9 сентября 2016 года в Астане прошло расширенное заседание правительства под председательством президента, на котором были рассмотрены вопросы социально-экономического развития страны и определены дальнейшие меры по обеспечению экономического роста. Почему-то у меня возникло такое ощущение - все, что предлагается, уже было.

Опять говорят об поддержке предпринимательства. Но ведь его на протяжении 25-ти лет постоянно только и поддерживают.

Или взять сельхозпроизводство. Выделяется 10 млрд тенге на обеспечение занятости на селе через развитие кооперации. С развалом СССР в Казахстане быстро ликвидировали колхозы и совхозы и породили множество мелких фермеров. За годы независимости в сельском хозяйстве мы не смогли достичь уровня 1991 года. И вот теперь решили объединить фермеров в кооперативы (читай - в колхозы).

Идем далее. Глава государства дал поручение продолжить работу по обеспечению бесплатного профессионально-технического образования. И это было. Существовала широкая сеть сельских и городских профессионально-технических училищ (СПТУ и ГПТУ). Там не только бесплатно обучали рабочим профессиям, но бесплатно кормили, одевали и обеспечивали общежитием всех учащихся. С развалом Союза развалили и эту систему, а теперь восстанавливаем.

Так и хочется воскликнуть: «Господа, ну если не умеете строить новое, то не надо ломать старое!». А у нас все порушили и теперь пытаются создать новое. Но почему-то эти попытки зачастую сводятся к восстановлению старого.

У нас идет уже вторая пятилетка индустриализации. Президент дал указание правительству выделить 112 млрд. тенге на дальнейшее развитие индустриальной программы. И опять вспоминается, как Советская власть всего за одну пятилетку превратила разрушенную Гражданской войной страну в индустриальную державу. Киркой и лопатой были построены объекты уровня ДнепроГЭС.

В ходе заседания президент поручил сократить объем гарантированного трансферта на сумму 400 млрд тенге, а также уменьшить целевой трансферт на 50 млрд тенге. И тут возникают некоторые вопросы. Что с Национальным фондом? Почему детальная информация по нефтяной «заначке» Казахстана находится под грифом «секретно»? Почему деньгами Нацфонда фактически распоряжается один человек? Мы не знаем, в какие ценные бумаги вложены деньги Национального фонда, каких стран и какими компаниями? Какие недропользователи и сколько каждый из них перечисляет в него средства?

Настораживает заявление председателя президиума НПП «Атамекен» Тимура Кулибаева в январе 2016 года о том, что страна может лишиться своих резервов за три года. Учитывая, что Кулибаев является весьма осведомленным человеком и он не по разговорам знаком с состоянием дел в отечественной нефтянке, эксперты задают вопрос: а может, фактическая стоимость активов Нацфонда уже намного ниже декларируемой официально, особенно после обвала на фондовых рынках в начале текущего года. А ведь на словах средства Нацфонда являются достоянием всех казахстанцев и даже будущих поколений.

По заявлению президента, мы выйдем из кризиса в 2020 году. Так хватит средств Нацфонда или нет?