«НГ» уже сообщала о том, что в Астане прошел круглый стол, на котором была презентована новая схема субсидирования птицеводства. Пока это проект. Директора некоторых птицефабрик встретили его неблагосклонно. Минсельхоз, однако, сказал: «Будем рассматривать». Но, например, в нашей области, где 6 действующих фабрик, о возможных изменениях в модели господдержки птицеводы детально не знают.

Мы обещали задать вопросы разработчику концепции экономисту Олжасу ХУДАЙБЕРГЕНОВУ. Он подробно на них ответил.

Картина мясом

- Олжас, как вы, директор центра макроэкономических исследований, вышли на проблематику сельского хозяйства?

- В начале года прошло несколько мероприятий, на которых обсуждался вопрос эффективности и прозрачности субсидий. В конечном итоге минсельхоз предложил исследовать этот вопрос и разработать более прозрачную схему субсидирования птицеводства. За это дело взялся Аграрно-экологический союз, который пригласил меня в проект.

- Статистика последних лет показывает, что птицеводство на подъеме. Почему в его субсидировании надо что-то менять?

- Чтобы было понятнее, как мы пришли к новой модели поддержки отрасли, приведу некоторые данные. Отрасль выпускает два основных продукта - яйца и мясо птицы. Производство яиц в 1991 году составляло чуть больше 4 млрд штук и упало до своего «дна» в 1,2 млрд штук в 1997 году. После чего пошел бурный рост, и сейчас показатель составляет около 3,7-3,8 млрд штук. Скорее всего, в ближайшие 2-3 года уровень 1991 года будет превзойден. Доля импорта в потреблении яиц составляет 5-6%, что объясняется спецификой продукта - он имеет срок годности чуть меньше месяца, а потому с учетом сроков транспортировки импорт выгоден лишь в приграничных областях.

Норма ВОЗ по потреблению яиц составляет 243 штуки на человека в год, потребление у нас достигло 238 штук, то есть мировой норматив выполнен, отрасль стабилизировалась. Однако запас роста есть, ибо в развитых странах потребление варьируется в пределах 250-330 штук. Вышеуказанное не означает, что птицефабрики яичного направления не имеют проблем. Их предостаточно, только ситуация все же лучше, чем у фабрик мясного направления.

По мясу птицы картина вызывает беспокойство. Поголовье сократилось с 59,9 млн в 1991 году до 15,4 млн в 1996 году. Сейчас оно составляет 33,4 млн, но половина этого поголовья - в домохозяйствах. Потребление в 2011 году составило 261,2 тыс. тонн, из которых 61% - это импорт, 73% в нем доля США и 12% из России. Кстати, в рамках ТС импорт из России пока падает.

Норма ВОЗ по потреблению мяса птицы составляет 18 кг на человека в год - у нас оно 13,7 кг, а в развитых странах варьируется в пределах 24-44 кг. Иначе говоря, на этом рынке громадный потенциал роста как за счет импортозамещения, так и дальнейшего увеличения потребления за счет роста доходов населения.
Импорт можно победить несколькими способами. Во-первых, он может стать дороже за счет повышения пошлин, однако, если мы вступим в ВТО, это будет трудно сделать. Во-вторых, можно удешевлять собственную продукцию за счет субсидий, налоговых льгот и других мер поддержки. Но разрыв в себестоимости очень большой и составляет 50-80%, то есть можно добиться лишь частичного эффекта.

Схема проблем

- Тем более, что минсельхоз в лице Асылжана Мамытбекова как раз ставит вопрос о том, что у нас уже сейчас размеры субсидий велики...

- Дело не только в размерах. Схема субсидирования имеет множество проблем. Правила использования текущих трансфертов из республиканского бюджета, собственно, и являются схемой субсидирования. Они утверждаются ежегодно, при этом меняются внутренние критерии/требования. Минсельхоз разработал очередной проект Правил, чтобы они действовали как минимум 3 года. Но и в нем есть нормы, которые вызывают вопросы.

Например, плановые и фактические объемы субсидий конкретно по птицефабрикам распределяются областной комиссией, возглавляемой замакима по сельскому хозяйству. Эта норма закладывает потенциал для коррупции. В состав комиссии должны включать представителей общественных организаций, но не обязательно профильных. Это проблема осталась и в новом проекте Правил, так как осталась формулировка «представители общественных организаций».

Правила могут утверждаться с опозданием - например, в 2012 году это произошло только в мае, субсидии за первое полугодие были выплачены в июне-июле. Это «бьет» по процессам финансирования производства. Правила должны утверждаться в крайнем в случае в декабре предыдущего года. Также областные комиссии должны «закрывать» годовую отчетность 20 декабря, требуя от птицефабрик того же. В итоге период с 21 по 31 декабря не попадает в расчет субсидий - эта проблема остается и в новой версии Правил.

Дальше субсидии трактуются Налоговым кодексом как доход и подлежат налогообложению. То есть смысл помощи немного искажается. Впрочем, птицефабрики подпадают под 70-процентную льготу по уплате начисленных сумм по КПН.

Есть еще две проблемы. Субсидии выдаются на фактически произведенный объем продукции, поэтому есть вероятность «приписок». Тем более что по расчетам, расход на документальное подтверждение «приписок» составляет около 30% от объема полученных субсидий. Учитывая, что количество птиц исчисляется миллионами, а яиц и вовсе десятки-сотни миллионов, проверить что-то крайне трудно.

Надо отметить, что проверкой фактического объем производства должен заниматься областной акимат, который утверждает объемы субсидий. Но вот что интересно - акиматы часто предлагают крупным предприятиям региона участвовать в благотворительных акциях, оказать спонсорскую помощь и т. д. Такая практика - благодатная почва для коррупции. Но даже если там коррупции нет, это противоречит здравому смыслу - помогать кому-то тогда, как государство помогает тебе. То есть делать это за счет других налогоплательщиков.

Наконец, субсидии теряют эффективность еще и потому, что государство забирает большую часть того, что дает. В среднем 75%. Рассмотрим на примере одной птицефабрики, данные которой считаю достаточно достоверными. Например, в 2012 году ожидается, что птицефабрика произведет около 16,8 тыс. тонн мяса. Доход составит около 8,252 млрд тенге, а объем субсидий около 1,074 млрд тенге. Из них половина забирается в виде налогов, процентных выплат по кредитам и... участия в благотворительных проектах. И это по крупному предприятию - у меньших предприятий уровень возврата выше и может доходить до 100%.

Проанализируем также показатели чистой прибыли, изменив лишь ряд параметров - убираем субсидии, обнуляем ставки КПН и НДС, обнуляем ставку по кредитам и предполагаем, что птицефабрики больше не будут участвовать ни в каких социальных проектах. В текущей схеме прибыль данной птицефабрики составит 2,076 млрд тенге, а рентабельность достигнет 25,2%. Если же перейти на новую схему, то прибыль составит 1,554 млрд тенге, а рентабельность будет равна около 18,8%.

Китай давно обнулил...

- Олжас, ну вот же момент истины. Фабрики, работая по вашей схеме, будут показывать более низкую рентабельность.

- Отмечу, что в нашей экономике лишь 2-3 отрасли, включая сырьевую, показывают рентабельность большую, чем 18,8%. В целом средняя по стране - равна 20,2%.

При этом в расчеты не включены другие виды поддержки. Из существующих можно отметить подведение инфраструктуры к инвестиционному объекту за счет государства или субсидии на селекционную и племенную работы. А из предлагаемых - возможность компенсации расходов птицефабрик в случае резкого роста цен на комбикорма.
Также необходимо учитывать инфляционный доход, по крайней мере, такое применяется в зарубежной практике. Ведь если птицефабрики получат беспроцентный кредит на 10 лет, то в реальном выражении, за вычетом инфляции, они вернут меньше. А значит, получат дополнительный доход. Суммарно все эти меры увеличивают чистую прибыль даже крупных птицефабрик до текущего значения, а значит, рентабельность обеих схем одинакова. 

- Откуда возьмутся беспроцентные кредиты для птицефабрик?

- Они могут выдаваться через КазАгроФинанс, а его капитал можно пополнить за счет импорта. Например, направить все таможенные поступления от импорта мяса птицы через бюджетные механизмы в собственный капитал КазАгроФинанс, и так пока потребность в дополнительном вливании капитала не отпадет. Опыт перенаправления поступлений от импорта на поддержку отрасли имеется у Бразилии. Но беспроцентные кредиты должны выдаваться только на строительство производственных сооружений и покупку оборудования.

- Чьим еще проверенным опытом вы пользовались, формируя концепцию?

- Что касается обнуления ставок налогов, то здесь использован опыт Китая, который в 2006 году обнулил налоги для сельского хозяйства. Конечно, будут вопросы со стороны ВТО и вообще развитых стран, однако уместно вспомнить, что Китай как раз является членом ВТО и тем не менее продвигает такую политику, какая ему нужна.

Выгоды предложенной нами модели существенные, помимо того что фактически объем поддержки отрасли не меняется. При этом коррупционный потенциал резко уменьшается и концентрируется лишь на участке выдачи беспроцентных кредитов. Однако концентрация риска делает его заметным, а потому легко устранимым. Другим явным преимуществом является то, что все птицефабрики становятся справедливо конкурирующими, тогда как сейчас получатели субсидий имеют конкурентное преимущество перед теми, кто не получает. Надо защищать отечественных птицеводов не друг от друга, а от иностранного производителя.

- Наверняка в вашем проекте есть и риски. Какие? И предусмотрены ли механизмы противодействия?

- Есть риски. Например, другие отрасли начнут «пристраиваться» к птицефабрикам, чтобы перекинуть часть своей налоговой нагрузки на них. Не получится, так как налоговые льготы даются только на доходы от продажи продукции птицеводства, а на другие доходы действовать не будут. Более того, птицефабрикам, которые будут пользоваться нулевой ставкой по КПН и НДС и получать беспроцентные кредиты, надо поднять ставку налога на дивиденды с действующих 0-5% до 20%, независимо от того, листингуется компания на бирже или нет. Также они должны подпадать под ограничения, а именно: они не могут давать займы физическим и юридическим лицам, не могут участвовать в социальных или благотворительных проектах. Если это условие будет нарушено, то птицефабрика должна уплатить налоги по обычным ставкам за тот год, в котором было допущено нарушение, а по кредитам должно быть уплачено вознаграждение в размере 3-кратной ставки рефинансирования. Эти нормы нужны для того, чтобы птицефабрики, получив беспроцентный кредит, не служили звеном в посреднической цепочке для конечного получателя помощи. 

Кстати, птицефабрики должны будут аудироваться и установить у себя современную систему учета товарно-материальных остатков. Это позволит им работать на международных принципах. Конечно, это будет сложно, но можно и нужно, как показывает успешный опыт Усть-Каменогорской птицефабрики.

«Помогайте, но за свой счет!»

- Олжас, почему, как вы думаете, даже не минсельхоз, то есть чиновники, приняли ваши идеи в штыки, а производители? Какие вопросы вам задавали? Какие из них звучали, как грамотная критика новой идеи?

- По поводу круглого стола можно сказать следующее. На данный момент в стране 37 птицефабрик, из которых 12 производят бройлерное мясо, а 27 - яичного направления. Из их числа на обсуждении присутствовали, кажется, представители 10 фабрик. А высказалось только 3.

Например, не соглашались с нормой о запрете на участие в социальных проектах. Ссылались на президента страны, говоря, что социальная ответственность является приоритетом. Во-первых, президент никогда не озвучивал, что ставит социальную ответственность на самый верхний уровень, ибо это нелогично. Приоритетом коммерческой структуры является получение прибыли и удовлетворение потребностей своих клиентов. А социальная ответственность является жестом доброй воли, если у бизнеса все идет хорошо. Если у бизнеса убытки или он получает государственную поддержку, не только нелогично помогать другим, но это еще является крайне неэтичным поступком помогать другим за счет чужих средств, в данном случае, налогоплательщиков.

Более того, это искажает логику - государство в итоге «не видит», кому сколько помогать, ему для помощи не нужны посреднические звенья. И, наконец, чиновники на местах начинают формировать бюджеты уже с учетом того, что часть социальных расходов будет профинансирована за счет предпринимателей, что крайне нежелательно. Конечно, руководитель предприятия может успокаивать себя, что деньги идут на благое дело, но такая практика позволяет чиновникам лоббировать всякого рода интересы - ведь по благотворительным социальным проектам никто ни перед кем не отчитывается в финансовом плане. Однако, если предприятие не нуждается в субсидиях, оно может помогать кому пожелает, а пока оно получает помощь, оно обязано направлять ее по прямому назначению - на свое развитие, чтобы в конечном счете уйти от поддержки государства.

«Надеемся, что модель будет понята»

- Я читала в прессе, что резко отрицательно предприниматели отнеслись к предложению о 20%-м налоге на дивиденды. Можно об этом подробнее?

- Высказывались аргументы, что без этого бизнес не интересен, что инвесторы в отрасль не придут и т. д. Однако эти доводы неуместны. Во-первых, речь идет о действующих птицефабриках, а не о привлечении инвесторов для открытия птицефабрик. Во-вторых, птицефабрика может платить налог на дивиденды по прежней ставке, если не пользуется поддержкой государства. Но если она пользуется нулевыми ставками по КПН, то обязана заплатить 20% налога при выведении денег из бизнеса - мера нужна не только, чтобы предотвратить «пристраивание» других отраслей, но и чтобы деньги оставались внутри бизнеса.

Звучал также аргумент, что этот налог не имеет смысла, так как, например, владелец одной птицефабрики уже 5 лет не получает дивиденды. Возникает вопрос: если этого человека норма не касалась столько лет и он клянется дальше вкладывать все деньги в развитие бизнеса, то почему же он возражает против нее? Возможно, это и доказывает правоту нормы - при обнулении ставки КПН и сохранении действующей ставки налога на дивиденды резко возрастает риск вывода денег из бизнеса. 

Следующая претензия: обнуление ставки НДС приведет к тому, что оптовые покупатели, которые затем выступают розничными продавцами, не смогут взять НДС в зачет, и, соответственно, им придется поднять цены.

Да, это так, правда, масштаб проблемы небольшой. У птицефабрик есть три типа клиентов. Первые - это мелкий и средний бизнес, который работает по «упрощенке», а потому ему нет разницы, какая ставка НДС у поставщика. Во-вторых, есть те, кто закупает мясо птицы как сырье для своей продукции, например, столовые, сети ресторанов и т. д. Но у них доля такого сырья в себестоимости продукции около 40%, в том числе НДС, равный 4,8%. Учитывая, что птицефабрики уже пользуются 70-процентной льготой по НДС, то 4,8% надо будет взять только с доли в 30%, что в итоге даст 1,44%. Иначе говоря, они повысят цены на 1,44%, что является крайне низким показателем по сравнению с другими видами расходов, которые ежегодно растут на 20-40%. Более того, эти 1,5% могут быть легко компенсированы скидкой, если уж этот размер повышения станет камнем преткновения.

В-третьих, есть оптовые розничные компании, которые просто покупают и перепродают продукцию птицефабрик. Да, они не смогут взять НДС в зачет, но опять же речь идет не о 12% НДС, а о 3,6% из-за уже существующей 70% льготы по НДС. То есть опять размер повышения небольшой по сравнению с ростом цен на другие расходы. Если же этот размер повышения окажется критическим, то можно вообще поднять вопрос о целесообразности существования посреднических структур между птицефабрикой и розничными покупателями.

- Если ваша схема будет принята, как долго она должна действовать?

- Мы считаем, что ее нужно создать как минимум на 10 лет с возможностью пролонгации.

В заключение хочу сказать: программа является выгодной для птицефабрик. Надеемся, что со временем модель будет понята и принята. Кстати, ее нельзя принимать частично, так как внутренние ее элементы сбалансированы, а потому частичная реализация приведет лишь к дискредитации модели. А если предлагаемая нами концепция окажется успешной, ее можно распространить на другие отрасли сельского хозяйства.