Апелляционный суд Костанайской области сегодня, 6 декабря, рассмотрел дело журналистки Александры СЕРГАЗИНОВОЙ. С ней уже больше 4-х месяцев судится бывший начальник департамента юстиции Костанайской области Амир Умаров. Чиновник обвинял журналистку в клевете, суд первой инстанции проиграл и 6 декабря попытался доказать свою правоту теперь уже в областном суде.

Рассмотреть апелляционную жалобу пытались трижды. Проблема заключалась в том, что адвокат Умарова по неизвестной причине в суде не появлялся и вовсе не выходил на связь. В итоге интересы экс-чиновника представлял адвокат Ринат КУЗУБАЕВ. В суде он запретил себя фотографировать.

Сергазинову обвиняли в клевете, соединенной с обвинением лица в совершении коррупционного преступления. Клевету чиновник увидел в статье "Сядут ли на скамью подсудимых председатель коллегии адвокатов Костанайской области и чиновник из Департамента юстиции?", в которой автор рассказала, как секретарь областной коллегии адвокатов Тогжан Агатаева могла получить адвокатскую лицензию с нарушением закона. В специализированном суде по административным правонарушениям вину журналистки Умаров доказать не смог и производство по делу прекратили в связи с отсутствием состава правонарушения.

- Суд в своем постановлении, обосновывая невиновность Сергазиновой, указал, что в действия журналистки отсутствует состав преступления, так как она добросовестно заблуждалась о достоверности сведений, изложенных в ее статье, - выступил Кузубаев. - Однако по материалам дела мы видим, что Сергазинова в своей статье приводит сведения в утверждающем плане. Это не гипотеза и не предположение. В статье явно указано, что мой подзащитный Умаров в группе лиц совершил подлог документов. Несмотря на то, что Сергазинова достоверно знала об уголовном деле против Умарова и знала, что это дело было прекращено. Я считаю, что при таких обстоятельствах не может идти речь о том, что она добросовестно заблуждалась. Суд не придал этим обстоятельствам никакого значения.

Сергазинова, как и прежде, настаивала - предположение о том, что начальник департамента юстиции подделал документы, сделано на основе всех фактов, приведенных в статье. А сама фраза вырвана из контекста. Сам Умаров, по словам Сергазиновой, не опровергает факты в тексте, а «вырвал только 200 из 6 000 знаков».

- В заключении экспертизы четко указано, что если сведения в статье недостоверны - это клевета, а если они достоверны - клеветы здесь нет и быть не может, - отметил адвокат Сергей БЗИКОВ, защищавший в суде Сергазинову. - Посмотрите заявление Агатаевой в электронной форме. Чиновник из департамента юстиции, получая документы, не видит, что черным по белому написано - дата начала стажировки 22 мая, а получение диплома 7 июня. Что еще нужно? То, что оппоненты считают ошибками со стороны коллегии адвокатов, это не ошибка, это - правонарушение. Документ-то подложный, ведь данные в них не соответствуют действительности. Об этом Сергазинова и пишет.

Сергазинова также настаивала, что вина за ошибки в документах лежит не на специалистах департамента, которые работали с бумагами Агатаевой, а на Умарове, так как он руководитель департамента и несет ответственность за своих сотрудников.

Судья Игорь ДУДИН, выслушав мнение сторон, оставил приговор костанайского суда первой инстанции без изменений, а апелляционную жалобу Умарова без удовлетворения.

- Суд согласится, что предложения в статье Сергазиновой носят утвердительный характер, - отметил Дудин. - Но, в данном случае не все ложные сведения имеют состав административного правонарушения. Для этого сведения в статье должны иметь заведомо ложный характер. Если лицо заблуждается и не имеет умысла оклеветать человека, то это не правонарушение, а гражданско-правовые отношения. Сергазинова даже сейчас в своем отзыве пишет, что она и по сей день уверена в фальсификации документов. В данном случае она заблуждается, потому что действительно нет судебного акта, устанавливающего виновность Умарова. Но обстоятельства в совокупности, в частности, несоответствие дат стажировки и получения диплома, дают основания полагать, что нарушения были. Отмечу, что в данном случае нужно быть при написании статьи осторожнее, потому что текст прямо на грани, скажем так. Все-таки журналист - не орган следствия.