Рекомендацию, которая часто звучит на официальных совещаниях, возделывать масличные, крупяные культуры, которые всегда хорошо продаются, за абсолют не считают. Реальность это опровергает: сегодня торгуется хорошо, а завтра плохо. Как получилось, например, не так давно с гречихой. Рынок же. Но крестьяне хотят и в его условиях определенности. Достижима ли она? Ответ на этот вопрос аграрии пытались найти на встрече 5 ноября в палате предпринимателей Костанайской области.

Сегодня этот плакат советских времен в Костанайской области прочитывается без энтузиазма / Фото kprf.ru

 Слепые, безоружные

Заседание отраслевого совета по вопросам АПК получилось представительным, участвовали предприниматели из многих районов. Почвенно-климатические зоны разные, экономическое состояние хозяйств тоже, а главный на сегодня вопрос у всех общий: цены на новый урожай. Предприниматели утверждали, что сейчас они на пшеницу опустились ниже себестоимости, доходят до 50 тыс. тенге.

А дисбаланс на зерновом рынке сегодня таков, что тонна отрубей, которые являются побочными продуктами переработки зерновых, стоит дороже, чем тонна продовольственной пшеницы. Этот факт предприниматели включили в подготовленное ими обращение к главе государства.

- Какие-то должны быть структуры, которые бы нам гарантировали хоть какую-то ценовую определенность, чтобы мы могли свою экономику считать, - сказал глава КХ «Магнат» из Карасуского района Федор ТАЛАХ, - мы же весной в поле выходим совершенно безоружные в этом смысле. Вслепую решаем, что сеять, по каким ценам надеяться выращенное продать и в зависимости от этого какие затраты закладывать. Перед нами, например, в этом году стоял вопрос, делать ли вторую фунгицидную обработку посевов, а возможно, еще и третью. Вопрос-то денежный. Каждая такая обработка - плюс 15 тыс. тенге затрат на гектар. И если зерно будет стоить 80-90 тысяч, то мы будем рентабельны. А если 50 тысяч, перед которыми мы сейчас стоим, то эти обработки совершенно не окупаются. Вот ведь вопрос как ставится...  Казалось бы, процессами ценообразования рынок управляет, но он же должен быть регулируемым. Как в любой стране, которая хочет развиваться. И регулированием должна заниматься какая-то структура, которая влиятельна конкретно на этом товарном рынке. Продкорпорация? Если бы она закупала в госрезерв не 300-400 тыс. т, а 4 млн т, то было бы другое дело...   Сейчас мы обезоружены перед грабительским рынком. На нем всем хорошо - переработчикам, экспортерам, Продкорпорации тоже неплохо. Скупив за недорого определенные объемы на своих элеваторах позже, через 4-5 месяцев, она сможет подороже реализовать эту продукцию. Нам с этого - уже ничего.

А помните Хлебный дом?

Предприниматель считает, что нужно создавать специальную торговую площадку, на которой задолго до посевной, еще в декабре-январе могли бы встречаться производители и покупатели, проводить торги, подписывать фьючерсные контракты. Вопрос один. Кто должен  организовать такую структуру?

- Кто давно работает, помнит, что был в Костанайской области Хлебный дом, который напрямую занимался закупом сельхозпродукции и сам ее продавал, контракты были выгодные, - сказал директор ТОО «Зуевка» Алтынсаринского района Александр БОРОДИН. - Но потом в стране была создана Продовольственная контрактная корпорация, которая должна была заниматься и внешнеэкономической деятельностью, и внутренним закупом зерна. Занималась, но перестала быть государственной. Хотя работает с государством: ей выделяются средства, чтобы могла заниматься форвардным закупом, кредитовать нас. Однако сегодня она сама имеет еще прошлогодние остатки зерна, к ним добавляется хлеб нынешнего года. Недавно на заседании Аграрного комитета парламента руководитель Продкорпорации рассказывал, что они ищут новые рынки. Но нам-то реализация нужна сейчас. И надо самим что-то решать. Чувствую, завтра будет еще хуже.

Давно предлагали, давайте создадим свой кооператив, который будет заниматься и закупом запчастей для техники, и внешнеэкономической деятельностью. Давайте в контакте с  крупной трейдинговой компанией что-то попробуем организовать, войдем как производители в соучредители такого сообщества... Но надо двигаться, а то мы все говорим и говорим. Не дай бог запрет на ввоз пшеницы из России снимут. Как кинут нам сюда зерна по 30-40 тысяч за тонну. К тому же там транспортировка на 100% субсидируется. Мы будем абсолютно не конкурентны.

 Дело не только утопающих

По мнению участников обсуждения, и диверсификация посевов автоматически проблем с реализацией не решает, хотя дирижер в лице государства в этом видит выход. Недаром минсельхоз уже довел до области задание - на следующий год еще на 100 тыс. га увеличить площади под масличными культурами, довести до 800 тыс. га. Но как только все «кинутся на лен или чечевицу, так и цена чечевицы упадет до себестоимости», вполне в рыночном духе прогнозировали аграрии. 

- Нас толкают к выводу, что спасение утопающих - только наш интерес, - сказал руководитель АО «Заря» из Мендыкаринского района Александр КЛИМКО. -  Нам президент ставит задачу вдвое увеличить производство продукции и существенно повысить производительность труда. Мы свою функцию выполняем? Да. Тогда вопрос - мы в государстве живем или сами по себе существуем? Мы сейчас обсуждаем вопросы российского зернового демпинга да что с этим делать. Но это не наши вопросы. Мы на них не повлияем. Это вопросы государственных мужей. Хорошо, мы не можем продать продукцию за границу, но внутри своей страны мы можем цены регулировать? Пример по нашему хозяйству. В позапрошлом году в области запустили переработку крупы на ТОО «Мибеко». Аким района приглашает и говорит, что задача поставлена акимом области обеспечить местное предприятие местным сырьем. Надо сеять гречиху. У нас площадь небольшая. 9 культур возделываем на 4,5 тыс. га. Ну негде. Мы льном занимались, он более интересным был экономически. Ладно, все-таки посеяли. В первый год получился неважный урожай - 6 ц/га, но цена была высокой, 150 тыс. тенге с гектара выручка составила. На второй год мы урожайность до 12 ц подняли. Однако цена снизилась, выручка - те же 150 тысяч. В этом году получили 27 ц/га, цена упала до 52 тысяч за тонну, и выручка с гектара при нашей урожайности всего 140 тыс. тенге. Себестоимость при этом - 72 тысячи, то есть цена закупа на 20 тысяч ниже. Вчера я специально поехал на оптовый рынок, гречка продается по 250 тенге за килограмм. Напрашивается вопрос - кто все-таки отслеживает и контролирует ситуацию, когда производитель разоряется, а переработчик баснословно богатеет. Государству вообще до этого дела нет? Ну, хотя бы у себя можно же цены регулировать. Вот если бы я пошел в магазин, купил бы ту же гречку хотя бы по 120 тенге, я был бы удовлетворен, что на полках магазина цена снизилась. Значит, покупательная способность моей зарплаты, моих работников увеличилась, не надо оплату труда поднимать. А мы сейчас чем озабочены? С нового года надо зарплату повысить, это ляжет на себестоимость продукции. Горючее в цене поднимется, запчасти, гербициды... Напрашивается вопрос: если сейчас закупочные цены на нашу продукцию будут ниже ее себестоимости, что на следующий год делать? Если продавать продукцию ниже себестоимости - это разорение. То есть я должен кого-то обогатить, на следующий год набрать кредитов, на кредитах работать, чтобы кого-то обогащать, а самому разоряться? Ответ однозначный - сеять нет смысла.  А как тогда выполнять то, к чему президент призвал? Должны работать регулирующие государственные службы. Это однозначно.

Доработать и создать-таки

И все-таки идею создания торговой площадки, работающей на стабилизацию цен, решили не бросать. Основные спикеры конкретизировали позиции.

- Торговое сообщество на условиях соучредительства, - рассказал Бородин об американском опыте, с которым знакомился предметно, - допустим, при любых обстоятельствах гарантируют закуп по $100 за тонну. Продали по 150, собрали правление и производители говорят, дайте нам еще по 5 долларов, остальное вам. Продали дороже, дайте чуть больше. Это честно. Мир так работает. Но это мечты.

По словам Федора Талаха, есть и немного иные механизмы, к тому же с участием государства.

- Организовывается площадка для всех заинтересованных. Дается срок для свободных торгов. Но после них все продается через госструктуры, - рассказывал он. То есть мельник, который за месяц не купил зерно с торгов, больше нигде не купит, кроме как у государства. И дороже... Знаю фермера в Южной Америке. 20 лет продает зерно по одной и той же цене. Не самой высокой. Но стабильной. Спрашиваю, почему. Отвечает: «Я с государственной корпорацией заключаю соглашение, в торгах не участвую, там риски, штрафы, надо страховать посевы. Я отдаю государству по гарантированной цене, а оно уже продает само. Либо на внешние рынки, либо внутри страны. Но, конечно, с определенной маржой. Повторю, поэтому у их переработчиков есть интерес до посева «законтрактоваться» с производителями, потому что потом можно будет купить только через госструктуру. Разве у нас этого нельзя сделать?

Вопрос открытый. И похоже, «закрыть» его способны только сами аграрии.