Недавно в Костанае за распространение синтетических наркотиков осудили двух бывших студенток колледжа. Наказание молодым девушкам - по 10 лет в колонии средней безопасности - многие сочли слишком суровым, указывая на то, что упущена важная часть работы с молодежью - профилактика зависимостей. Как на подобные случаи в частности и проблему в целом смотрят специалисты? Беседуем с председателем ОФ «Перекресток» Алексеем КУЛИКОВЫМ.

 

Алексей Куликов: «Если подростки не будут находить ответов у специалистов, они найдут их на улице»

- У вас есть концепция грамотной организации помощи наркозависимым несовершеннолетним. Как давно вы ее вынашивали?

- В 2001 году я проходил свою первую международную стажировку в Польше, в городе Гданьске, жил полгода в реабилитационном центре для детей, страдающих наркозависимостью. Достаточно хорошо изучил их опыт помощи зависимым. Там самые лучшие специалисты, любой ребенок имеет доступ к медицинской и психологической помощи. В Польше плата за лечение в таких центрах происходит за счет медицинской страховки. А процент невозврата к наркотикам - больше 70. Это достигается за счет того, что после выписки каждый может обратиться к программе поддержки, ходить в группы взаимопомощи. Каждый получает помощь в восстановлении в учебных заведениях, оформлении документов, налаживании отношений с семьей и друзьями. Таким образом, в течение трех лет после лечения человека ведут специалисты.

В числе бывших пациентов гданьских реабилитационных центров - политики, артисты, врачи. Никто не скрывает своего прошлого, ежегодно собираются на встречи (вроде встреч выпускников). И все они благодарны специалистам, которые помогли собрать по крупицам их разрушенную детскую личность. Но это возможно только в обществе, где осознают и признают масштаб проблемы, где не стесняются говорить об этом и не ставят клеймо на оступившегося.

Уже тогда эта тема была актуальна в Казахстане, в частности в Костанае. Но она была под грифом «мы не трогаем это, мы об этом не говорим». В тот период я очень много времени посвящал профилактике наркомании, обучению педагогов навыкам интерактивных методик, мы организовывали лагеря для детей, стоящих на внутришкольном учете. Как общественная организация, пытались что-то внедрить, что-то изменить. Обучили много специалистов: школьных психологов, социальных работников. Но специализированного центра по работе с зависимыми подростками не было. И вот прошло уже больше 20 лет, положение дел особо не изменилось.

У нас нет ни центра психотерапии, ни реабилитационного центра для подростков. Сейчас любой родитель, который сталкивается с проблемой наркомании, остается абсолютно один на один с этим. Я вхожу в Совет по делам матерей, детей и женщин, вхожу в общественный совет Костанайской области, и на этих площадках мы пытаемся поднимать проблему. Органы образования, правопорядка и здравоохранения отчитываются, сколько несовершеннолетних стоят у них на учете. И когда ты им задаешь вопрос, а кто с ними работает, как работа ведется сейчас, куда людям можно обращаться, посоветуйте, ответа нет. И получается так, что в 2001 году ничего не было создано, что в 2023 году ничего нет.

В этом году нам окончательно надоело выслушивать эти отчеты. И мы обратились в управление образования с проектом открыть в Костанае центр психотерапии и психологии, в котором помогали бы справиться со всем, что касается зависимостей: наркозависимости, лудомании, игровой зависимости. Уточню, игровая зависимость - патологическая тяга к компьютерным играм, а лудомания - тяга к азартным играм с возможностью обогащения (в карты на деньги, казино, игровые автоматы, тотализатор). Если рассматривать психологический аспект, то все эти три зависимости лечатся и консультируются приблизительно в одном ключе, поэтому лечатся в одном центре.

Если мы вернемся к тем девочкам, которые поломали себе жизнь, здесь мы можем поразмышлять, на каком уровне сейчас в учебных заведениях ведется профилактика наркомании, разговоры о ней, кто их ведет, насколько грамотны эти люди, насколько они вообще понимают предмет разговора. Если я сейчас, как специалист, подойду к педагогу и спрошу, какие виды наркотиков бывают, каким образом они влияют, от каких наркотиков подростки чаще попадают в психологическую зависимость, от каких в физиологическую зависимость, то, скорее всего, четких ответов не получу. А ведь важно грамотно воспитывать у детей и подростков навыки сопротивления, чтобы они в определенный момент могли сказать «нет». Как людей учат водить автомобиль, точно так же детей и подростков нужно обучать навыкам сопротивления вовлечению в наркотическую среду. Это как самооборона, только на ментальном уровне.

 - Может, как раз потому и не хватает у нас специалистов, что проблема пока не так остра?

- Взять ту же самую Польшу. При их плотности населения - 43 млн - на относительно небольшой площади у них в одном только Гданьске три реабилитационных центра для детей и подростков, все забиты и в каждый еще очередь. Почему? Потому что ребенку за день могут предложить от трех до десяти раз купить или попробовать наркотики. Распространение наркотиков, особенно синтетических, очень мощное, детей и подростков вовлекают в шесть секунд. У них лучшие реабилитационные центры, но это следствие распространения наркомании.

С чем мы боремся, с сыростью или с плесенью? Создание таких реабилитационных центров - это уже борьба с плесенью, потому что плесень разрослась катастрофически.

Мы сейчас стоим на таком пороге, когда можем еще побороться с сыростью. Когда у нас «синтетика» только заходит. Если почитать сводки, синтетические наркотики в нашей области изымаются десятками, сотнями килограммов. Представляете, это какое количество доз, которые кто-то в нашей области употребляет, в том числе и молодежь.

Мы обратились в управление образования с предложением: давайте что-то делать, давайте откроем хоть небольшой центр. Обратились к нашим мажилисменам, которых тоже волнует эта тема. Депутат мажилиса Динара Шукижанова на заседании 20 сентября подняла вопрос о росте наркозависимости среди молодежи и подростков, при этом должной медицинской помощи они не получают, потому что нет для них центров реабилитации.

Это первый депутат, который обращает внимание на эти темы. Обычно депутаты решают вопросы экономические, связанные с землей, производством. А кто на этой земле работать будет? Кто придет на заводы? Кем вырастут эти дети и подростки?

Хватит заниматься только статистикой наркопроступков и преступлений на этой почве. Когда что-то делать будем? Сказать, что денег на это нет, это неправда. Я, как член общественного совета, постоянно участвую в распределении неосвоенных средств. Эти средства всегда есть, постоянно их распределяют на решение коммунальных вопросов, куда-то еще. Но почему бы их не направить на социальные нужды именно такого характера? Спортивную площадку построить легко. А сформировать пул хороших специалистов, настоящих психологов, психотерапевтов, которые могли бы работать именно с зависимыми, - это непростая задача. Для такой работы нужны узкие специалисты.

К тому же к наркозависимым присоединяются еще созависимые: это родители и прочие близкие родственники. С этой категорией вообще не работают либо работают настолько эпизодически, что нет никакого эффекта. Плюс финансовый вопрос. Консультация хорошего психолога стала дорогой, и получать сколь-нибудь длительную психотерапию далеко не каждый может себе позволить, особенно люди из уязвимых слоев населения.

У нас есть реабилитационные центры, но только для взрослых. Например, центр «Альтернатива». Необходимость центра для подростков очевидна. Вот недавно к нам обратилась мама, которая хочет положить своего сына в реабилитационный центр. А его нет! Единственный центр для детей и подростков - в Алматы. Стоимость пребывания там - 400 000 тенге в месяц! А нужно там пробыть год, а это уже 5 млн тенге. Вопрос: кто может себе такое позволить?

 - На местном уровне можно решить эту проблему?

- Конечно. Вот сейчас мы подали депутатский запрос. Он ушел в областной маслихат. Мы подали план проекта в управление образования. Этот же план передали депутатам мажилиса от Костанайской области. Сейчас мы на стадии ожидания ответов. Впрочем, управление образования уже выразило готовность в рамках госсоцзаказа попробовать какую-то часть проекта реализовать, потому что мы говорим не только про детей и подростков, но и про учащихся колледжей, студентов первых и вторых курсов вузов. Это максимально уязвимая часть общества, и, если они не будут находить ответов у специалистов, они найдут их на улице. И, к сожалению, не всегда эти ответы оказываются полезными для их здоровья, их развития.

Если вернуться к этой истории с осужденными девушками, часть их вины лежит на всех нас, на взрослых, которые в свое время не обучили, не рассказали, не помогли понять. Мы - молчаливые соучастники. Это не двух девочек осудили, надо этот срок раскидать на всех взрослых, которых не было рядом. Помочь многим подросткам не упасть в эту яму - в наших силах. Есть специалисты, но все они работают в частной практике. К ним запись на две недели вперед, и это при стоимости приема 10-15 тысяч тенге. Прием - раз в неделю, в месяц выходит 40-60 тысяч. Есть люди, которым очень тяжело финансово.

Мы готовы открыть центр психологии и психотерапии, уже есть наметки по помещению, но пока без стационара, мы готовы работать хоть с завтрашнего дня. Я думаю, что создание подросткового центра не за горами. Очень надеюсь, что в 2024 году он начнет принимать пациентов.

Фото Ксении РЕБИК