Министр здравоохранения Салидат КАИРБЕКОВА на днях побывала в Костанайской области. Провела встречу с коллегами, на которой прозвучало много важного и для обычных граждан, и для медработников. Говорила Каирбекова просто, эмоционально, без протокола. И, несмотря на то, что разговор был «внутрицеховой», в нем все вполне понятно – и об отрасли, и о подходах этого министра. Итак, встреча с Салидат Каирбековой в цитатах.

О финансировании

- У здравоохранения Костанайской области - хороший профессиональный потенциал. Поэтому, когда мы начинаем что-то новое в стране, я встречаюсь с аудиторией, с которой можно посоветоваться, свериться курсом, обговорить, правильно ли мы идем и все ли успеваем сделать из запланированного. Я приехала с группой своих коллег из центральных исполнительных органов, ее работа посвящена разъяснению послания главы государства, речь идет о Стратегии 2050 «Новый политический курс состоявшегося государства». Акцентирую ваше внимание на слове «состоявшегося». Мы как государство действительно состоялись и имеем право и необходимость заглянуть вперед.

Я хочу подчеркнуть, сфере здравоохранения выделяются достаточные объемы финансирования. Республиканский бюджет здравоохранения на этот год составил 519,1 млрд тенге, из них расходы местных бюджетов - 302,5 млрд тенге. Вы понимаете, о каких суммах идет речь? В совсем недавнем прошлом у нас цифры такого рода были двузначными.

Несмотря экономические сложности на мировом рынке, которые имеют место в последние годы, Казахстан не сворачивает ни одну из своих социальных программ. И надо понимать, что эти большие суммы финансирования – это, конечно, мои беспокойные ночи и моя ответственность. Моя и ваша. Вложение каждой копейки должно дать результат. Тем более, что эти деньги полностью расписаны.

Я почему так с вами разговариваю? Чтобы вы понимали: я не просто текст прочитать приехала…

О стандартах качества медуслуг

- Глава государства поставил перед нами ряд конкретных и важных задач. Остановлюсь на задачах здравоохранения. И давайте конкретно по каждой из этих задач поговорим.

Одна из них касается внедрения новых единых стандартов качества медицинских услуг, усовершенствования и унификации материально-технического оснащения медицинских организаций. С целью улучшения качества диагностики и лечения мы все свои протоколы (протоколы лечения разных заболеваний, которыми пользуются сегодня и в которых все расписано: от обязательных анализов до назначений –«НГ») в последние годы стараемся сверять с доказательной медициной. И уже сейчас видим, что многие препараты, которые мы применяли, многие вещи, которые мы делали, не имеют под собой должной доказательной почвы, и эти протоколы у нас сегодня пересматриваются.

Сегодня разрабатываются стандарты по кардиологической, кардиохирургической, паллиативной помощи, по службе крови. Все должно быть стандартизировано, потому что именно стандарт, который мы создаем, должен быть приведен к международному стандарту, должен иметь под собой доказательную базу, и выполнение этого стандарта является гарантией безопасности и качества лечения, всех медицинских услуг.

Сегодня есть стандарты по скорой медицинской помощи и стандарт по онкологической службе.

Но разделов очень много, и работа в большом объеме нам еще предстоит.

О солидарной ответственности и социальных контрактах

- За здоровье человека должно отвечать не только государство, которое сегодня в полном объеме выполняет перед ним свои обязательства, но и работодатель, и сам гражданин.

Для того, чтобы гражданин был мотивирован на свое здоровье, мы в регионах начали пилотный проект, в рамках которого подписываем форму социального контракта с больными, которые находятся на диспансерном учете и обязуются выполнять все рекомендации врача. А мы в ответ берем на себя ряд обязательств, в первую очередь, по бесплатному обеспечению лекарственными препаратами, если речь идет, например, о больных сахарным диабетом или больных, которые стоят на учете с артериальной гипертонией. У нас диспансерных групп очень много. На этом этапе решили остановиться на неинфекционных хронических заболеваниях, которые являются причиной смертности во всем мире.

Как отработает наш «пилот», будет доложено по итогам года в режиме селекторного совещания. Еще раз с вами пообщаемся, посоветуемся, и со следующего года мы должны этому процессу придать массовый характер.

Говоря о солидарной ответственности самого человека за здоровье, надо понимать, что возможны всякие социальные контракты. Если человек обращается к государству за поддержкой, возможно, за адресной социальной помощью – я в этой части не хотела бы преждевременно говорить о какой-то конкретике, все это еще обсуждается – возможно, с ним тоже над заключить социальный контракт о том, что этот человек в ответ обязуется вести здоровый образ жизни.

О скринингах и приписках

- Развивается профилактическая медицина. Вы знаете, сегодня мы внедряем Национальную скрининговую программу, в ней на сегодня уже существует 12 подпрограмм. Должна вам заметить, не каждая страна имеет подобную. Поверьте мне, это очень дорогостоящее мероприятие. Поэтому мы обязаны проводить скрининги качественно. Чего обманывать друг друга? Люди не идут, они не мотивированы, и не надо заниматься приписками, не надо рисовать 100% охвата, которых на самом деле нет, потому что это деньги. Сейчас решили, что достаточно 70%.

Из 12 направлений 4 – по выявлению онкологических заболеваний. В прошлом году мы внедрили пилотный скрининговый проект по раку предстательной железы, сейчас дополнительно – в Астане, Алматы, Кызылорде, Западном Казахстане, Восточно-Казахстанской и Павлодарской областях, то есть в дальнейшем и к вам это придет.

Мы также начали внедрять программы управления хроническими заболеваниями. По сути это та же диспансеризация. Но – я сама работала в поликлинике – эффективность диспансеризации была низкой, что греха таить. Сегодня надо реально подходить к этим вещам.

Что именно войдет в программы управления хроническими заболеваниями, мы тоже сегодня обсуждаем. Пилотные проекты идут. К концу года мы будем обсуждать с вами результаты. «Пилоты» мы запустили в Северо-Казахстанской области и Павлодарской. Кстати, Костаная почему-то нет ни в каких пилотных проектах…

О принципах работы поликлиник

(Тема – из самых обсуждаемых, с нового года учреждения первичной медико-санитарной помощи начнут финансироваться не по количеству пациентов, а на душу прикрепленного к поликлинике населения – «НГ»)

- Вы знаете, что у нас социально-ориентированная первичная медико-санитарная помощь. 10 млрд тенге мы выделяем на стимулирующий компонент вам к основному подушевому нормативу. На что эти деньги даются? Кто-нибудь из главных врачей поликлиник назовите мне. Отсутствие материнской смертности – управляемой, которая зависит от участкового врача – на участке, где проживает прикрепленное население, отсутствие управляемой младенческой смертности, раннее выявление онкологии, туберкулеза, отсутствие жалоб от прикрепленного населения, снижение уровня госпитализации с участка. Если я, участковый терапевт, сижу на приеме, а с моего участка в это время «скорая» возит людей с инсультами и инфарктами, это говорит о моей плохой профилактической работе с группой риска на участке… Цена моей диспансеризации, программе управления хроническими заболеваниями – ноль. Если «скорая» увозит, то это минус, снимается со стимулирующего компонента определенный процент. Основная заработная плата участкового врача начисляется из подушевого норматива. Зарплата узких специалистов – на основании тарификаторов. Сколько невропатолог получает денег? Исходя из количества оказанных им медицинских услуг, стоимость которых указана в медицинском тарификаторе. Мы его разработали и запустили на согласование с вами.

Если я участковый терапевт, сколько у меня должно быть прикрепленного населения? 2200 человек. Не все из них придут в поликлинику? Но получает терапевт и за больных, и за здоровых. Зачем так делаем? Чтобы участковый был заинтересован не в количестве больных, а в количестве здоровых. А теперь поднимите руки те, у кого на самом деле терапевты занимаются профилактикой? Не занимаются. Почему, есть к тому объективные причины? Вторую медсестру каждому дали, соцработника дали. Терапевтов все-таки не хватает? То есть продолжает у вас существовать эта проблема. Сейчас зарплата терапевтов повышается, я думаю, будет приток… Сколько в этом году вы взяли молодых специалистов? Так, 66. Сколько из них - на ПМСП? 27 – это решит проблему? Нет. Почему не хотят ехать в Костанай, вроде бы такая природа у вас, такие люди? Выпускников считаете мало? Да ничего подобного.

Вам надо быстро, очень быстро закрывать дефицит участковых врачей.

Сегодня врачей общей практики и терапевтов мы обучаем по схеме «5+2», то есть два года интернатуры, а не год после 6 лет, как было раньше. В резидентуру – от года до четырех – идут те, кто хочет иметь более узкую клиническую специальность. После интернатуры сегодня они имеют право работать врачами общей практики, терапевтами, стоматологами, хирургами. Так что все зависит от активности вашего региона. Забирайте их быстро сразу после интернатуры.

Я к чему это все говорю: терапевт не должен зарабатывать свои деньги на двух участках. Толку не будет ни там и ни сям. На ставку хороший терапевт за счет стимулирующего компонента, хорошей профилактики на участке должен получать столько, сколько он получал на полторы-две.

Главные врачи поликлиник ответьте: комплексный подушевой норматив в вашей области посчитали? Сколько получаете сейчас и сколько будете? 500 тенге сейчас и 796 тенге - это комплексный с нового года. Участковый врач сколько сейчас получает? 130 тысяч (отвечали из зала), а будет – 200 тысяч. Это еще без дополнительного компонента.Ну, за такие деньги можно работать?

О первом качестве профессионала

Показатели цифровые младенческой смертности по вашей области снизились. А сколько все-таки младенцев умерло? 134 за 8 месяцев. Вы представляете – 9 месяцев его женщина носила, он в семье долгожданный… А он умер. Чего это стоило семье! Мама, отец, дедушка-бабушка – вот сколько людей сразу засомневались в нашем профессионализме.

В этом году у вас умерла одна женщина. Она имела детей? Четверо. Сколько лет? 36, это значит младший – совсем маленький. Что значит маму потерять - для четверых детей мир стал черным.

Возможно, я говорю банальные вещи. Удельный вес, процентовка – конечно, мы должны оперировать цифрами, отсюда идут обоснованные управленческие решения. Но призываю вас видеть за цифрами жизни людей. Первое качество врача, по которому люди оценивают наш профессионализм, - человечность.

Мы в Казахстане создали 34 центра обучения международным медицинским технологиям. Обучили 8 000 врачей и средних медрабтников. Но профессия у нас такая – надо учиться постоянно.

Сегодня очень много вопросов ставится по нашей профессиональной компетенции. Иногда бывает, больницы хорошая, оборудование суперсовременное, а врач оставляет желать лучшего. Поэтому сегодня центры оценки практических навыков и знаний открываются. Головные – в Астане и Алматы.

О регионе и диспансерах

По кардиохирургии хочу спросить. Сколько стентирований делаете? 500, а потребность? 900, значит, пока много не добираете. В основном экстренные или плановые операции? Все-таки экстренные.

Суставы пересаживаете? Свои специалисты делают или приезжие? Свои, это хорошо.

По туберкулезу. Я считаю, что в Казахстане вообще не должно быть туберкулеза. Когда я сижу на заседании регионального комитета ВОЗ, представляя Казахстан, такую продвинутую страну, и вынуждена говорить о туберкулезе, я готова… ну, не знаю что…

Нам здесь нужно серьезно начинать с первичного звена. Почему мы даем деньги на стимулирующие компоненты для участковых врачей – там же все проблемы растут. И специализированный диспансер тоже должен развернуться лицом к «первичке». Это касается и онкологического диспансера. Диспансерам не надо думать, что их «хозяйство» начинается, когда человек заболеет и придет. Чтобы как можно меньше больных к вам являлось – вот задача диспансеров.

В мире диспансеров нет, они есть только в странах постсоветского пространства.

Диспансер – это и стационар, и консультативная поликлиника. В свое время мы как-то увлеклись и рассматриваем его все-таки в основном как стационар. А надо акцент делать на поликлинику. Именно там больные стоят на учете. Откуда они приходят? С «первички». Поэтому онкологи, фтизиатры должны учить участковых врачей, как не пропустить туберкулез и рак. И чем меньше в диспансер людей придет, тем лучше он работает.

Настанут времена, и диспансеры у нас будут совсем маленькие - когда болезни будут выявляться на самых ранних стадиях на уровне «первички».

По онкодиспансеру еще хочу спросить. Иногородние больные, которые выбирают ваш диспансер, есть? Немного. А в Астану почему ваши больные ездят, вы себе этот вопрос задаете? Чем вы не владеете, чего у вас нет, что там есть? Менталитет, говорите. Не надо прикрываться этим словом. Немного их, говорите, ну, не знаю, мне главный врач онкодиспансера в Астане, говорил о костанайских больных. Потому я сейчас об этом и спрашиваю. Я бы на вашем месте поинтересовалась, чего я не делаю из того, что люди делают в Астане.

О "скорой помощи"

(По этой части на вопросы министра отвечала главный врач Костанайской городской станции скорой помощи Ирина Штейгервальд)

- По "скорой помощи". Я просила из других регионов съездить посмотреть, как работает эта служба в Павлодаре. Съездили?

Штейгервальд: - Специально – нет, Но я была в Павлодаре, знакомилась с работой их «скорой».

- У кого лучше: у них или у вас?

- У нас. Салидат Зекеновна, мы первые в республике установили навигационную систему контроля за санитарным автотранспортом.

- Ну, это один элемент. Второй?

- Я считаю, что у нас оперативность не хуже, чем у них.

- Время прибытия?

- В 15 минут укладываемся. Единственное – у нас меньше врачей, и обеспеченность выездными бригадами чуть ниже, чем у них.

- Процент изношенности транспорта?

- 78% по области.

- Много. В Павлодаре ниже. Серик Чингисович (заместитель акима области Серик Бектурганов участвовал во встрече - "НГ"), местная исполнительная власть должна обеспечивать «скорыми». Мы их покупаем. Они к вам придут, мы еще на сэкономленные средства приобрели реанимобили, тоже придут. Но минздрав на себя все взять не может. Так что давайте помогайте, «скорые» должны быть. Но и другое посмотрите – много вызовов, по которым «скорые» используются просто как транспорт, вообще менеджмент службы проанализируйте.

В Павлодаре что мне понравилось – у них, например, «скорая» на смене не возвращается на свою подстанцию. Она – как в фильмах про полицейских – дежурит по определенному району. И она на центральную подстанцию не заезжает постоянно, не теряет время. Если что, замрет где-то на городской парковке. Вызов – а она максимально близко. У вас тоже так?

- У нас город меньше, чем Павлодар, почти в 4 раза. В самом густонаселенном районе Костаная мы открыли подстанцию. Выиграли по времени прибытия по вызовам.

- В Павлодаре еще на каждой «скорой» - дисплей, не очень дорого это стоит. Когда больного с БСК (болезни системы кровообращения – «НГ») везешь, понятно, что каждая минута важна. Компьютер включается, врач-кардиолог больницы помогает, консультирует в режиме «он-лайн». Подумайте об этом. Айпады использовать можно. Я у вас уже была, говорила об этом. Адресную базу в них обновляемую иметь. Пока едешь на вызов, видишь паспортизацию, дислокацию этого больного, в конце концов, куда извещение направлять . Потом протоколы можно иметь в айпаде. Как казать первую помощь при том, другом состоянии. В бумагах, справочниках же не будешь рыться. Подумайте, и советую все-таки съездить в Павлодар. Там менеджмент очень неплохо поставлен. Учиться надо.

О государственно-частном партнерстве

Когда сегодня говорят о государственно-частном партнерстве в здравоохранении, люди воспринимают это так: частники приходят в государственную медицину, я обращаюсь к ним, а частник – это тот, который за все берет деньги.

Государственно-частное партнерство сегодня уже фактически существует. Пока в той форме, когда частная медицинская организация выполняет государственный заказ. И люди там, в рамках госзаказа не платят, потому что за них платит бюджет.

Если говорить о дальнейшем развитии ГЧП в здравоохранении, то существует три его модели.

Первая – строительство. Инвестор приходит и спрашивает у местной власти, у меня, как у министра, где нужно строить больницу или поликлинику. Я даю ему возможность строить вместо государства. Если он возводит здание для государства, он вложенные деньги «отбивает» через определенное время. То есть работает схема отсроченного платежа. Если это поликлиника, «отбивает» через комплексный подушевой норматив, если стационар – через тарифы.

Может быть так, инвестор построил и решил оставить больницу себе, взял в доверительном управлении. Мы ему за управление платим.

Доверительное управление может и вне строительства стать формой ГЧП. Приходит частник и говорит: могу в эту больницу вложить энное количество денег, сделаю реконструкцию, куплю оборудование, но отдайте ее мне, чтобы я всем этим эффективно управлял. Во всем мире действует эта модель.

Ситуация: а вдруг тот, кто придет, не захочет работать с имеющимся коллективом, решит своих привести? Предусмотрена возможность самому коллективу взять медицинское учреждение в доверительное управление. Для этого сейчас отрабатывается модель консорциума. Если коллектив слаженный и хочет войти в управление, он должен внести – это пока обсуждаемый момент – 10% от тех средств, которые готов вложить основной инвестор. Если сумма очень велика, где врачам найти немалые деньги? Надо найти, привести своего инвестора, со своей стороны. В таком консорциуме медицинский коллектив будет мотивирован тем, что работает на себя.

Третья модель – аренда. Местной исполнительной власти, допустим, надо иметь поликлинику в каком-то микрорайоне. А там уже есть частник. Государство может арендовать у него помещение.

(Тут же выяснилось, что в Костанае такой пример уже есть, поликлиника №1 работает в двух зданиях, одно арендует – «НГ).

При всем этом вам надо объяснять людям, что главное для них не поменяется – помощь за счет бюджета будет и будет бесплатной.