГ», со странными аватарками и никами типа «Рефлексы патологоанатома» и пр. Думаю, что автор заметки был бы весьма удивлен метаморфозе аудитории.

Сегодня Сеть наводнена людьми, придерживающимися позиций слепой критики и отрицания, а оппонентов им практически не видно. Кстати, в реальной жизни они могут быть весьма симпатичными и даже уважаемыми людьми, что еще раз подтверждает тезис о раздвоении личности у поколения, выросшего в общении с интернетом. Эти новоиспеченные Базаровы, как правило, выступают от противного, не приемлют родное, одновременно поклоняясь всему закордонному. Их философия соткана из банальной критики: «Вот, в цивилизованном Западе свобода выбора, гендеры, квадроберы, устрицы да лягушки под трюфельным соусом! А у нас что? Двуногие дикари, которым баб да конину с бараниной подавай!». В то же время предметом их восхищения не могут быть первобытные туземцы, поедающие тех же лягушек. Потому что другим их базовым принципом является снобизм, порой достигающий степени идолопоклонства. Снобы всей своей сущностью пытаются дать нам понять, что они не такие как мы, они выше нас. Помнится, смотрел с таким человеком зарубежный фильм о богемных делах. Вдруг тишину прерывает его голос: «Какие у них тачки! Как они пьют кофе! Нет слов!».

Снобы любят эквилибрировать энциклопедическими знаниями. Их мозги можно сравнить с набитым всякой всячиной баулом, в котором зачастую не хватает самого нужного – трезвомыслия и логики. Они обожают критиковать, но не приемлют того же в свой адрес. И не могут усвоить разницу между критикой, критиканством и токсичностью.

Сноб никогда не будет патриотом, у него это слово попросту вызывает гомерический хохот. Он, как флюгер, всегда будет ориентироваться на богатство и влияние, и ему неважно, какими способами и за чей счет они были достигнуты. И, поскольку снобизм стал нормой жизни общества, то нормы морали и нравственности, выработанные нашими предками в течение столетий, сегодня стали таять на глазах. Как выразился Бальзак, «там, где все горбаты, стройность начинает считаться уродством».