"Наша Газета". Окунулся в дебаты вокруг названий улиц. Много сочных, отчаянных суждений. В принципе, и я против эпидемий переименований. Причем независимо от того, каковы прежние и новые имена: будь то Садовая, Кирпичная или Украинская, либо Пензенская, почему-то в свое время ставшая улицей имени Чехова. Первое ощущение от таких инициатив - что такого рода возню частенько начинают творческие импотенты.

Кто может – тот строит новые улицы, прославляет свою страну, город, народ спортивными и иными достижениями, а кто не может – в зависимости от времени – либо пишет доносы, либо играет с именами (либо сочетает и то, и другое). Ну, надо же хоть как-то продемонстрировать свою значимость, имитируя бурную деятельность! Хотя, казалось бы, чего проще: создавайте спортшколы, музыкальные и иные творческие коллективы и называйте их именами тех, кого считаете достойными памяти. Только помните: имена эти будут жить именно в делах созданных вами коллективов и школ, в их успехах. Да и мемориальные доски уместны.

Но я хотел бы заметить, что, по большому счету, проблема наименований – это отнюдь не проблема отношений русских и казахов, да и вообще Казахстана. Случайно или нет, но в разгар нашей местной дискуссии культура развернулись дебаты на российском канале по тому же поводу, где, помимо прочего, прозвучала мысль: а Вознесенский-то значимее Шверника. Так почему бы не отразить это в названиях уже московских улиц? Дискуссии же предшествовала статья известного писателя и редактора Юрия Полякова в «Литературной газете» под названием «Где проспект Ивана Калиты?». И этот уважаемый автор, начиная с того, что он не за то, чтобы все переименовывать, приходит к рассуждению: хотя и надо сохранить следы советской эпохи, но, по возможности, «в пропорции, соответствующей тысячелетиям». Иными словами, опять-таки, менять и менять какие-то названия. Как будто эти изменения сразу поднимут духовность и экономику!

По мне же, так дело совсем не в том, чтобы как-то и что-то назвать, а в том, чтобы жить на этих улицах и в этих городах было комфортно. Что же касается самих названий, то неужели опыт хотя бы последнего столетия не учит: сражаться с прошлым – все равно, что плевать против ветра. Чем активнее мы топчем прошлое, тем решительней будущее может отвернуться от нас самих. Где теперь на карте города Брежнев, Андропов и даже Горький?

Вы можете по разному относиться к советскому прошлому и к тому, что нужно выделять из национального и интернационального наследия, а что нет. Но наивно полагать, что мы, либо наши соседи, это очередная вечная вершина человечества. История учит: мир текуч. И если мы рьяно меняем топонимику и переиначиваем и карты, и учебники истории, то где гарантия, что наши, причем самые ближайшие потомки не станут перечеркивать и переименовывать то, что появилось уже в наше с вами время? Ведь и они смогут отыскать достойные, на их взгляд, имена. Так стоит ли слишком усердно раскручивать карусель имен, если при своем очередном повороте она может отбросить на обочину истории тех, кто ее усиленно раскручивает? Ей – карусели – это не впервой.