Коллекция Костанайского областного историко-краеведческого музея пополнилась почти тремя десятками экспонатов. Интересны как они сами, так и история их находки.

Такого разнообразия сразу археологи еще не получали

Экспонаты в музей попадают разными путями: часть привозят из экспедиций сотрудники, часть сдают люди. И среди принесенных есть предметы, обнаруженные при самых необычных обстоятельствах.

Семья из Тобыла для строительных работ у себя во дворе заказала машину песка. Прежде чем пустить песок в раствор, его нужно просеять. Никому не нужен строительный грохот (такое большое сито) на постоянной основе. Поэтому наш смекалистый народ заменяет подобные вещи тем, что есть под рукой. Песок просеивали через панцирную сетку от металлической кровати. И как-то странно сетка очень быстро забилась. Стали смотреть, что же там такое застряло, и обнаружили массу металлических наконечников разных форм и размеров. Выковыряв находки из сетки, работу продолжили, но «железяки» не выбросили, а сложили в коробочку, чтобы позже решить, что с ними делать.

Дочь хозяев дома Асель Тасыбаева учится в школе-гимназии № 3 Тобыла. В гимназии есть свой музей, и девочка понимала, что находки могут иметь научную ценность. Она подсказала родителям, что все обнаруженное надо отнести археологам. Вместе с папой привезли находки в музей, теперь Асель записана в  документах как сдатчица.

Бронзовый втульчатый наконечник в сравнении с мизинцем

- Мы, разумеется, хотели бы знать, с какого карьера привезен песок, - комментирует «НГ» антрополог, ведущий научный сотрудник историко-экспозиционного отдела Костанайского областного историко-краеведческого музея Алина КОЛБИНА. - Но такие подробности выяснить невозможно. А ведь по закону компании, занимающиеся разработкой карьеров, должны иметь археологическую оценку места добычи. Но в данном случае ничего такого, видимо, не было сделано, поэтому могу только предположить, что песок добыт где-то в районе Заречного.

Получается, что у школьницы совести и ответственности куда больше, чем у взрослых бизнесменов, игнорирующих законы ради прибыли.

В историко-экспозиционном отделе решили оставить 27 предметов, еще два отдали в музей школы-гимназии № 3.

Девочка с папой принесли наконечники еще осенью, но о таком весомом пополнении работники музея не сообщали, ждали экспертной оценки. 20 февраля археолог, специалист по РЖВ (раннему железному веку) Абай Сеитов уточнил датировки и дал описание на каждый предмет. Теперь об этой «оптовой партии» артефактов можно говорить обоснованно.

26 из 27 предметов - наконечники стрел. Плюс один ножичек. 7 железных наконечников относятся к огузо-кыпчакскому времени (IX-XII вв. н. э.); 3 бронзовых наконечника - раннесакские (VII-VI вв. до н. э.): 16 наконечников - раннесарматские (V-IV вв. до н.э.).

Томар - форма странная, смертоносность безоговорочная

Наконечники самых разных форм: трехлопастные, четырехгранные, ромбические, сводчатые. Есть среди них и один интереснейший экземпляр - томар. Каким, по нашим представлениям, должен быть наконечник стрелы в самом общем плане? Разумеется, заостренным, чтобы легко входить в тело врага. Но томар эти представления ломает совершенно. Он выглядит так, будто сломан посередине и осталась только половина. Но нет, это такая конструкция. Какой-то древний оружейник сообразил, как добиться максимального урона вражескому организму. Поперечный срез томара остро затачивался. Если на воине не было тяжелых доспехов, он легко входил в тело, и перо как бы закрывало собой выход из раны. Из множества поврежденных разноразмерных сосудов кровь вытекала, образуя гематому, которая увеличивалась, давила на внутренние органы, разрушала близлежащие сосуды и отсекала все шансы на выживание раненого. В Монголии томары были очень распространены, поэтому их еще называют монгольскими наконечниками.

По типу крепления на древко есть среди этих 26 наконечников и те, что вставлялись в расщеп (то есть наконечники с черешковым насадом), и такие, что имеют втулку, в которую входило древко. Эти - самые удивительные. И вот почему. Они отлиты из бронзы, самый маленький имеет размер головки всего 1,4 см. Малютки после отливки ведь требовали доработки и при взгляде на них сразу вспоминается реплика пластилинового героя одного мультфильма: «Тонкая работа однако!». Кстати, хоть размеры этих наконечников и малы, но убойной силой они могли обладать довольно приличной. Разумеется, к стреле должно прилагаться мастерство лучника.

Все эти наконечники - боевые, предназначались не для охоты, а для поражения противника на поле битвы.

Такая малютка могла пробить тяжелые доспехи

Один из самых интересных предметов - маленький ножик. Даже не ножик, а ножичек. Кстати, в карточке-описании предмета он так и записан. Длина ножа - 6,9 см, длина лезвия - 4,4 см. Как сказала Алина Колбина, он - точная копия большого, настоящего ножа. Действительно, строение классическое: клинок с пятой, длинным хвостовиком (для надежности крепления в рукояти), даже просматривается упор для большого пальца. К сожалению, сохранилась только металлическая часть ножика и невозможно сказать, какой была рукоять, были ли у него ножны или его подвешивали к поясу с помощью темляка. А может, и вовсе носили как-то отдельно, с другими вещами. Учитывая вырванность предмета из контекста места, рассуждать о таких деталях трудно.

Для чего предназначался ножичек, неизвестно

Для чего ножичек предназначался, археологи пока сказать не могут. Такая находка в их руках оказалась впервые. А я, держа в руке это маленькое оружие, вспомнила свой ножичек, который в детстве подарил отец. Он был почти такого же размера, в симпатичных черно-бежевых кожаных ножнах и предназначался для подтачивания карандашей (точилки были только для слабаков). Кто еще помнит такие специальные ножички, называвшиеся перочинными? Ими мы днем карандаши точили, а вечером, после школы, играли в «ножички» во дворе. Но какие такие перья, либо прочие писчие принадлежности точили в V-IV веках до нашей эры?

Может быть, этот ножичек принадлежал ребенку? Но это довольно сомнительно, учитывая стоимость железных предметов в те времена. Можно предположить, что ножичек использовался в медицинских целях. Допустим, что некий воин совмещал участие в битвах и лекарское дело (пусть даже в минимальном формате). Таким ножичком, остро наточенным, да на огне прокаленным, можно было вскрыть нарыв, удалить наконечник не очень глубоко проникшей в мягкие ткани стрелы, либо осуществить другие медицинские манипуляции. Разумеется, это допущения, которые никогда нельзя будет ни доказать, ни опровергнуть, потому что археологи не видели захоронения и личность владельца ножичка навсегда останется тайной. Слово «захоронение» упомянуто не случайно. По датировкам видно, что в одной куче песка оказались артефакты трех периодов, охватывающих временной отрезок от 7 века до н. э. и до 12 века н. э., то есть от древности до средневековья. Как же они оказались рядом?

- Как это могло произойти? Довольно обычное дело, - пояснила Алина Колбина. - Допустим, в раннесакское время кто-то соорудил большой курган и сделал в нем захоронение своего соплеменника. А в последующие периоды уже другие племена делали свои подхоронения сколько угодно и кого угодно. Поэтому они разного времени: раннесакские, раннесарматские, огузо-кыпчакские. К слову, у нас еще не было такого  набора разнообразных наконечников.

Находка тобыльцев - очень ценное приобретение для историко-краеведческого музея. Но ведь эти артефакты могли быть утеряны навсегда, если бы не застряли в импровизированном сите. Остается только предполагать, сколько еще интересных предметов отправилось с песком на другие стройки и никогда не попадут в руки археологов и в музейные экспозиции. Не говоря уже о том, что раскопки, проведенные по всем правилам, дают куда более полное представление не только о самих предметах, но и об их владельцах.

Предпринимателям, разрабатывающим недра и вообще занимающимся земляными работами, следует поучиться совестливому отношению к истории у школьницы  Асель Тасыбаевой и впредь оформлять все, согласно  законодательству.

Фото автора