31 мая в Казахстане отмечается День памяти жертв политических репрессий. В публикациях СМИ и выступлениях на митингах, посвященных этой дате, зачастую вспоминают и о погибших от массового голода в начале 30-х годов прошлого столетия. Эти трагические события объединяют одной причиной – насилием тогдашней власти, реализующей постулаты коммунистической идеологии.

То, что в сегодняшнем обществе, после нескольких десятилетий радикальных исторических коллизий, чтят память миллионов невинно погибших людей, в нравственном отношении - естественно. Да и в прагматическом смысле не бесполезно - чем чаще вспоминаем об этих жертвах, тем большая вероятность не допустить новых трагедий.

Хотя последствия разрушения советской системы в 90-х годах показали: всегда найдутся люди, для которых человеческие жизни - лишь бездушный материал, из которого можно лепить любые общественно-экономические сооружения. Лишь бы это соответствовало фантазиям очередных «модернизаторов».

Однако есть в названом объединении памяти и деликатный момент. Дело в том, что голод тех лет в Казахстане особенно сильно ударил по казахам. Как тут не заговорить о «геноциде казахского народа»? Чем и воспользовались идеологи определенного толка. Правда, любое углубление в попытках получить объективную картину тех лет и всех последствий «шокового» изменения уклада кочевого населения заканчивалось подсчетом числа жертв и призывом к «политическим оценкам».

После того, как идеология «голодомора» довела Украину до гражданской войны и разрыву отношений с Россией, в Казахстане тема Великого голода, казалось, ушла в кабинеты профессиональных историков. И вдруг несколько активных казахстанцев, проводивших недавно в Брюсселе форум «Новый Казахстан», в преддверии 31 мая публикуют свой меморандум «О признании геноцида казахов».

То, что эти граждане, назвавшие себя «союзом здравых общественных сил» и претендующие на разработку альтернативной программы на постназарбаевский период, начали не с приглашения общества к обсуждению сегодняшних проблем казахстанцев, а с темы «голодомора», не случайно.

Их аргументы о «скрытом и открытом притеснении» казахского народа «на протяжении последних 150 лет» и то, что «советская идеология все еще господствует в Казахстане», не убеждают. Зато назначение виновных в массовой гибели соотечественников обязательно сработает в пользу политиков, спекулирующих на национальных чувствах. Использование сакральных жертв, будь это отдельные личности или целое поколение, - один из эффективных методов политтехнологии.

Сейчас не обязательно называть своих противников в борьбе за власть в «постназарбаевский период» и предлагать обществу собственные экономическую и политическую программы. Важнее привлечь на свою сторону побольше молодых людей. Они не прочувствовали положительных сторон советского времени, но их головы уже забиты антикоммунистическим мусором. Остается указать на виновных и при наступлении времени «X» молодежь пойдет туда, куда ее поведут.

Так что меморандум движения «Новый Казахстан» - очень удобная идеологическая платформа. Идея «голодомора» при переделе власти может стать для националистов козырной картой.