Заключив процессуальное соглашение с прокурором, экс-руководитель костанайского филиала «Жасыл Ел» Кайрат АБДИХАЛЫКОВ собирался вот-вот выйти на свободу. Не получилось.

Судья Саветбек МУХАМБЕТОВ посчитал, что 3 года и 9 месяцев условно за мошенничество и хищение 16 млн тенге в группе лиц - слишком уж несерьезно. Сегодня, 30 мая, он вернул уголовное дело в прокуратуру.

Напомним, Абдихалыков обвиняется в создании мошеннической схемы, действовавшей в костанайском штабе «Жасыл Ел» с 2014 года. По материалам дела, он фиктивно трудоустраивал родственников и знакомых в ИП, потом формально принимал их на работу в «Жасыл Ел». Согласно табелям учета рабочего времени и актам выполненных работ, бойцы упорно трудились на благо озеленения Костанайской области. На самом же деле они лишь снимали свои зарплаты и передавали Абдихалыкову и предпринимателю, у которого якобы работали. В доле была и менеджер костанайского штаба «Жасыл Ел» Анисья Еремина. Исчерпав запас подходящих по возрасту знакомых, Абдихалыков привлек к бизнесу своего товарища, работавшего в микрокредитной организации. Имея доступ к базе данных, они трудоустроили ничего не подозревающих людей в молодежные трудовые отряды. И таких фиктивных работников, согласно обвинительному заключению, около 1 000. Провернул Абдихалыков и аферу с арендой помещения. Получив офис в безвозмездное пользование у акимата, экс-руководитель заключил договор аренды с предпринимателем Тимуром Шариповым, по которому ежемесячно получал по 100 000 тенге от государства.

Перед началом судебного процесса Кайрат Абдихалыков заключил с прокурором сделку о признании вины. Условия были такими - подсудимый возвращает все похищенное у государства, а ему за это 5 лет лишения свободы, которые амнистия чудесным образом превращает в 3 года 9 месяцев условно. В качестве дополнительной меры наказания прокуратура требовала назначить пожизненное лишение права заниматься административно-хозяйственной деятельностью в госучреждениях. С Кайрата Абдихалыкова должны были снять наручники в зале суда, но что-то пошло не так еще на первом заседании - в четверг, 25 мая.

- Расскажите, в чем конкретно вы признаете свою вину? - спросил судья Саветбек Мухамбетов.

- Я признаю себя виновным по статье 190, в мошенничестве, - ответил подсудимый. - Но я эти деньги не снимал. Только боец может снять их. Я же заключал договоры с работодателями, трудоустраивая фиктивных лиц. Я это делал для того, чтобы выполнить план. Молодежь не хочет работать за такие маленькие деньги, у нас был недобор. Если бы мы выделенные деньги не освоили, нам бы уменьшили квоту. К снятию денег я отношения не имею. Из 16 млн ущерба 6 млн «заморожены» сотрудниками ДГД, а 10 сняли. Кто снял - я понятия не имею.

- Тогда о каком процессуальном соглашении может идти речь, если вы не согласны с обвинительным заключением? - удивился судья.

Поняв свою оплошность, Абдихалыков тут же заявил, что со всем согласен и что деньги они «делили на троих».

- Вы понимаете, не все были фиктивно трудоустроены. Некоторые бойцы по документам у нас находились на работе, а на самом деле проводили патриотические акции, - снова попытался объяснить подсудимый. - Также у менеджера Анисьи Ереминой была очень маленькая зарплата - 25 000 тенге. Она могла «взять» трех человек, чтобы повысить себе зарплату.

- Вы же понимаете, что положили себе в карман государственные деньги, - заметил судья.

- Я сам патриот! Я люблю свое государство! - не выдержал подсудимый.

- Какой же вы патриот, если вы разоряете государство?

Закончил заседание судья многозначительной фразой: «Если вы заключили процессуальное соглашение, это не значит, что вас освободят». Так оно и вышло.

30 мая, вернувшись из совещательной комнаты, Саветбек Мухамбетов заявил - суд выражает несогласие с условиями процессуального соглашения. Довода было два. Во-первых, преступление считается тяжким, совершено в группе лиц и против интересов государства, а потому наказывается лишением свободы сроком до 10 лет. Во-вторых, ущерб погашен не полностью. Судья счел, что 3 470 477 тенге, выплаченных Абдихалыковым государству, недостаточно.

Подсудимый был заметно ошеломлен происходящим. Дело вернули в прокуратуру для заключения нового процессуального соглашения.