Главной причиной досрочного прекращения полномочий предыдущего состава мажилиса сами же депутаты называли желание быстрее перейти к многопартийному Парламенту. После досрочных выборов в январе 2012 года в палату попали представители трех партий. Изменилось ли что-то в работе высшего законодательного органа при таком политическом раскладе? На вопросы «НГ» ответил секретарь ЦК КНПК Айкын КОНУРОВ, входящий в  депутатскую фракцию «Народные коммунисты».

Гром среди ясного неба

- Айкын Оратович, недавно в комментариях для «НГ» костанайские депутаты от «Нур Отана» отметили, что участие в работе Парламента других партий реально повысило накал дискуссий. Но решение принимается голосованием, где оппоненты правящей партии заведомо в проигрыше. Получается, что реальных рычагов воздействия на правительство у вас так и не появилось?

- В мажилисе их нет и у депутатов от «Нур Отана». Громом среди ясного неба был депутатский запрос фракции «Народные коммунисты», в котором мы потребовали отставки министра образования  Бахытжана Жумагулова из-за беспредела с ЕНТ, когда несколько абитуриентов даже покончили жизнь самоубийством. После работы предыдущего Парламента, когда все было «шито-крыто», для прессы наш запрос стал первым шоком. 

Но правительство работает по принципу «Васька слушает, да ест». Да, они готовы на правительственном часе выслушать все, что мы о них думаем, а на самом деле, после этого мало что меняется. 

Мы считаем, что должна быть обратная связь. Об этом говорят не только «Народные коммунисты» и «Ак жол»,  об этом уже начали говорить депутаты «Нур Отана». Та же Дарига Нурсултановна Назарбаева, возглавляющая комитет по социально-культурному развитию, предложила провести парламентское расследование в отношении деятельности правительства. Потому что, когда нет ответственных, нет контроля, тогда никто из исполнителей не заинтересован в результате. Для правительства главное – дать красивую «картинку». Это без проблем. Любая презентация, которая проходит на правительственном часе, говорит о том, что у нас уже наступил коммунизм. А на самом деле это не так.

- Запрос вы сделали, но министерский портфель у Жумагулова не забрали. Есть ли в регламенте мажилиса какие-то процедуры, которые дают инструмент для инициирования отставки высокопоставленных чиновников?

- Этого не предусмотрено. Для этого нужно включать другие рычаги, в том числе - и СМИ. Но дело в том, что у правительства сегодня большой журналистский пул, который обслуживает его интересы. Возможно, именно эти журналисты создают отрицательный имидж Парламента. Сегодня у депутатов имидж хуже, чем у правительства, хотя исполнителем является именно правительство. Все проблемы… воровство – это же в правительстве. Депутаты что? Они ограничены своей зарплатой и своим кабинетом. Есть, конечно, и такие, кто имеет административный ресурс. Но у большинства депутатов его нет, значит, и нечем оказывать какое-то давление, чтобы решать проблемы в регионах. 

На мой взгляд, инструменты воздействия депутатов на правительство нужно вводить. В администрации президента это, наверное, понимают. Если над правительством не будет этого дамоклова меча, то у населения не будет доверия к власти.

«Бывших» не бывает

- Вы считаете, что причина негативного отношения к Парламенту – это действительно работа проправительственных журналистов? Или есть и другие причины?

- Законопроекты в основном инициирует правительство. В их подготовку вовлекаются лоббистские группы от крупного бизнеса и национальных компаний. Они имеют свои средства массовой информации. Например, СМИ, входящие в группу «Нур медиа», обслуживают интересы правящей партии. У правительства есть такой замечательный рычаг на любое средство массовой информации, как государственный заказ. Там такие жесткие рамки, что если госзаказ получишь, то нужно идти на компромиссы - ругать правительство уже не будешь. Все это влияет на информационную политику в отношении коммунистической партии и строптивых депутатов. Иногда их инициативы подают совсем в другом свете.

Например, дали информацию о том, что депутаты «жируют», получают каждый месяц премии в размере оклада. Такое действительно было, но не у депутатов, а у сотрудников аппарата Парламента. Он достаточно большой и по этой причине бюджет на содержание Парламента «раздулся». Сейчас эти доплаты убрали. Мой помощник получает около 140 тыс. тенге, для жизни в Астане - не так много. Депутаты ежемесячно получают около 500 тысяч тенге, и по 700–800 тысяч - к праздникам. Их у нас, оказывается, примерно по одному в квартал. Есть государственная поддержка на курортные путевки в казахстанские санатории, предоставляется меблированное служебное жилье. Что касается пользования автотранспортом, то персональных автомобилей у депутатов нет, определен лимит вызова машин из автохозяйства - 65 часов в месяц. Автомобиль можно заказывать только в рабочие дни и не позже 8 часов вечера.

- Узнав о таких доходах депутатов, у определенной части общества навряд ли добавится уважения к своим избранникам. Однако есть еще один момент, который вызывает недоверие к депутатскому корпусу. Насколько он самостоятелен в принятии своих решений? Или Парламент «играет музыку», сочиненную в президентской администрации? 

- В Парламенте есть постоянный представитель президента. Никого давления на депутатов он не оказывает. В нашей депутатской фракции мы тоже не чувствовали никакого давления. Что касается «Ак жола» и «Нур Отана» - не знаю. 

Если уж говорить о влиянии исполнительной власти на работу Парламента, то здесь, скорее, срабатывает другой фактор. Основная часть законопроектов пишется в правительстве. В депутатском корпусе «Нур Отана» есть много бывших правительственных чиновников. Я чувствую, что именно от них в большей степени идет понимание и поддержка непопулярных в народе инициатив правительства. Там остались их коллеги, они понимают структуру работы правительства. И и я так думаю, для них иногда ближе позиция Кабмина, чем депутатская.