Жаркие споры вокруг нескольких объектов на берегу Тобола в районе КЖБИ в Костанае побудили и меня призадуматься над вроде бы детскими вопросами. Но скажу сразу: от бизнеса, участия в доле при строительстве чего-то я так же далек, как неандерталец от компьютера. Так что личного интереса у меня нет. А вот вопросы есть.

В основном спорят о том, насколько уместны или нужны сами объекты. И это тоже важно. Но меня побуждает задуматься иное – то, с какой легкостью у нас ли, в России ли (вспомним сравнительно недавнюю очистку Москвы от так называемого «самостроя») готовы ломать, перетасовывать, а то и просто убирать с глаз подальше все, что угодно.

Нужно новое «бистро» с размахом – уберем многолетние деревья, показался излишним литой чугунный забор у сквера – снесли. Решили, что киоски у входа в парк не эстетичны, – с глаз долой! А деревянные базарчики? Денежки вложили, а потом некто начальственно разумный повелел их выкинуть. Правда, на встрече с депутатами в районе КСК все-таки решили, что надо бы ходатайствовать о создании базарчика: разве не имеют пенсионеры права продавать то, что выращено их личным трудом?

И тут сразу гроздь вопросов. Первый: а кто раз за разом решает, что эти деревья, кустарники, заборы, сооружения надо убирать куда-то или просто уничтожать? Небожители? Знатоки всего и вся? Не уверен.

Во-вторых, не все понятно с этими самыми «самостроями». Допускаю, что не все делается не только классно, но и просто разумно. Но в нашем мире, где царствует рыночная диалектика, трудно представить, что те или иные сооружения рождаются лишь в силу чьих-то личных фантазий, абсолютно ни с кем не согласовываясь.

Получается, что нечто, разрешенное в одно время, может оказаться незаконным в другое. Прецедент, однако, как сказали бы на мудром Севере. А то и общий, прямо-таки глобальный тренд: в спорте и через годы можно отбирать медали, в бизнесе – именовать незаконным то, что прежде допускалось. Сплошные качели. А как же быть тогда с устойчивым развитием?

Непонятно мне и то, что сегодня именуется «частной собственностью». Если эта собственность священна, то за чей счет перемещать и сносить объекты? А если она не священна, то, может быть, эта какая-то не такая «частная собственность»?

И, наконец, постоянно сверлящий меня вопрос: а все эти ломки, пересадки, перетасовки, смена камней одного цвета на камни другого цвета - они что, за счет манны небесной? Или добровольных пожертвований Ротшильдов и Рокфеллеров?Нет, наверное. Скорее всего, за наши с вами денежки.

Насколько вообще рационально такое хозяйствование: строить – ломать, вырубать – сажать, менять шило на мыло? Не помечтать ли нам всем вместе о таком консенсусе властей и бизнеса, когда можно будет созидать, не уничтожая то, что еще жизнеспособно, а разрешать так, чтобы потом и спорить-то было не о чем? Ведь даже большевики, которые имели куда меньше количество дипломов, чем мы, не только взрывали, к примеру, храмы и мечети, но и превращали их в склады, кинотеатры. Так неужели мы еще бесшабашнее, чем те комиссары, которым было не до экономического образования?