В недавнем материале «Лишние деревни» Николай Воронин поднял тему – впредь в бесперспективные сёла бюджетных вливаний не будет ни на соцкультбыт, ни на инфраструктуру. Честно говоря, их и раньше особо не было, но в народе жила надежда. А теперь...

Мне вспомнились 90-е годы, когда в Житикаре выселяли людей из собственных квартир. Асбестовый комбинат тогда лишился рынка в Европе и страны СНГ уже не были надёжными покупателями его продукции. Житикаринцы ринулись в Германию, Россию, Израиль. А оставшиеся не хотели уходить из полупустых домов, потому что им никто ничего не гарантировал в будущем. И чтобы сохранить хорошую мину при очень плохой игре, не выселять людей насильно, аким области, который сейчас занимает высокий пост в республике, негласно дал указание – отрезать дома от воды, тепла, света и «все сами побегут». Так и делали. 

Люди занимали брошенные квартиры, приводили их в порядок, через время являлись хозяева, начинались суды, новых жильцов выгоняли, а некоторых и ещё выселяли не раз. Это изгнание назвали безобидным словом оптимизация. А беду тех лет народ расхлёбывает до сих пор.

Но то была оптимизация в отдельно взятых многоэтажках, а теперь масштаб будет пошире. Вряд ли будет организованное переселение из сел, скорее всего каждый вынужден будет устраиваться, как сможет. Сейчас даже в окрепших хозяйствах в основном пожилые люди. Некоторые – одинокие старики, куда податься им? А уже создаются комиссии, которые будут решать - какому селу жить, какому исчезать. 

И опять же – моя услужливая память… В число неперспективных в Житикаринском районе первым попадёт бывший совхоз «Комсомольский», гордость целинных лет, процветавший до пришествия реформ. Имелись добротный жилой фонд, торговый центр, столовая, гостиница, дом быта, красивый клуб. Но пришлые инвесторы постепенно разграбили хозяйство. В 2000 году жители писали в местную газету «Авангард»: «У нас нет зарплаты, десять дней сидим без воды – сгорели насосы. Инвестор зерновые в этом году не посеял. Как нам жить?» Сейчас там почти всё уничтожено, единицы жителей и последняя точка – закрыли школу.

В результате сельской оптимизации судиться из-за брошенных квартир, конечно, никто не будет. Надо ожидать обострения другой проблемы – прибавится людей без постоянного места жительства, бомжей. Пусть это и малый пласт нашего населения, но и он нуждается во внимании государства. А мы, рядовые обыватели, сейчас смотрим на этих неухоженных, испитых бедолаг  как на нечто само собой разумеющееся. Их не называют по именам, больше по кличкам, они бродят на рынках, надоедают сердобольным продавцам магазинов, просят милостыню у прохожих.

Одна житикаринская журналистка решила просветить читателей, как живёт и о чём думает бомж. Мужчина согласился рассказать о себе только потому, что она пообещала купить ему хлеба и сосисок. Купила, интервью и фото опубликовала. А зачем? Чтобы показать, как низко ценит своё достоинство голодный человек? Бомжу был задан вопрос, будет ли он устраиваться на работу. Но ведь ясно, что никто не примет его. Лучше бы спросила, как ему помочь с устройством на работу. А было бы идеально, если бы кто-нибудь из чиновников был обязан общаться с бездомными, обобщал бы причины, толкнувшие людей в бездну. А потом преподносил их властям и не просто для сведения (так сейчас мониторят быстро растущие цены), а для анализа, принятия мер и не только в районе, а чтобы били тревогу в масштабе области, страны.

Существует ли где-нибудь статистика, сколько таких неприкаянных живёт на определённой территории? Наверняка нет. Не числятся они и среди официально зарегистрированных безработных. Всем нам, живущим более-менее благополучно, тоже не мешало бы найти объяснение, почему мы так спокойны, когда рядом обездоленные, задуматься, почему люди становятся отбросами общества? И опять вспоминается, как один из таких немытых и нестриженных вдруг пришёл голосовать за депутата, хотел, так сказать, исполнить свой гражданский долг. В списках избирателей его фамилии не было и заносить её не стали. Потому что какой же это гражданин без прописки и паспорта?