Сегодня мукомолы и трейдеры не поднимают цену за тонну пшеницы 3-го класса выше 35 000, но чаще она еще меньше. В среднем по области это ниже себестоимости. Местное зерно на мельницах вытесняется более дешевым российским.

О господдержке

О парадоксах ценообразования сельхозпроизводители подробно говорили 8 декабря на отчетной конференции областного филиала Союза фермеров Казахстана.

В мероприятии участвовал заместитель министра сельского хозяйства Нуржан Альтаев, курирующий в МСХ вопросы экспорта продукции. На конференцию собралось около 200 человек из большинства районов области. Выступления предпринимателей доказывали, что за банальным – как кажется со стороны – утверждением «нет цены на зерно» стоит целый комплекс из года в год не решаемых проблем.

- Почти нет звонков от покупателей. Вчера был один. Мне предложили 32 000 тенге за тонну пшеницы с клейковиной 28%. Это грабеж, - рассказывал директор камыстинского ТОО «Кайрат» Туремурат УТЕПОВ. – В прошлом году мы за 60 000 отдавать зерно не хотели, а в этом второй месяц – тишина, спрос стоит.

По данным, приведенным здесь же руководителем областного филиала СФК Владимиром ДРАНЧУКОМ, в среднем по области себестоимость тонны пшеницы того самого 3-го класса в этом году сложилась на уровне 40 000 тенге.

- То есть в лучшем случае мы сработаем по нулям, в худшем – при вполне приличном урожае этого года будем в убытке, - констатировал он.

Аграрии настаивают на том, что, несмотря на бесконечную смену механизмов государственной поддержки, она в конечном итоге не работает на удешевление производства, то есть не выполняет главного предназначения, обогащая посредников в лице банков, поставщиков удобрений, запчастей, сельхозхимии.

О диспаритете цен

Особая статья – рынок горюче-смазочных материалов. Казалось бы, здесь как раз схема участия государства не меняется годами – льготы на цену дизельного топлива, используемого на посевных и уборочных работах. Но размер льгот, считают сельхозники, смешны, если сравнивать его с динамикой роста цен на горючее. Причем, о диспаритете цен ворят руководители отнюдь не мелких, а вполне успешных хозяйств.

- По моему опыту, как только соотношение цены зерна и горючего, затрачиваемого на его производство, больше, чем 1 к 4-м, мы начинаем работать в убыток, - сказал директор одного из крупнейших в области хозяйств, камыстинского ТОО «Алтынсарино», Борис КНЯЗЕВ. – Сейчас цена горючего – 200 тнг за литр, пшеницы – 40 тнг за килограмм. Соотношение 1 к 5-ти, значит, у нас всех впереди очень сложные времена. И если никто не примет меры и не подумает о глобальных последствиях, то год, думаю, будет плачевным. Обстановка очень сложная. Считается все это просто. Смотрите: допустим, у меня есть 100 000 т зерна, если я продаю его по 40 000 тнг, выручаю 4 млрд. Моему предприятию нужно 6 000 т только дизтоплива, а еще масла, солидол, плюсую сюда же электроэнергию. И только на энергоносители по самым скромным подсчетам уйдет 1,5 млрд тенге. У меня 750 работающих, надо дать зарплату, достойная сегодня – это сегодня не менее 100 000 тнг, это еще миллиард. И это же не все расходы. Коллеги подтвердят: сегодня «бюллеровский» баллон в цене поднялся уже до полумиллиона, по моему количеству техники – элементарно на это надо еще около миллиарда. А еще ведь налоги. По моему предприятию это в последние годы 580-560 млн тнг. Все – на развитие ничего не остается. Это я еще затраты посчитал скромно, аккуратно. Поэтому, если в правительстве сегодня трезво не подумают, по какой же цене давать крестьянам горючее весной, обстановка будет не очень хорошая. Я не сгущаю краски.

О спросе и экспорте

До сих пор, когда аграрии говорили о том, почему казахстанская пшеница становится неконкурентной по цене, МСХ выписывало им один рецепт – на диверсификацию. И указывало на перепроизводство именно пшеницы. Тренд последних лет – масличные, сейте больше, проблем не будет. В этом году на предпосевном совещании в Костанайской области и даже в праздничном докладе на День работника сельского хозяйства руководство области говорило о стабильно высоких ценах на масличные. А они взяли и рухнули вместе с ценами на пшеницу. Их определила для нас соседняя Россия, получившая большие урожаи того и другого.

Проблема в том, что Казахстан, ставший членом ВТО, все еще не вписан в мировой рынок сельскохозяйственных культур. Наш ближайший покупатель – РФ, несколько стран Центральной Азии, где мы толкаемся опять же с россиянами. Европа остается закрытой, в тесном Старом Свете умеют защищать свои рынки. А Китай – партнер новый и довольно капризный. Так что диверсификация неотделима от решения вопросов экспорта, не общих, на уровне рамочных межстрановых соглашений, а конкретных – с указанием торговых сетей, гармонизацией ветеринарных, фитосанитарных требований, льготами на транспортировку. Кто-то этим должен на уровне государства заниматься, считают аграрии. Ну, не станешь же кричать через границу: «У нас тут, в Федоровском районе, органическое льняное масло есть, возьмете?»

Примерно в таких выражениях о своих проблемах рассказывал директор ТОО «Жарколь 007» Владимир ЗАВЕРУХА. Он выступал после реплики вице-министра о том, что надо производить то, что востребовано, и лучше продавать не сырье, а продукцию.

- Иран, который считался нашим традиционным покупателем зерна, закрыл в этом году импорт пшеницы. Свой хороший урожай. Говорят, ячмень давайте, зернобобовые. По Китаю соглашения предварительные есть, но им тоже много пшеницы не нужно, тоже нужен ячмень. По мясу – все хотят баранины, говядины. Вот Катар к нам сам обратился – баранина нужна, много. Мы подписали несколько рамочных соглашений, теперь не знаем, как выполнить. Я сам обращался к переработчикам – ведь такой хороший шанс появился. Говорят, нет сырья. Понимаете, нет товара, который востребован, - говорил Нуржан Альтаев.

Упомянул он и о высоком спросе на качественное растительное масло.

- А мы при этом стоим. Еще и стали виновниками того, что крестьянам, которые вырастили лен, субсидии не выплатили, - рассказал о ситуации на примере конкретного федоровского предприятия Владимир Заверуха. – Мы не берем сырье, потому что так и не сработал трехсторонний договор с АО «Продкорпорация». Мы считали, что схема такая: нам поставляют сырье, его производители получают деньги не от нас, а от Продкорпорации. Это фактически выглядит, как товарный кредит нам под 5%. А возврат его - в виде масла. Мы рассчитывали, что эта организация заберет у нас, да и у остальных переработчиков, как возврат кредита готовый продукт и будет сама заниматься его реализацией, экспортом. В Китай, в Афганистан, куда мы сейчас пытаемся пробиваться в одиночку. Но схема-то не работает.

Альтаев пообещал конкретную помощь этому предприятию со сбытом льняного масла. Кроме того заявил, что все-таки МСХ сделает Продкорпорацию экспортным центром. Не крупным отдельным игроком, способным вытолкнуть с рынков уже пробившиеся туда казахстанские компании, а именно экспортным центром с целым спектром сервисных услуг для сельхозпереработчиков.