Уж сколько раз твердили миру, что суд - территория закона. А также зона приличного поведения для всех, кто туда попадает. Я даже не институт имею в виду, а место отправления правосудия. По крайней мере, к журналистам там всегда предъявляют достаточно жесткие требования, касающиеся поведения на процессах да и за дверями зала заседаний. Поэтому мое заблуждение насчет того, чего там никак нельзя делать, было добросовестным. Но недавно рамки нормы раздвинул один из адвокатов.

Дело было в Костанайском специализированном межрайонном экономическом суде - на процессе по одиозному рудненскому колесу обозрения. Спор длинный, мутный и, кажется, уже надоевший всем сторонам. На заседании люди общались раздраженно. Судья не раз призывала сдерживать эмоции. Однако вскоре один из участников разбирательства выразил ей недоверие. Взялся писать ходатайство. Заседание прервали. У народа в зале суда образовался досуг, который стал заполняться неофициальным общением по теме разбирательства.

Тогда и прозвучали оскорбительные фразы в адрес истца, который сам, видите ли, на судебные заседания не ходит, где-то сидит, но всем «мозги парит». Его надо в конце концов поймать, полицию подключить, тех же участковых, да если надо будет - начальник горотдела сам за ним поедет...

- И надо его тоже запинать хорошо. Поняли, власть? - витийствовал один из адвокатов, обращаясь к целой команде, представляющей акимат Рудного. - Так надо с людьми решать! Молчать опасно, а то демократия эта доведет... Чиновники должны уметь себя отстаивать. Добро?

Чиновники внимали, кивали в ответ на воспитательные тирады, поддакивали, улыбались. Дама, которая была в их числе, с сожалением заметила, что у них-то, госслужащих, методы другие, не позволяют...

Не цитирую адвокатскую речь полностью. Там реально были оскорбительные вещи. После одной фразы я не выдержала и посоветовала оратору придержать язык.

Он в ответ заявил, что никого и ничего не боится в свои 60 лет, что работал в прокуратуре и тогда ничего не боялся, чтобы я мужу своему советы давала по поводу вольности языка, и еще много раз про то, что не боится, не боится, не боится. И прессу в том числе.

- Вас никто бояться не призывает, - отвечаю, - вас призывают вести себя этичнее, вы все-таки в зале суда находитесь, публично говорите.

Та же реакция: ну и что, что в зале суда, я… ничего... никого...

Акиматовцы, абсолютно индифферентно прослушав нашу перепалку, голос не подали, но дружно засобирались покурить. Не иначе, свой кодекс поведения государственных служащих обсуждать на просторе. Он же есть у чиновников, которые обязаны везде и всюду, а не только на работе, вести себя безупречно. Очень может быть, что у адвокатов тоже подобная хартия имеется. Этих кодексов у профессиональных сообществ - пруд пруди, но, похоже, толку от них как-то не очень.

Как только в зале заседаний не стало судьи и секретаря, так элементарные нормы приличий сползли с людей, как старая краска, как строгий служебный пиджак, неуместный на пивном междусобойчике. Вот вам и кодексы.