Вольность, с которой в Казахском театре драмы обращались с бюджетными деньгами, поражает воображение. Миллионы растрачивались на шикарные банкеты с французскими винами, оседали в карманах, потом создавались из воздуха для отчетности...

Показания главного бухгалтера театра Гульзады БЕКТУРСЫНОВОЙ и бухгалтера-кассира Менслу КУЛЬТАЕВОЙ, из которых стало известно об этом, бросили тень не только на директора Нурлана ЕРЕКЕШЕВА, но и на ревизионную комиссию. По их словам, ревизоров каждый год поили-кормили «за счет заведения», а в 2016 году им выделили из кассы 4 400 000 тенге в обмен на маленькую услугу.

Напомним, Ерекешев, Бектурсынова и Культаева обвиняются в хищении 163 млн тенге. По версии следствия, они оформляли рассчетно-кассовые ордера на огромные суммы на подставных лиц. Также в деле есть эпизод о 5 млн тенге, которые были взяты из кассы на покупку у драматурга Ерсайына Толеубая пяти пьес, так и не поставленных на сцене театра.

Бектурсынова и Культаева долго отказывались давать показания на судебном процессе. 11 октября их откровения вызвали эффект разорвавшейся бомбы. Тем более, что Ерекешев уже заявил, что финансовых дел не касался и во всем доверял своему главбуху.

- Я пришла в театр в 2005 году, - сообщила Менслу Культаева. - В тот год был большой скандал, вызванный финансовой проверкой. На ее основании должны были снять главного бухгалтера, эту должность предложили мне. Но я отказалась и пошла рядовым бухгалтером. В 2006 году директор приватизировал служебную квартиру. После этого ко мне подошла Бектурсынова и сказала, что больше удерживать за коммунальные услуги из его зарплаты не надо, нужно брать эти деньги из кассы. Вплоть до 2014 года его комуслуги оплачивались за счет театра. Все документы были подшиты в бухгалтерии. В 2012 году ко мне подошла Бектурсынова и сказала, что со счета будут сниматься и списываться крупные суммы. Пообещала мне за это 10%. Я сначала отказалась, но потом согласилась, когда мне пригрозили увольнением.

По словам Культаевой, большую часть миллионов просто... проели. Высоких гостей встречали бешбармаком, деликатесами, элитным алкоголем. Гастрономические расходы оформляли по всем правилам до тех пор, пока в 2013 году ревизионная комиссия не сочла это нарушением. Но администрация уже привыкла жить на широкую ногу. В итоге, по словам Культаевой, директор отказался ставить свои подписи на «банкетных» документах. Он сказал: «Как хотите, списывайте, но чтобы не было нарушений!». Вот и списывали как могли.

- Вы бы видели какие у нас накрывались столы! - говорила Культаева. - Только на открытие нового здания мы сняли со счета 1 729 000 тенге.

Бухгалтер-кассир не скрывает: все, что оставалось, делили «по-справедливости» - по 10% ей и Бектурсыновой и 80% директору. Так как расходы и доходы катастрофически не совпадали, в конце года кассу полностью меняли - делали «приписки». Схема проста - к доходам театра прибавляли для отчетности еще такую же сумму.

- Например, если мы заработали на билетах 8 000 000, мы писали 16 000 000, - объяснила Культаева. - У нас доходность была очень низкая, не то, что в Русском драмтеатре. А от нас требовали выполнение плана. Так как эти деньги должны были находиться в кассе, а их не было, мы были вынуждены составлять «липовые» договора. Все это мы показывали директору, но он нигде своей подписи не ставил.

Гульзада Бектурсынова с показаниями подчиненной согласилась полностью. По ее словам, на преступление она тоже пошла под угрозой увольнения. К тому же Ерекешев пообещал ей выделить служебную квартиру, которую, кстати, она так и не получила.

- Банкеты у нас были ежемесячно, еду заказывали из ресторанов, гостей обслуживали официанты, - рассказала главный бухгалтер. - В год снимали 5-6 раз по 2-4 миллиона. От этих миллионов каждый раз оставалось где-то 800 000, которые мы делили. 80% от этой суммы я лично носила директору. Кроме того, он регулярно брал из кассы на личные нужды. На день рождения внука, например. 100 000 - 150 000 пошли на билеты на поезд до Астаны для приглашенных гостей. Оттуда же - на баннеры и пригласительные, которые мы оформили как афиши. Кроме того, директор взял на карманные расходы 900 000 тенге. Был случай, когда директор купил дрова для своих детей и отправил их в Астану на служебной машине. Очень много денег уходило на дорогой алкоголь. Я покупала его практически каждый день - от одной до трех бутылок для руководителя, который вечером распивал его с режиссером. На обеды 2-3 раза в неделю тоже брали из кассы.

По словам Менслу Культаевой, первоначальный взнос за квартиру в "Жилстройсбербанк" в сумме 1 800 000 тенге Ерекешев также взял из театральной кассы.

Все это время раз в год театр проверяла ревизионная комиссия и, кроме мелких нарушений, ничего не находила. Как 164 млн тенге в течение 5 лет могли разворовать под носом у ревизоров? На этот вопрос ответила главный специалист ревизионной комиссии по Костанайской области Айгуль САКТАГАНОВА.

- В 2014 году я проводила тематическую проверку, - рассказала свидетельница. - Мы проверяли оклады, госзакупки, финансовую отчетность. Проверяли, как расходуются полезные площади. Тогда даже статья в «Нашей Газете» выходила по поводу того, что паркинг не используется по назначению. И действительно - там только одна машина стояла. Были нарушения и по госзакупкам, и по оплате труда, были договоры на завтраки, обеды и ужины гостей. Мы вынесли представление, все было устранено.

- Как же все-таки получилось, что вы не выявили хищение такой огромной суммы? - спросил гособвинитель.

- Кассовые операции я не проверяла, а все остальное выборочно. Если бы мы проверяли досконально, то на это полгода бы ушло.

Однако Культаева объясняет невнимательность ревизионной комиссии по-своему. По ее словам, каждый год ревизоров встречали хлебом и солью. Вот и 14 февраля 2016 года, накануне проверки, Культаева закупила продуктов для недельного пребывания гостей. Все по райдеру - завтрак, обед, полдник и ужин. Но оказалось, что на этот раз подготовка одними продуктами не обойдется. Перед проверкой обнаружили, что «расходники» за 2013 год утеряны.

- Это моя халатность, - призналась Бектурсынова. - Мы их «смастерили» за одну ночь. Выписаны они были на подставных лиц. Деньги эти не были похищены, их действительно истратили в 2013 году. Мы просто хотели скрыть свою оплошность.

Через несколько дней члены ревизионной комиссии накопали много интересного, о чем сообщили главбуху. Взволнованные Бектурсынова и Культаева пошли к директору.

- Он сказал: «Находите общий язык!», - рассказала Бектурсынова. - Тогда я взяла из кассы 4 400 000 тенге и отдала лично в руки ревизору Тулебаеву. Мы договорились, что он не будет отражать нарушения в документах. Но через неделю он их вернул. Сказал, что не может этого сделать.

Вариант решения проблемы предложила Культаева, у которой оказался «всемогущий» знакомый. Он обещал решить эти проблемы всего за 5 млн тенге.

- Это как раз те деньги, которые были списаны на покупку пяти пьес у Толеубая, - объяснила Культаева. - Я отдала их предпринимателю Виктору Больцу. Он должен был решить проблему через дознавателя из Астаны Аскара Акдавлетова. Больц пропал, на звонки не отвечал. Где сейчас эти 5 миллионов, до сих пор неизвестно.

Кстати, по словам Бектурсыновой, худрук театра Ерсайын Толеубай, работающий в этой должности и сейчас, прекрасно знал о финансовой афере с пьесами. Однако в суде он этот факт полностью отрицал, заявив, что поставил подпись на чистом листе.

Менслу Культаева не смогла ответить на вопрос, сколько денег она незаконно получила за годы работы в театре. Гульзада Бектурсынова навскидку назвала 3-4 млн.

- У меня зарплата на руки была 56 000 тенге, живем мы до сих пор в съемной квартире, - ответила она на вопрос судьи. - Муж занимается частным извозом. Дочь работает, сын в 10 классе. Все эти деньги уходили на оплату квартиры и бытовые расходы.

- А где вы взяли $10 000, когда ваш муж ударил «Лэндкрузер»? - спросил судья Батырбек КУДАБАЕВ.

- Я брала кредит 700 000 тенге, остальное собрали родственники мужа.

Нурлан Ерекешев на откровения своих подчиненных отреагировал одной фразой:

- Уважаемая Бектурсынова, зачем вы при таком сердечном моем отношении наговариваете на меня?

- Я не наговариваю, я говорю как есть, - ответила Бектурсынова.

Во время допроса судья недоумевал: как столько лет театр отчитывался за деньги, которые на самом деле были воздухом? Появились вопросы и к сотруднику ревизионной комиссии, в чьи руки попали 4 400 000 тенге. Сейчас он находится в командировке в Аркалыке, но прокуратура обещала обеспечить его явку.