Наблюдаю жизнь небольшого немецкого города, диву даюсь. Пошли мы в Ратушу (здание городской управы), там размещен музей: в 1648 году в Оснабрюке было подписано Вестфальское соглашение мира после тридцатилетней войны между гугенотами и католиками.

Здание открыто для всех желающих с раннего утра. Зашли. Все исторические залы открыты – внутри мебель, портреты, витрины с документами и печатями. Идём с этажа на этаж вверх по указателям. В кабинетах люди работают за прозрачными дверями, поднимают головы, здороваются. В фойе смотрим фильм на дисплее, устроились в креслах напротив. Из углового кабинета - видимо, с летучки - высыпали сотрудники, проходят мимо, здороваются, улыбаются. И тут я представила, как в акимат Костаная или мэрию Москвы зашли бы иностранцы и ходили по этажам. Да там дальше будки с охранником на входе вообще бы никто не проник! Не то что заполучить улыбки от «слуг народа».

На улице вижу вывеску «Оптика», вспомнила, что заушники на очках ослабли и носоупоры погнулись. Дай, думаю, зайду: а вдруг? Ко мне тут же подошел консультант. Объясняю проблему. "Не вопрос!" сказал он. И никаких: а вы у нас очки заказывали? Или: а где ваш гарантийный талон на обслуживание? Пока я примеряла новые оправы, вынесли мои очки. Сколько стоит ремонт? Нисколько!  Наслаждайтесь жизнью, пожелали нам вслед.

Удивляюсь дальше. Окна домов, квартир ничем не прикрыты и заманчиво светятся яркими огнями. Мне нравится смотреть на них и думать про людей, которые живут вот так открыто, нараспашку. А потом я увидела, что все общественные заведения в городе тоже без штор или жалюзи. Открытая прозрачная жизнь. Или это чтобы всем было видно, что люди делом заняты, а не пьют кофе за рабочим столом?

В Оснабрюке мы были по медицинским делам, пришлось часть времени провести в клинике. Удивила не столько клиника, сколько другое: именитые врачи, ассистенты, санитары и клиенты - все вместе обедают в одной столовой. Очень демократично. Смеются, общаются. У нас главного врача любой больницы вообще сложно представить рядом с народом.

А где народ? Трудится, ведет детей в школы, варит пиво, стоит на остановках. Зашли в церковь - читаем эпитафии, рассматриваем витражи. Подходит пожилой, но бравый мужчина, предлагает показать церковь. А я никогда не отказываюсь от знакомств с местными. Вольф оказался интересным собеседником. Волонтер? Скучающий одинокий пенсионер? Наверняка прихожанин этой церкви, да и какая разница, если столько открытости и любви в сердце. Оставили пожертвования церкви, пошли дальше осмыслять увиденное.

Вроде ничего особенного не происходит. Вялотекущая жизнь маленького города. Но в ней столько самой жизни! А ещё улыбок и простоты в лучшем смысле этого слова. И телефоны. Их будто нет ни у кого. Всюду - в кафе, больнице, в электричках - никто не сидит, уткнувшись в телефон. В пивоварне за соседним столиком парни играли в карты, за другим столом молодежь что-то яростно обсуждала, не забывая поглощать «тазики» еды (ох уж эти вечно голодные студенты!). Большие компании заходили и, пристроив свои мокрые зонты, тут же включались в разговоры и громкий смех. Люди общаются! Живые настоящие люди.

Когда мы разучились улыбаться чужим людям и почему прячем дома за высокими заборами? Почему у нас не редкость парочка в кафе - и каждый в своем телефоне? Я не идеализирую жизнь там. И знаю, что улыбки могут быть фальшивыми. Но они хотя бы есть. А у нас и этого нет. 

Что с нами не так?